«Пренебрегла красавица бравым полковником, — заметил внутренний голос с интонацией Кирсанова. — Сначала она за тобой бегала, во всех подворотнях караулила, а скоро ты начнешь!»
«Если так разобраться, — вздохнул Крепс, — сначала она гонялась за генералом. Все пыталась выведать какую-нибудь сенсацию. Зато теперь мы богатые и знаменитые, — пробурчал недовольно Блинников и сморщил гадкую гримасу. — Хватит ныть. Эта женщина не от сквозняка забеременела. И ребенок твой. Если не нравилась тебе, зачем в койку тянул? В любом случае, Дима, — опять заговорила совесть с по-Кирсановски, — исправлять ситуацию тебе. Вот, только, что сказать Алене?» — потер башку Блинников.
От сумбурных мыслей его отвлек шум. В ванной полилась вода. Юлькин строгий голос позвал сына.
— Димулька! Быстро купаться и спать!
— Мама, — заныл малыш. — А где Дима? Я только на минуточку к нему загляну. Пожелаю спокойной ночи и приду, — затараторил он.
— Он, наверное, спать лег, — нерешительно заметила Юля. — Не стоит беспокоить человека.
— Ну, мама! — засопел маленький привереда и толкнул дверь. — Дима-а, ты спишь?
— Нет, малыш, — превозмогая боль, улыбнулся Крепс. — Просто нога болит.
— Сильно? — сочувствующе поинтересовался сын.
— Нет, — успокаивающе ответил Блинников, не желая пугать ребенка.
— Сильно, — знающе покачал головой Димон. — Дедушка Валера так же морщился перед тем, как его положили в деревянный ящик и закрыли крышкой. А бабушка Люся…
— Дима, — раздался сзади негодующий голос матери. — А ну, сейчас же иди сюда.
— Мама, я разговариваю с дядей тезкой, — невинно заметил сынок. — У него сильно болит нога…
— Что с тобой? — ради приличия осведомилась Юлька, входя в комнату. Равнодушно глянула на поморщившегося от боли Крепса.
— Да фантомные боли, — отмахнулся он. — У тебя есть что-нибудь из анальгетиков?
— Нет, — покачала головой Юля. — Мы очень быстро собирались, и я обычно не беру лекарства с собой.
— Почему? — удивился он, вспомнив, как Алена вечно тянет с собой на отдых полную косметичку таблеток.
— Если понадобится, можно купить. Аптеки везде есть, даже в Африке, — усмехнулась она. — Ну, и важно ощущение, что все будет здорово.
— А теперь у тебя какой настрой? — поинтересовался он. И Юлька, всмотревшись в зеленые глаза бывшего любовника, почувствовала в его словах подвох и двойной смысл.
— Сейчас я немножко паникую, Дима, но это пройдет. Я как между двух огней. С одной стороны, за мной гонится Яныч. Как с цепи сорвался, честное слово. Даже Санечке звонил, идиот, — печально вздохнула она. — А с другого бока ты давишь. И я, конечно, тебе благодарна. Сама бы я ни за что не удрала от Коли Будкина и его людей, но сейчас мне нужно подумать. Потерпи немножко.
— И сколько ждать? — отрывисто бросил он.
— Не знаю, — вздохнула Юлька. — Кроме нас троих есть еще Алена. И нужно принять такое решение, чтобы никто не пострадал, — тихо заметила она, обнимая подбежавшего сына.
— Я сам разберусь, — рыкнул Блинников, потирая ногу. — Твое дело — понять, что я предлагаю самое лучшее для тебя условие. Ты всегда будешь под защитой.
— Пойдем, Димулька, к Таисии Викторовне, — ушла от разговора Юля. — Может быть, у нее найдется лекарство для Димы?
«Чертова кукла! — мысленно взвыл Крепс, как только Юлька ушла и увела сына. — Ну, вот как с ней по-хорошему договариваться? Может, украсть ее? Увезти к матери в деревню? Заделать еще одну ляльку и поволочь в ЗАГС за шкирку?»
— Дима, — тихо позвал его предмет размышлений. — Ты спишь?
— Нет, Юль, — еле сдерживаясь, пробурчал Крепс.
— У Таисии есть какое-то сильное обезболивающее. Она даст ампулу. И если ты не боишься уколов, мы можем тебя уколоть.
— Кто это мы? — опешил он и даже на локте приподнялся.
— Я умею ставить уколы, а Таисия Викторовна всю жизнь проработала хирургической медсестрой. Так что выбирай, кому задницу покажешь. Я пока ребенка искупаю, а ты определись, — усмехнулась она, выходя в коридор и аккуратно закрывая дверь.
— Димулька! — снова раздался ее громкий голос.
«Заноза в заднице, — мысленно ругнулся Крепс, — почему, как только ты появляешься в моей жизни, все идет наперекосяк?»
Он прислушался к голосам, доносившимся из ванной и, кряхтя поднявшись, отправился к сыну и его матери.
Димон прыгал в воде, а Юлька, любуясь сыном, что-то радостно напевала, но осеклась на полуслове, заметив Блинникова. Он перевел взгляд на мокрую майку, облепившую ее тело и не оставившую никаких загадок. Как хищник, замер лишь на секунду перед прыжком, скосил глаза на высокие аппетитные холмы и тут же столкнулся с негодующим взглядом темных глаз. Услышал тихое «Придурок» и поспешил к сыну.
Димка плескался в воде, играл с какими-то пластмассовыми водоплавающими, и Блинников вдруг вспомнил, как лет пять назад со старшим сыном Кирсанова Лешиком вот так же гонял по акватории ванны маленькие пластмассовые катера.
— Давай в морской бой поиграем, — предложил он сыну.
— Поздно уже, — оборвала его Юля. — Пора спать…
— Тогда завтра, — печально заметил малыш и с серьезным видом обратился к матери. — Почему ты всегда мешаешь, мама?
— Здрасьте, приехали, — горестно вздохнула она и, одарив Крепса испепеляющим взглядом, потянулась за махровым полотенцем.
— Давай я, — предложил он тихо, и как только закутанный с головой ребенок оказался у него на руках, прижал к себе, как драгоценную ношу. В чуть запотевшем зеркале Блинников умудрился разглядеть встревоженные глаза и губы, сжатые в суровую складку.
— Эй, малыш, — позвал он сына, — завтра поиграем. Уточка против крокодильчика. Хорошо?
— Да, — печально кивнул Димка и, положив голову на плечо Крепсу, тяжело вздохнул.
— Хочешь, сказку почитаю, — предложил было Блинников, наблюдая, как Юлька надевает на сына пижамку. Но услышав досадливый женский вздох, понял, что ляпнул что-то не то.
— Почитайте, — деланно равнодушно кивнула Юлия, укладывая сына на постель. — А я пока к Таисии Викторовне схожу. Она придет тебя уколоть…
— Юль, — глухо позвал Дима, — подожди. Не нужно беспокоить хозяйку. Мы сами справимся. Димон, — обратился он к сыну. — Закрывай глаза, и спать.
— Не уходи, Дим, — вздохнул ребенок. — Все нас бросают, — пожаловался он грустно. — Сначала дедушка Валера, потом мама поругала мою няню, и вместо нее пришла Ляля, потом удрала Клякса, старая бабушкина кошка. И вот теперь мы сами убежали от Саши. Поэтому ты нас не бросай, Дима, — предупредил Димон и потянулся к матери. — Мамочка-а, я тебя так люблю…
— Я тебя тоже, солнышко, — поцеловала ребенка Юлька и весело предложила. — Давайте завтра пойдем, погуляем по поселку. Курочек и гусей посмотрим.
