– Рассказывай, – сказала Кэтрин.
– Круз Миллер.
– Ох.
В ее глазах блеснуло понимание.
– Думаю, ему хотелось с кем-то подраться. Минка наговорила гадостей, я велел ей заткнуться, а Круз бросился ее защищать.
– Из-за меня? – спросила она, горестно заламывая брови. – Это из-за меня.
– Ты не виновата, Кэтрин.
Я нахмурился. Так и знал, что она тут же примется винить себя.
– Ты даже не можешь веселиться на вечеринке… в твой день рождения… потому что полез в драку, защищая меня.
– И сделаю это снова, если придется.
– Ты не должен был этого делать.
Кэтрин встала и принялась расхаживать взад-вперед, подол ее длинной ночной рубашки развевался. Наконец она остановилась и повернулась ко мне, в ее глазах сверкала решимость.
– Не говори этого. Не смей говорить это сейчас, – сказал я. – Можешь ругаться, но не говори этого.
В глазах Кэтрин заблестели слезы.
– Я тебе не подхожу. Несправедливо, что тебе приходится все это терпеть. Ты блестящий квотербек. Все любили бы тебя, если бы не я.
– Мне важна только твоя любовь, – я помолчал. – Кэтрин? – я потер затылок. – В понедельник в школе ты обязательно услышишь, что сегодня я себя не контролировал. И, по правде говоря, так и есть. Я плохо помню, как все было. Круз в ужасном состоянии.
– О чем ты?
– Когда я уходил, все смотрели на меня со страхом, даже Сэм.
Несколько секунд Кэтрин молча взирала на меня.
– Ты вышел из себя? Как раньше, когда пробивал кулаком двери? – Я кивнул. – Мне казалось, ты перестал так поступать?
Я вздохнул.
– Не знаю, что произошло. Я сорвался.
Кэтрин села рядом со мной и осторожно, стараясь не задеть повязку, взяла меня за руку.
– Все хорошо. Все будет хорошо.
– Можно я останусь? – попросил я.
Она кивнула и легла в кровать. Я лег рядом с ней, а она обняла меня за талию и положила голову мне на грудь. Серый кусок ткани упал с кровати и лежал на полу, но Кэтрин, казалось, этого не заметила. Она крепко прижалась ко мне, и постепенно ее дыхание выровнялось, а тело расслабилось.
Глава двадцать четвертая
Кэтрин
В понедельник после последнего звонка я собрала свои вещи и направилась к шкафчику. Круз не пришел в школу, а Минка даже не смотрела на меня во время тех нескольких уроков, которые у нас совпадали. Я словно попала в параллельный мир. Еще на прошлой неделе Эллиотта постоянно окликали в коридорах, все пытались привлечь его внимание. Теперь же на него, как и на меня, взирали с любопытством и отвращением.
Подвозя меня до дома, Эллиотт молчал, но его рука постоянно сжимала мою ладонь. Если он и хотел что-то сказать, то никак не решался это сделать.
– Спасибо, что подвез, – поблагодарила я его, с трудом открывая дверь машины. Ветер мешал мне это сделать. – Как ты?
– Не волнуйся обо мне, со мной все отлично. После тренировки вернусь.
Я закрыла дверь, и Эллиотт поднял руку, вытянув вверх указательный палец и мизинец. Я повторила его жест, повернулась и пошла к дому.
Ветер трепал мои волосы, но я ускоряла шаг, торопясь поскорее добраться до крыльца, вовсе не из-за холода. Эллиотт не уедет, пока я не войду в дом, а ему нельзя опаздывать на тренировку.
– Кэтрин? – позвала мамочка, едва я переступила порог.
– Я дома, – ответила я, поочередно снимая куртку, шарф и вязаную шапочку и вешая все это на крючок возле двери.
Новых записей в журнале регистрации не было, так что я побрела на кухню и сгрузила рюкзак на кухонный стол, расстегнула его, достала пять учебников. Прошло уже три дня с тех пор, как Эллиотт столкнулся с Дюком, и я все еще тревожилась из-за этого. Сидя на занятиях, я не могла сосредоточиться на учебе. Я не закончила ни одного задания и почти ничего не записала на уроках. При виде стопки учебников я чувствовала упадок сил.
– Мой брат как-то встречался с девушкой, которая не понравилась моей маме. Они быстро расстались, – Тэсс поставила передо мной чашку горячего шоколада и отхлебнула из своей.
– С чего ты решила, что мамочке не нравится Эллиотт? Это она тебе сказала?
Тэсс пожала плечами.
– Она сказала, что Дюк распсиховался в присутствии Эллиотта. Ей из-за этого грустно, но, возможно, все что ни делается, к лучшему.
Я вздохнула.
– Спасибо за шоколад, но сегодня я не в настроении, Тэсс.
– Не в настроении? Ты должна положить этому конец. Ты разобьешь ему сердце. Ты же знаешь, что не сможешь с ним уехать, а он здесь не останется.
– Я не знаю! – огрызнулась я. Сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Это не твоя вина, – продолжала Тэсс. – Человеку хочется быть нужным, так что понятно, что ты привязана и к Эллиотту, и к гостинице на Джунипер-стрит.
– Кто сказал, что я привязана к этой гостинице? Для меня она – неизбежное зло. Зато к Эллиотту я привязана, и все шло просто отлично, пока не появился Дюк и все не испортил. Я что-нибудь придумаю, я всегда как-то выкручиваюсь.
– Обидно, конечно, но ты же сама понимаешь, что гостиница важнее, а ты в последнее время забросила все дела здесь.
Я закрыла глаза.
– Я ничего не знаю. И ты не знаешь.
– Я знаю, о чем ты думаешь, но ты ошибаешься. Тебе не удастся сохранить и то, и другое. Рано или поздно придется выбирать.
– Я могу сохранить и гостиницу, и Эллиотта. Когда он уедет, я… я его отпущу, а пока просто дай мне насладиться временем, проведенным с ним. В кои-то веки дай мне побыть счастливой.
– Он делает тебя счастливой?
– Ты знаешь, что так и есть.
– Значит, ты уже выбрала.
– Тут не из чего выбирать, Тэсс. Прошу тебя. У меня много работы. Просто… иди домой.
– Тебе есть из чего выбрать. Сохранить верность своей мамочке или сбежать с парнем, который скоро уедет. Для любого нормального человека исход очевиден. Я тебе не верю. – Я со вздохом встала, но Тэсс схватила меня за руку. – Я приходила вечером в пятницу. Тебя не было дома. Мэвис сказала, ты уехала на его игру. Ты совсем забросила работу.
Я отдернула руку.
– Мне позволено иногда брать выходной. Я работаю семь дней в неделю на протяжении последних двух лет, Тэсс.
– Ну да. Итак… Как прошла игра? Ты повеселилась?
– Не так, как надеялась.
Тэсс посмотрела на меня, прищурившись.
– А что пошло не так?
Ветер снаружи бился в окна, занавески слегка покачивались от этого напора.
