– Планы меняются.
– Я боюсь, что, если уеду, с ней что-нибудь случится.
– Кэтрин, послушай меня. Твоя мать взрослая женщина. Ты за нее не отвечаешь. Она не может вечно держать тебя здесь, словно в тюрьме, и кроме того, как только ты уедешь, ей придется взять в помощь кого-то другого. Она использует тебя и не развивается. Ей придется двигаться вперед или…
– Утонуть, – сказала Кэтрин, глядя на дверь.
– Нельзя вытащить другого человека из зыбучих песков, если ты и сам в них увяз, – заметил я.
Кэтрин снова положила голову мне на грудь.
– Ты прав. Я понимаю, что ты прав, но… это трудно объяснить. Мысль об отъезде меня манит, но и пугает. Не знаю, смогу ли я ей помочь, если уеду.
– Оставаясь здесь, ты ей точно не поможешь.
Кэтрин кивнула.
Я прижал ее к себе.
– Никто не может знать свое будущее, но одно я тебе обещаю: тебе не придется сражаться в одиночку.
Глава двадцать шестая
Кэтрин
Во вторник утром в стенах школы было необычайно тихо. Ученики выглядели усталыми, и сначала я подумала, что все дело в затянутом облаками небе и морозе. Однако в воздухе витало что-то помимо холода, просто мы этого еще не знали.
Дверь класса открылась, на пороге стоял кудрявый, огненно-рыжий помощник школьного секретаря. Веснушки густо покрывали его бледную физиономию, а судя по нашивке на рукаве рубашки, он был студентом-первокурсником. Сегодня выражение многолетней забитости исчезло с его лица, сменившись тревогой.
Студент подошел к учительскому столу и подал миссис Уинстон записку.
– Татум? – позвала та. – Тебя вызывают в учительскую.
– А как же тест? – запротестовала девушка.
– Собирай свои вещи, – отрезала миссис Уинстон. – Немедленно.
Сквозь стеклянную стену я увидела, как по коридору идет Анна Сью в сопровождении другого помощника. Она прижимала к груди стопку учебников.
Татум помедлила, глядя на подругу. На секунду их взгляды встретились, потом Анна Сью скрылась из виду.
Татум схватила свой рюкзак и поспешно выскочила в коридор, крича, чтобы Анна Сью ее подождала.
Как только они скрылись за углом, раздалось несколько шепотков, но все быстро умолкли и вернулись к написанию теста. Я обводила кружками правильные ответы и никак не могла избавиться от ощущения нависшей надо мной беды. В коридорах установилась напряженная тишина, ученики сидели понурые, словно подсознательно готовились к ужасу, обосновавшемуся в школе.
Прозвенел звонок, и в коридоры хлынули сотни школьников. Они подходили к своим шкафчикам, чтобы за две минуты успеть поменять учебники и взять все необходимое для следующего урока.
– Ты слышала? – спросила Мэдисон, подбегая ко мне.
Она запыхалась.
– Не слышала, но чувствую: что-то стряслось, – ответила я, закрывая свой шкафчик.
К нам подошли Сэм и Эллиотт, оба выглядели озадаченными.
– Говорят, будто Пресли сегодня не пришла в школу, и всех ее клонов вызвали в учительскую, – сказал Сэм.
– Мэдисон! – позвала миссис Мейсон, подходя к нам. Она мельком взглянула на меня и тронула Мэдисон за руку. – Ты должна пойти со мной.
– Я? Зачем? – спросила Мэдисон.
– Что происходит? – поинтересовался Сэм.
– Просто пойдем со мной, Мэдди, без разговоров, – прошептала миссис Мейсон.
Психолог увела Мэдисон в сторону своего кабинета.
Мы стояли и смотрели им вслед, а вокруг нас начала собираться толпа. Каждый задавал какие-то вопросы, и все они тонули в общем гвалте.
– Думаете, это из-за машины Мэдисон? – проговорил Сэм. – Может, наших крашеных блондинок поймали и теперь допрашивают?
– Ты что, не видел лицо миссис Мейсон? – сказал Эллиотт. – Что бы ни стряслось, это нечто плохое.
Он взял меня за руку.
Начался и закончился второй урок, потом третий. На перемене я ожидала увидеть Мэдисон возле своего шкафчика: мне не терпелось услышать ее рассказ – о чем же с ней говорили в учительской. Эллиотт, Сэм и я ждали у шкафчиков, но Мэдисон так и не пришла.
– Она до сих пор в учительской, – сказал Сэм.
Тут я заметила, что многие старшеклассники мрачны, несколько девушек плакали, другие выглядели испуганными.
– Какого черта тут происходит? – пробормотал Эллиотт.
Сэм вытащил из кармана мобильный.
– Я звоню отцу Мэдди. Нужно рассказать ему, что происхо…
Мимо нас прошел мистер Сейлор, бросил на Эллиотта странный взгляд и скрылся за углом.
– Он идет в учительскую, – сказал Сэм, убирая телефон.
– Я иду туда, – заявила я.
– Кэтрин, нет, – остановил меня Эллиотт.
Не слушая его, я закрыла свой шкафчик и пошла следом за мистером Сейлором.
Когда мы вошли, миссис Розальски так и подпрыгнула, испуганно замахала на нас рукой.
– Кэтрин, тебе лучше уйти. И тебе тоже, Эллиотт. Сэм, иди с ними.
– Где Мэдди? – спросила я. – Миссис Мейсон увела ее два часа назад. Мы только что видели ее отца.
Миссис Розальски набычилась.
– Кэтрин, уходи. Тебя скоро вызовут.
Из кабинета миссис Мейсон вышел какой-то человек.
– Мисс Кэлхун, – проговорил он.
Следом за ним из кабинета вышли отец Мэдисон и она сама, причем выглядела она перепуганной.
– Что происходит? – спросил Эллиотт.
– Я детектив Томпсон, – представился мужчина, пожимая Эллиотту руку. Говоря это, он пристально рассматривал нас, глаза у него были голубые навыкате.
– Приятно познакомиться, – сказал Эллиотт, кивая. Он посмотрел на Мэдисон. – Как ты?
Мэдисон кивнула; рядом с отцом она казалась очень маленькой.
Детектив Томпсон был одет в черный костюм, его ковбойские сапоги намокли от нескончаемого дождя. Из-за серых пышных усов он скорее походил на ковбоя, чем на полицейского.
– Раз уж вы здесь, почему бы вам не пройти в кабинет миссис Мейсон?
Я посмотрела на Эллиотта, пытаясь по его лицу понять, что происходит. Случилось что-то плохое, но Эллиотт, казалось, ничуть не нервничал. Он взял меня за руку и повел в кабинет. Когда мы проходили мимо Мэдисон, та делала мне глазами какие-то знаки. Ее рука на миг коснулась наших с Эллиоттом переплетенных пальцев, а потом она ушла вслед за своим отцом, напоследок одними губами проговорив: «Удачи».
Миссис Мейсон стояла за своим столом, при виде нас она жестом предложила нам садиться. Мы заняли два стула, стоявших перед столом, но Эллиотт не выпустил мою руку.
