«Конечно, и такую любят, раз домой взяли, — подумала она и тут же заметила, как мужик грубо дернул за поводок. Собака подпрыгнула на худеньких ножках. — Не любят, — грустно вздохнула Юля. — Вон по снегу топочет бедная. Лапки уже замерзли».
Мужик внезапно засуетился и шагнул за стенд с фотографиями. «Рабочая династия» — значилось на плакатах. Но Юля сумрачно скользнула взглядом и тут заметила, как из генеральского двора выруливают на бульвар две замечательные мужские особи. Примерно под два метра ростом, широкоплечие и крепкие. У одного на руке болталась девица с темными кудряшками и в красном пуховике. Она держала мужа под локоток и что-то изучала в телефоне. А сам генерал лениво переговаривался с Димой и, казалось, не обращал на жену никакого внимания. Но вот она засунула мобильник в карман и, поравнявшись с какими-то мамашами с детьми, остановилась поздороваться.
— А где Лефа? — громко осведомилась бойкая девочка в розовом комбинезончике.
— Он гулять выйдет? — поинтересовалась вторая, тихоня в бирюзовом.
— Уже завтра, девочки, — проворковала генеральша. — Он спит, — улыбнулась она и что-то тихо сказала мамашам. В разговор вступил и генерал, рассмеялся по-мальчишечьи. И инстинктивно повернув голову на взгляд, нахмурился. Юля растерялась, понимая, что из всей толпы, бредущей по Тверскому бульвару, глаза Кирсанова выхватили именно ее. Один поворот головы в сторону помощника, короткая команда — и вот уже генерал с женой идут дальше, а супермен Дима направляется к ней, журналистке-неудачнице. Юля не придумала ничего лучше, как удрать, и чуть было не налетела на мужика с собачкой.
— Извините, — пробормотала она, стараясь затеряться в толпе. Но крепкая ладонь уже легла на плечо и развернула к себе.
— Ты когда-нибудь оставишь нас в покое? — рявкнул Дима, нависая над ней и буравя ее негодующим взглядом. — Или к своим друзьям в СИЗО захотелось? Могу устроить…
— Дима, — жалобно пробормотала Юлька, оглядывая высокого красивого мужика с коротким ежиком светлых волос и зелеными колючими глазами. — Ты оставил у меня свой кулон. Я подумала, что ты ищешь.
— Кулон? — изумился Крепс искренне. — Ты что-то спутала, девочка. Я ж не баба какая-то, — хрипло усмехнулся он и бросил отрывисто: — Ничего лучше придумать не смогла? Отвали, Юль, — презрительно хмыкнул и шагнул вслед за шефом. Но Юлька и не думала сдаваться и ринулась за ним.
— Там птица какая-то несуразная, — затараторила она. — Просто ко мне никто чужой не заходил, — попыталась объясниться. — Вот гляди, разве не твоя?
Остановившись неподалеку от памятника Тимирязеву, Юлька замешкалась, доставая из сумки Димину пропажу. Протянула на вытянутой ладони.
— Ну какой же это кулон, — довольно хмыкнул Крепс. — Это же подвеска, Юля. — криво усмехнулся он. — Секира моя. Шнурок перетерся. Думал, потерял при пожаре. А оказывается, у тебя посеял. Спасибо огромное, что принесла — кивнул он и добавил хмуро: — Но, пожалуйста, больше не ходи за мной, ладно? — душевно попросил Крепс и почему-то глянул на двери небольшой кафешки на другой стороне площади.
— Но, — Юлька уже собралась дать отпор обидчику, как глаза наполнились слезами. — Я не виновата в поджоге, Дим, — прошептала она. — И идея эта не ко мне пришла в голову. Ты винишь меня, но напрасно…
— Вы чуть не сгубили человека, — процедил Крепс. — Твои дружки попали. Им светят реальные сроки. Ты могла бы заранее сообщить мне, — пробормотал он. — Тогда бы они получили просто по морде, — рыкнул он и вдруг напрягся, будто зверь, приготовившийся к прыжку. — Ептиль, — ощерился, словно хищник. — Твою ж мать! — И кинулся бежать через площадь.
Юлька всмотрелась близорукими глазами. Снова заметила мужика с собакой. Но теперь он резво сел в старую серую мазду и, вырулив на Большую Никитскую, попытался перестроиться.
«Странный мужик, — подумалось Юльке. — Он в центр специально приезжает с собакой погулять?»
Она уже собралась свернуть на Никитский бульвар, дойти до Арбата и там побродить между чтецов и музыкантов. Развеяться, встретить кого-нибудь из друзей и навсегда выкинуть из головы красавчика Диму. Но почему-то она так и осталась стоять в конце бульвара, наблюдая, как супермен Дима погнался за каким-то человеком, выскочившим из кафе. Пронесся мимо бульвара и церкви, выбежал на проезжую часть.
«Что за маски-шоу в центре столицы?» — хмыкнула про себя Юля, увидев, как у входа сразу тормозят скорая и полиция.
— Что там могло случиться? — пробурчала она и подошла поближе.
«Не обижайся, Димочка! Я репортаж напишу, как вы с генералом весело время проводите, — усмехнулась она про себя. — Не взыщи, если перейду на личности. Ты сам виноват, дорогой».
Уютное кафе, примостившееся на краю Малой Никитской, хорошо просматривалось с площади. И пока Санечка остановилась поговорить со знакомой мамашей, Кирсанов мотнул головой в сторону.
— Кажется, твоя девушка пришла, Крепс, — процедил он, нахмурившись. — Сделай так, чтобы я ее больше не видел, — прохрипел сердито и, взяв жену за руку, направился на встречу с двумя перепуганными щеглами — Кристиной и ее мужем.
— Алексей-то наш, оказывается, дамский угодник, — шутливо проворчал Кирсанов, открывая перед женой стеклянную дверь. — Не успел приехать, а уже подружками обзавелся.
— Да, — улыбнулась Александра. — Арина и Лиза. Он в основном с ними играет. Они в соседних домах живут.
— А мальчишки? — поинтересовался Кирсанов, снимая куртку и оглядывая зал. Народу в помещении находилось немного. Парочка молодоженов в углу за дальним столиком и стайка школьниц у окна.
«Неудачное место выбрали, — мысленно поморщился Кирсанов. — Тупик. Неприятель обойдет с флангов и прижмет к стене, — усмехнулся он и, оборвав себя: «стратег хренов», ворчливо заметил:
— С пацанами совсем не играет?
— Больше с девочками, — кивнула Санька, отдавая мужу пуховик и прихорашиваясь перед зеркалом.
— Непорядок, — возвестил генерал недовольно. — Почему мне не доложили?
— Сережа-а, — протянула Александра, входя в зал. — Мы же семья, а не твои подчиненные, — пробормотала она и сразу направилась к поднявшейся со своего места Кристине. Девушки обнялись, заохали. Камиль в знак приветствия неуверенно протянул ладонь Кирсанову и сам онемел от смущения.
