Но мне хватает сил вздохнуть полной грудью и осмотреться по сторонам. Перво-наперво я заглядываю в невысокий дверной проем и нахожу за ним совмещенный санузел. Кидаюсь к раковине и открываю кран. И как последняя идиотка радуюсь тонкой струйке.
«Вода у нас есть, — думаю я, обследуя помещение. — В сумке, кажется, завалялся батончик и витаминки. Продержимся, солнышко, — снова обращаюсь я к ребенку. — Нам, главное, не паниковать и дождаться папу».
Я делаю шаг в сторону небольшой перегородки, обхожу грязный унитаз, и около противоположной стены обнаруживаю душ. А на самом верху — длинное узкое оконце. Пролезть, конечно, в такое не удастся, а вот позвать на помощь я точно смогу. Чуть ли не бегом я возвращаюсь в свою камеру, придирчиво оглядываюсь вокруг. Кроме дивана тут стоят еще встроенный шкаф и низкий журнальный столик. Больше ничего. Подскочив к шкафу, я распахиваю дверцы и тупо пялюсь на перекладину, на которой болтается одинокая пустая вешалка. Ничего подходящего. Ни-че-го!
Да и дверь не поддается мне с первого раза. Да и со второго тоже. Не каждый мужчина сможет сорвать с петель железную дверь. Может, только Кинг-Конг какой-нибудь. Мне приходится вернуться к дивану и поднять с пола брошенную похитителем сумку.
— А ну-ка, что тут у нас, — говорю я, не в силах себя заставить усесться и признать поражение. Так на весу и перебираю содержимое, уже побывавшее во вражеских руках. Толстая шерстяная шаль, шапка в тон, перчатки… Сперва я достаю шаль и расстилаю ее на диване. Потом сожгу или выкину, дабы не хранить воспоминания о похищении. Но сейчас я очень рада, что на дне моей необъятной сумки оказалась именно эта вещица. Не снимая куртки, усаживаюсь на диванчик и пытаюсь понять, что из барахла, прижившегося в моем бауле, может сейчас пригодиться. Бутылочка воды, пачка витамина С, маникюрный набор, блокнот, батончики с мюслями, косметичка, проспект отеля на Мальдивах, заколки и резинки для волос и прочая хрень. Первым делом я открываю маникюрный набор. Достаю из него металлическую палочку для кутикулы и внимательно рассматриваю. Пригодится как отвертка. Алмазная пилка и пинцет тоже. Лезу дальше и из недр моего баула выуживаю небольшой графический планшет. Очень классная штука. Если где-то приходится ждать мужа, я достаю свой обожаемый девайс и рисую. С виду моя любимая игрушка напоминает электронную книжку. Позвонить с нее никуда нельзя, а вот связаться по Телеграм или почте можно, так как в навороченном агрегате установлена виндоус десять. Я лихорадочно открываю планшет и с ужасом смотрю на тонкие едва различимые полоски вай-фая и уровня заряда. У меня есть только один шанс, и я его не упущу. Схватив планшет, я начинаю метаться по комнате. Бесполезно! Затем бегу в санузел и только около самого окна нахожу то единственное место, где сигнал вай-фая ловит на одну черточку лучше.
«Хватит раздумывать», — ругаю саму себя за лишнюю суетливость. Быстро вхожу в почту и, найдя личный адрес Малики, отправляю короткое сообщение.
«Меня украли. Но я пока в нашей гостинице. Узкое окно в подвале. Дам знак. Свяжись с Лешей!!!»
И отправив сообщение, во все глаза смотрю на крутящееся колесико. Не хватает сигнала, блин! И тогда я решаюсь на очень смелый поступок. Пан или пропал. Но у меня нет выбора. Чем раньше меня найдут, тем лучше! Подняв голову к окну, я делаю шаг внутрь душевой и подбрасываю планшет. Он взлетает чуть ли ни к потолку, а затем падает прямо мне в руки. И прежде чем экран гаснет, я успеваю прочесть сообщение «ваше письмо отправлено».
«Слава яйцам, — тяжело вздыхаю я, возвращаясь в комнатушку. Теперь остается придумать опознавательный знак. Я кидаюсь снова к своей сумочке-выручалочке. Достаю шапку пудрового цвета, купленную специально в тон к куртке, и лишь на минуту задумываюсь. Снова бегу в душевую к спасительному окну, а затем несусь к шкафу. Открываю дверцу и внимательно смотрю на закрепленную внутри штангу.
«Оле-оле-оле! — напеваю я и, вооружившись пилкой, один за другим выкручиваю тоненькие винтики. А дальше дело техники. Вместе со штангой и шапкой снова врываюсь в санузел и лишний раз убеждаюсь в собственной глупости. Глазомер у меня отвратительный. Прислоняю металлическую палку к стене, и понимаю очевидное — она до окна не дотягивается. Нужна подставка. Ногой я переворачиваю пустую корзинку для бумаг и на нее как знамя пока водружаю свой опознавательный знак. Теперь дело за малым. Нужно дождаться, когда сестра проверит почту и поднимет на уши половину земного шара. А там глядишь, взрывная волна докатится и до Воскобойникова. Он наденет сверкающие доспехи, сядет на верного коня и поскачет меня спасать. А до этого момента я просто обязана продержаться. Комнату постепенно застилает мгла. И я, включив везде освещение, в изнеможении падаю на диван. Чувствую, как меня пробирает озноб. От нервов или отсутствия отопления.
«Я так просто не дамся, сучонок», — думаю я, кутаясь в куртку, натягиваю на глаза капюшон. Любимый пуховичок пахнет моими духами и совсем чуть-чуть — Лехиным одеколоном. Этот волшебный микс дарит ощущение дома и вселяет уверенность. И я, дав волю слезам, утыкаюсь носом в стеганую ткань и скулю жалобно.
— Лешенька, умоляю, спаси нас!
И как только я проваливаюсь в зыбкий живительный сон, перед глазами появляется яркая картинка. От неожиданности меня обдает жаром и подбрасывает с дивана.
«Я знаю, кто ты, — обращаясь к портье, шепчу я мстительно. — Теперь осталось разобраться, почему ты так уверен, мальчик, в моем бесплодии».
Глава 18
Леша
«Вот она, первая ссора! — думаю я по дороге в больницу. Наверное, виноват сам. У Киры гормоны шалят, а я вместо того, чтобы отделаться шуткой, сгустил краски. Обиделся, как последний придурок.
Тянусь за айфоном, звоню жене. Но в ответ слышу лишь длинные протяжные гудки. Чувствую, как в душу сначала закрадывается беспокойство, а за ним на липких лапах вползает паника.
«Ну, вышла куда-то, легла спать… нефиг гнать волну, — рыкаю я мысленно. Но через минуту-другую снова перезваниваю жене.
— Шакира, девочка, хватит дуться. Ответь, милая, — бурчу я, понимая, что кое-кто меня просто динамит. Или нет?
«Не паникуй, Леха, — уговариваю сам себя и на автопилоте останавливаюсь около цветочной лавки. Покупаю самый красивый букет и пытаюсь подумать о состоянии матери. Но, видимо, я плохой сын, раз все мои мысли закручены на жене.
Но моя боевая подруга, скорее всего, сильно обиделась, раз до сих пор не ответила. Делаю над собой усилие и вместо Киры звоню доктору Арефьеву, наблюдающему мать долгие годы.
— Что там произошло, Виктор Анатольевич? — спрашиваю я, боясь услышать самое страшное. Может, поэтому и паникую…
— Лешенька, дорогой, — весело приветствует меня давний друг нашей семьи и одноклассник отца. Маленький седой старичок с профессорской бородкой. — Так все идет по плану. Ниночка сама попросилась на госпитализацию. Ты когда подъедешь? Нужно палату люкс оплатить… и по лечению договориться.
— Через пять минут буду, — стараясь не сорваться на крик, замечаю я и, припарковавшись около городской больницы, взлетаю пешком на шестой этаж. Привычно распахиваю дверь отделения кардиологии и захожу в кабинет заведующего. Арефьев радостно встает навстречу и, заметив мою встревоженную морду, интересуется.
