– Надо же, и у меня спиритические стуки!
– Стола не касались, я ладонь держал, – ответил Ванзаров. – Звук шел из-под стола.
– Еще проще: по ножке стула тарабанили.
– Другой звук. Я проверял. Стуков было много, чтобы не заметить источник.
– И что это означало?
– Выбор букв алфавита. Три стука – «да», один – «нет».
Исключительная серьезность Ванзарова остановила. Лебедев только хмыкнул:
– Ну, вам видней… То есть слышней… Не думали, что мальчонку все-таки ловко подстрелили? – спросил он, видя, что у друга нет ясного ответа о природе стуков и щелчков.
Хорошо, что вопрос прозвучал, а не остался витать среди мыслительных дебрей.
– Вы видели, как лежал браунинг, – сказал Ванзаров.
– Видел… В темноте могли подложить…
– Тогда будем отвечать на простые вопросы…
Лебедев понял, что вляпался в майевтику – логическую игру Сократа. Быть игрушкой в руках даже лучшего друга не хотелось, но и деваться было некуда.
– Ну, задавайте, – обреченно сказал он.
Для начала Ванзаров нарисовал схему рассадки участников сеанса.
Сверчков был помечен крестиком.
– Предположим, в Сверчкова выстрелили и положили оружие ему под руку…
– Предположим, – согласился Лебедев.
– Кому проще всего это сделать?
– Вам, – не без удовольствия заметил Аполлон Григорьевич. – Протянул руку и выстрелил в висок. Даже в темноте не промахнетесь. А квитанцию сунули в карман.
– Кто еще?
– Вот эта, Волант, – Лебедев указал на стул слева. – Кто такая?
– По правилам вопросы задаю я, – напомнил Ванзаров, чтобы не соблазнять без нужды «электрической» женщиной. – Могла Волант встать и незаметно подойти к Сверчкову?
– Могла…
– Приставила пистолет к виску и выстрелила?
– Почему нет. Только действовать нужно быстро.
– Куда бы вошла пуля при стрельбе из-за спины?
– Или в горло, или в глаз…
– А пуля вошла точно по прямой. Следовательно, Волант должна была находиться за спиной Сверчкова, но при этом выставить руку для прямой линии огня.
Лебедев попробовал изогнуть локоть, получалось крайне неудобно:
– Ну, если она уже проделывала нечто подобное…
– Допустим… Допустим также, что я не заметил в темноте движение. Например, она двигалась очень осторожно.
– Они это умеют…
– Вопрос: женщина удержит отдачу выстрела?
– Трудноват браунинг для женских ручек… Даже этот, уменьшенный…
– Куда при отдаче дернется ее локоть?
– Вам в ухо, – обрадовался Лебедев.
– Какой вывод?
– Она не могла…
– Идем дальше, – сказал Ванзаров, указывая на надпись «Хованский». – Это крупный, сильный мужчина. Для него браунинг – игрушка. Мог он подойти незаметно?
Лебедев задумался.
– Пришлось бы идти мимо вашей Волант, да и соседка его Мурфи…
– Это мужчина…
– Тем более… Заметил бы, что Хованский встал… Кто-то из двоих заметил бы…
– На спиритическом сеансе нельзя вставать… Это грубое нарушение. Допустим, Хованский встал. Его никто не одернул. Что это значит?
– В сговоре… Волант или Мурфи. Они обе… Оба…
– Кто еще мог быть в сговоре?
– Кто угодно… Кроме вас и Сверчкова…
– В заговоре могли участвовать все?
– Со спиритов станется…
– Рассмотрим, – сказал Ванзаров, глядя перед собой. – Восемь человек хотят покончить со Сверчковым. Тут появляется ненужный свидетель…
– Опасный свидетель, – подчеркнул Лебедев. – Хотя они же не знали, что вы из сыска…
– Не имеет значения: я посторонний. Зачем убивать при постороннем?
Поискав, Аполлон Григорьевич разумного ответа не нашел. Внезапное массовое безумие он в расчет не брал.
– Странно… Могли бы на следующий день… Или когда угодно…
– Отсюда вывод: убийца один. Возможен соучастник, максимум – два…
– Очень похоже…
– Спириты кружка садятся за столом строго на свои места. Что это значит?
Ответ был почти мгновенный:
– Он знал, куда сядет Сверчков!
– Что это дает?
– Мог прикинуть… – Тут Лебедев запнулся. Действительно: ну известно, куда сядет мальчишка. И что из того? Не бомбу же к ножке стула прикрутил…
– Как видим, преимуществ нет, – сказал Ванзаров. – Отсюда вопрос: зачем убийца рисковал быть пойманным за руку?
– Азартная натура, не иначе, – сказал Лебедев.
– Если убийца рисковал, значит, причина была слишком важной.
– Наверняка…
– Какая это причина?
Аполлон Григорьевич только руками развел:
– Да мне откуда знать…
– Должны знать, были в квартире Иртемьева… Видели…
– Что я видел? – с некоторой угрозой спросил криминалист. – Трупом занимался, пристава вашего приструнил… Лез с помощью бестолковой…
– На столе что лежало?
– Лист с алфавитом, – рассерженно ответил он.
– Вот вам и причина, – сказал Ванзаров.
Криминалисту ничего не оставалось, как задуматься.
– Хотите сказать, убийца боялся ответов невидимых существ?
Ванзаров кивнул:
– А что мог спросить Сверчков?
– Извините, друг мой, не знаю…
– Да то же самое, что уже спрашивал: кто убил Серафиму Иртемьеву. И ничего другого. Потому что ничего другого не узнал.
– И на какой же ответ Чижик-пыжик
[17] рассчитывал? – спросил Лебедев, разрушая строгость майевтики. Где-то там, в неведомом далеко, загрустил Сократ: такую полезную вещь испортил…
– Рассмотрим подробно… Хованский, Мурфи и вообще все, кто собрался на сеанс, опытные спириты?
– Ну пусть так…
– Возможности своего медиума знают?
– Конечно, – насторожился Лебедев, не понимая, куда уводит логическая дорожка.
– Мог убийца бояться, что невидимые свидетели в этот раз прямо укажут на него?
– Никак прониклись этой мерзостью? – спросил Аполлон Григорьевич. – Мало нам психологики, теперь спирити-сыщика получили?
