Мы пошли дальше.
– Ух ты, Эллиотт, это… здорово.
Он слегка подтолкнул меня локтем.
– Да ладно тебе, сбавь градус восторга.
Пока мы шли по коридору, товарищи по команде окликнули Эллиотта еще раз десять. Дойдя до ряда коричневых шкафчиков, я остановилась перед номером 347, набрала свой код и потянула за ручку.
Дверцу заклинило, как обычно, и я зарычала. Несколько секунд Эллиотт наблюдал за моими бесплодными попытками открыть шкафчик, а потом вдруг подошел ко мне со спины. Я чувствовала тепло его тела сквозь свою и его футболки. Рука Эллиотта скользнула над моим плечом и сжала ручку шкафчика. Он сильно дернул, и дверца со скрипом открылась.
Эллиотт наклонился и прошептал мне на ухо:
– Мой тоже заклинивает. Просто нужно проявить настойчивость.
– Ты настойчивый, – я вдруг поняла, что не знаю, куда деть руки, собственные движения и поза показались мне страшно неуклюжими. Я кое-как переложила учебники из рюкзака в шкафчик, потом повесила рюкзак на крючок. Чтобы дотянуться, пришлось встать на цыпочки, но я справилась. – А что это за красная сумка?
– Ах, это, – Эллиотт опустил глаза. – Это мой фотоаппарат. Убрал в сумку для конспирации.
– Слава богу, я умею хранить секреты, – заметила я с усмешкой.
Эллиотт посмотрел на меня и удивленно улыбнулся.
– Ты должна прийти на игру.
– Сегодня вечером? Нет, – я покачала головой.
– Почему?
Я немного поразмыслила, от смущения не в силах подобрать слова. Мне не с кем будет сесть. Для учеников есть какие-то специальные места? Вход платный или бесплатный? Я вдруг рассердилась на себя за свою трусость. Мне ведь приходилось сталкиваться с куда более страшными вещами, чем неуверенность и непривычная обстановка.
– Пожалуйста, приходи, – попросил Эллиотт.
Я пожевала губу, размышляя, могу ли я пойти на игру или нет. Эллиотт терпеливо ждал, как будто до начала урока еще целая вечность, а вовсе не одна минута.
– Я подумаю, – сказала я, наконец.
Прозвенел звонок, но Эллиотт будто не заметил этого.
– Правда?
Я кивнула и мягко его оттолкнула.
– Тебе лучше пойти в класс.
Он отступил на несколько шагов, улыбаясь, как идиот.
– Иди ты первая.
Я собрала свои вещи и захлопнула шкафчик, еще на несколько мгновений задержалась взглядом на лице Эллиотта, потом повернулась и пошла в класс.
Садясь на свое место, я старалась не смотреть в глаза мистеру Саймонсу. Учитель на несколько секунд умолк, но предпочел не делать мне замечание. Я тихонько села за парту, с облегчением переводя дух.
Мистер Саймонс как всегда жизнерадостно рассказывал о физиологии, но я его совершенно не слушала. Мысли вертелись вокруг сегодняшней игры. Как поступить? Пойти на игру, как обычная старшеклассница, или пойти домой, как до́лжно? Вдруг кто-то заселится в гостиницу в мое отсутствие? У меня в голове начал формироваться список дел, которые следовало сделать после школы, я стала думать, можно ли отложить некоторые из них.
Постирать белье.
Помыть ванны.
Приготовить ужин.
Что если я пойду на игру, а Поппи останется в гостинице одна? Или, что еще хуже, Имоджен все еще там? Если я пойду на игру, а потом вернусь домой, она станет дуться и злиться сильнее обычного из-за того, что я не вернулась в положенное время. Обязательно появится дядя Жаб – он всегда приходит следом за Имоджен. Я закрыла глаза, представляя, как дядя устраивает сцену, как отец Поппи злится из-за моего опоздания. Чем дольше я обо всем этом думала, тем меньше у меня оставалось сил. Минусы перевешивали плюсы. Прозвенел звонок, и я вздрогнула от неожиданности.
Я побрела обратно к своему шкафчику, однако открыть его не успела. Над моим плечом снова появилась знакомая смуглая рука и дернула за ручку. Я постаралась скрыть улыбку, а подняв глаза на Эллиотта, обнаружила, что он по-прежнему заразительно улыбается от уха до уха.
– Ты подумала?
– Во сколько начинается игра? – спросила я.
– Сразу после уроков, – он достал из кармана ключи. – Если тебе нужно съездить домой, просто возьми мою машину. Только потом верни, а то у меня не будет сил идти домой пешком.
Я покачала головой.
– У меня нет прав.
Эллиотт сморщил нос.
– Правда?
– Папа так и не… Он… Я так и не научилась.
Он кивнул.
– Хорошо, что ты сказала мне об этом. Значит, я смогу поучить тебя вождению. Итак, придешь на игру?
Я опустила глаза.
– Извини, я не могу.
* * *
Мистер Мейсон смотрел на свои часы, его рубашка снова намокла от пота под мышками. Учитель промокнул лоб носовым платком.
– Боже мой, когда же, наконец, похолодает?
– В аду не бывает похолоданий, мистер Мейсон, – проворчала Минка.
Прозвенел звонок, учитель отодвинул стул от стола и уже хотел встать, как вдруг в класс вошла миссис Мейсон.
Она немедленно заметила Эллиотта.
– Мне казалось, я просила стол для мистера Янгблада?
Мистер Мейсон моргнул, потом посмотрел на Эллиотта.
– Стол стоит в последнем ряду, – учитель посмотрел на нужное место и обнаружил, что за этим столом сидит Скотти. – Так, вы двое, а ну-ка возвращайтесь каждый за свою парту.
Эллиотт вздохнул, потом с усилием выбрался из-за стола, прикрепленного к стулу; все захихикали. Все, кроме меня и Мейсонов.
Мистер Мейсон посмотрел на свою уже почти бывшую жену, ожидая какого-то знака морального удовлетворения. Миссис Мейсон растерялась, ведь в кои-то веки виноват был не ее муж. Учитель выпрямился: этой маленькой победы оказалось достаточно, чтобы он снова, впервые за долгое время, почувствовал себя мужчиной.
– Что тебе нужно, Бекка? – твердо спросил он.
– Мне нужна Кэтрин.
Я поникла, чувствуя, как двадцать пар глаз сверлят мне затылок.
Мистер Мейсон оглядел класс, потом его взгляд остановился на мне, как будто до этого момента он не знал, где я сижу. Потом учитель дернул головой, указывая мне на дверь.
Я кивнула, собрала свои вещи и пошла следом за миссис Мейсон в ее кабинет. Психолог села за стол и переплела пальцы. Было видно, что она еще не пришла в себя, после того как несколько минут назад перестала быть хозяйкой положения.
– Вы в порядке? – спросила я.
Миссис Мейсон улыбнулась и тихо фыркнула.
– Это я должна задавать тебе этот вопрос. – Я ждала, и психолог сдалась. – Да, я в порядке. Полагаю, что просто не привыкла ошибаться, Кэтрин. Я делаю промахи.
