— Вот и я о том же. В жизни не поверю, что Юленька у нас скачет. А Димка где был? Или он тоже скакал? — хмыкнул Сашка и протянул заунывно. — Мы красные кавалеристы, и про нас… Коля, — недовольно покосился на главного безопасника, — хватит мне мозги порошить. Ты можешь себе представить, какие силы я задействовал, чтобы прослушать телефон генеральши? Ты хоть понимаешь, что случится, если этот факт выплывет? Вам уже разжевали и в рот положили! А вы опять упустили Юлю, — раздраженно скривился он и, подскочив с кресла, забегал по комнате. — Что теперь, Коля? Что? Зачем ты приперся сюда? И где теперь искать моих жену и сына?
— Они до сих пор там сидят, — пробухтел Будкин. — Мне Витек с Маратом докладывают. Никто из ворот не выезжал. Дача принадлежит местному ресторатору. Я, конечно, вернусь, Александр Валерьевич. И возглавлю штурм. Просто не хотелось по телефону обсуждать детали. Дело тонкое. Она там не одна, Валерьич, — заметил угрюмо и нехотя достал из папки несколько снимков. — Похоже, любовник это ее. По улицам ходят в обнимку.
— Кто это? — Яныч, мельком глянув на фотографии, резко передвинул их к Люсе.
— Откуда я знаю? — пожала та плечами. — По выправке — мент или военный…
— Пробей через полицейских, — велел Сашка молчавшему до сих пор Никите. — Пусть распознают, кто тут страху не ведает… Я его в порошок сотру или раздавлю, как гниду. Драть мою жену и отделаться легким испугом, не выйдет, — просипел он и, подойдя к окну, задумчиво уставился на Москву-реку. — А этот мужик, хозяин дачи, точно обычный бизнесмен? — осклабился Яныч. — Нужно ворваться в дом. Прихватить наших голубков на горячем. И за развратное поведение мне придется отсудить у Юленьки сына.
— Ты не посмеешь, — охнула Людмила. — Даже не заикайся о ребенке!
— А что мне делать, Люся? Что?! Расскажи! — заорал фальцетом Сашка. — Мне она нужна здесь! Понимаешь? А ее где-то с любовником, конями и медведями носит!
Он снова забегал по кабинету, стараясь успокоиться. Сжал кулаки от бессилия и весь покрылся испариной. Достал из кармана брюк белоснежный платок и, развернув его, словно флаг о капитуляции, размашисто вытер широкий лоб.
— Сейчас же возвращайся обратно, Коля. Ночью начинайте, и чтобы утром мои жена и сын были дома. Это понятно? — хмуро заметил он и, открыв окно, сделал глубокий вздох.
На столе припадочным криком зашелся сотовый.
— Кто там? Посмотри, Люся, — велел устало.
— Гаранин, — пискнула она, передавая пасынку трубку.
— Что? — не понял он, твердо зная, что тот никогда не позвонит первым.
— Написано «Космонавт», — пробурчала вдова отца.
— Давай уже, — прорычал Яныч, подхватывая трубку. — Приветствую, Юрий Алексеевич, — поздоровался со своим главным спонсором и сразу же замолчал. Слушал, не перебивая, и даже побледнел от волнения.
А когда из-за стола поднялся Коля Будкин, всем своим видом показывая, что торопится исполнять поручение шефа, Яныч пригвоздил его взглядом. Будкин уныло покосился на часы и тихо пробурчал, так чтобы слышали Люся и Никита.
— Сейчас на рейс опоздаю.
Яныч зыркнул на него недовольным взглядом и, усевшись в кресло, схватился за сердце.
— Сашенька, что? — пролепетала Люся. — Тебе не дадут денег на предвыборную компанию…
— До выборов еще нужно дожить, — выдохнул Сашка Яныч, морща некрасивое лицо и потирая ладонью за грудиной. — Ресторатор, говоришь? Средней руки? — выдохнул он и, резво подскочив, двинулся к Коле. — Отзывай своих дуболомов, твою мать! — заорал истошно и попытался ударить Будкина в лоб. Тот неспешно увернулся и непонимающе уставился на шефа.
— У кренделя этого два ресторана в городе — «Ноктюрн» и «Василиса». А что?
— Не знаю, — обреченно бросил Яныч. — Передаю дословно. «Почему твои бойцы, Саша, отираются около моей дачи? Сейчас же всех отозвать! А о стрельбе мы поговорим отдельно. Я не желаю финансировать бандформирование. Всем все понятно? Людей отзывай и увольняй задним числом. Потом восстановим». Люся, поедешь со мной. Придется убеждать Космонавта, что вышло ужасное недоразумение. К даче близко не подходить, — пригрозил он Будкину. — Поселиться в соседнем доме и наблюдать…
— Да нет там никакого подходящего дома поблизости. С одной стороны — река, а с трех других — такие же крутые перцы живут…
— Тогда просто отступаем, — рявкнул Яныч. — Ссориться из-за вашей самодеятельности с Космонавтом я не хочу. Где я еще такой кошелек найду? А Юлька объявится, я ее лично придушу, стерву!
Глава 10
— Что за стрельба, браток, прям как на фронте? — с усталой улыбкой спросил человек по ту сторону экрана. Крепс даже опешил, моментально вспомнив цитату из «Места встречи». Он внимательно глянул на поджарого мужчину в летах: впалые щеки, чуть заостренный подбородок, красивая стрижка. Заметил холеные руки и перстни на пальцах, Ролекс на запястье. Настоящий европеец. От такого преуспевающего джентльмена Блинников явно не ожидал построчного знания культового фильма. Вот только колючие голубые глаза смотрели терпеливо и изучающе. Словно человек подбирал слова и силился не нахамить дорогим гостям.
«Такой может и из дома погнать, — про себя отметил Блинников, чувствуя, что хозяин дачи Виктор Николаевич Пахомов не так уж прост, и весь европейский лоск — сплошная показуха. Он много раз видел таких вот мужиков, владельцев заводов, газет, пароходов. И хоть каждый из них силился казаться важным и представительным, но ногами крепко стоял в девяностых, когда и удалось накопить первоначальный капитал. Нет, Дима Блинников не судил их строго. Просто доверял Оноре де Бальзаку, читанному когда-то на больничной койке. Его фразу «За каждым большим состоянием стоит преступление» Крепс запомнил навсегда. Он уже собрался изложить свою версию событий, как из-за его плеча выглянула Юлька и радостно поздоровалась:
— Здравствуйте, Виктор Николаевич!
— Привет, Юля! — добродушно кивнул хозяин. — Долго собираешься от мужа бегать? Я-то сразу понял, кто у меня гостит, — улыбнулся он и погрозил пальцем.
— А я вот не догадалась, — протянула она. — Даже предположить не могла… Но, наверное, скоро придется уехать. Сашка нас выследил. Мы чуть не попались сегодня утром. Спасибо, дед Михей ваш лошадку одолжил.
— Коня, Юля! Старик обидится, если ты его Мустанга кобылой назовешь… Ладно, проехали, — махнул рукой Пахомов. — Главное, живы. А то мне тут соседи уже названивают. Что происходит? Девяностые, что ли? — передразнил он неведомых собеседников. — Мы Яныча предупредили, — заметил нехотя. — Вам на моей территории ничего не угрожает. А вот если выйдете со двора, тут я за вашу безопасность не ручаюсь. Сашка — скотина злопамятная. Как только Валера ваш брак допустил, Юля, — пробурчал он еле слышно, и Крепс заметил, как напряглась Юлька.
— Мне, наверное, нужно в Москву вернуться, — пролепетала она. — Не могу же я у вас вечно жить?
— Мне все равно, — пожал плечами Пахомов. — Мы тут в Бордовом надолго окопались…
