Исторический прецедент вспоминался только один… Эльфийский правитель при котором прокляли остроухих, а после смерти выкрали тело и обратили в Князя Нежити.
У него еще имя смешное.
Но вот смотрю на суровую морду, мощное телосложение, доспехи в царапинах и клыкастый прикус… и смеяться вот совсем не тянет!
— И я рад тебя видеть, рыжая, — чуть склонил голову легендарный трупак, встреча с которым честь, но мне очень хотелось бы, чтобы оная в моей жизни никогда не происходила.
Стоило нам со Скелетоном оказаться в помещении, как дверь с треском захлопнулась за спиной, а по стенам зала пробежал узор изолирующей сети. Боевое заклинание? Но от кого?!
— Что ж… — хмыкнул Энрис Соэр, глядя насмешливым взглядом на ректора и двух его гостей. — Демонстративно. Даже не поиграем? Так вот сразу “попался мерзавец” и никакой интриги?
— Даже отрицать не будешь? — вскинул бровь ректор с едва заметной усмешкой на красивых губах. — Хотя да, надо заметить, что притворялся ты просто мастерски… даже меня обвел вокруг пальца.
— Не особо утруждался. За прошедшие столетия вы стали очень беспечны, — повел плечами Скелетон, мягко отстраняя меня с дороги, и сделал шаг вперед, ненавязчиво закрывая от пристальных взглядов ректора, Князя нежити и странной фигуры закутанной с ног до головы в черный плащ. — Самое сложное — розочки. Ненавижу всю растительную ересь, а тут пришлось ее очень демонстративно любить.
— Безумно тебе сочувствую, — ровно проговорил мертвый эльф, изучая свои длинные когти скучающим взглядом. — А как вообще дела? Как в гробу лежалось?
— Слушай, не очень, — все тем же до невозможности наглым тоном ответил Скелетон, скрещивая руки на груди. — Тело затекло, крови много потерял опять же, да и скучно, если честно, столетиями. Вы же меня даже не добили… не этично это. Но в плане осмысления жизни — очень помогает. Советую, кстати… у тебя Сибэль тоже времени в запасе много, потому полежать в гробу можешь себе позволить. Хочешь помогу? Я даже буду более заботливым чем ты, я тебя окончательно упокою перед этим.
— Меня всегда восхищало твое понимание о заботе и доброте, — спокойно ответил красноглазый упырь.
В этот момент из кресла поднялось третье действующее лицо, сделало шаг вперед и решительно скинуло балахон. Скинуло и…. у меня отвисла челюсть, потому что на нас смотрел чрезвычайно злобный… Энрис Соэр номер два.
Соэр номер раз насмешливо хмыкнул и с легким удивлением глядя на второго.
— Надо же, живой… и даже из саркофага выбрался. Зря, кстати! Отменная штука, ее тогда всем миром выбирали — практически эксклюзив.
Я смотрела на Скелетона, потом на Соэра, в заключение на упыря у окон, и на основе их беседы в голове понемногу складывалась картинка.
И дальнейшая сцена лишь подтвердила выводы.
— Ты-ы-ы, — гневно прошипел Соэр номер два. — Ты меня едва не угробил, тварь ползучая.
— О да, — спокойно улыбнулся обвиняемый и вполголоса, словно по секрету добавил. — Скажу больше, я очень рассчитывал на то, что ты все же сдох. Таки полное осушение жизненной силы не каждый сможет пережить, а ты ничего… стоишь, хоть и шатает! Но вернёмся к причине сбора такой высокородной общественности.
Общественность напряглись и посуровела.
— Что делать будем? — спокойно спросил некогда всем миром недобитый упырь Сибэль.
Помнится, именно он в свое время загнал демонов обратно в их мир, а после восстал против создателя-некроманта и вырезал две страны за полгода.
Ну а теперь, судя по слухам, господин Сибэль проживает в Академии Триединства и занимается охраной внешнего периметра от врагов. Врагов было много, так как главное учебное заведение страны кроме выпуска профессиональных продажных чиновников занималось ещё и тем, что предоставляло политическое убежище наиболее одиозным гражданам, которые нагеройствовались в прошлом настолько, что их без промедления грохнет имперская разведка, стоит им появиться на свободе.
— Ну, а какие варианты есть?
— Урейшасс, ты же понимаешь, что сила не на твоей стороне, несмотря на то, что ты выглядишь заметно лучше, чем можно было бы ожидать. Ведьмочку, смотрю, нашел себе? Старые раны не ноют от новых впечатлений?
Кто?!
Я потрясенно смотрела на знакомого до последней чёрточки мужчину, и с него медленно сползала личина, обнажая совершенно иной облик.
Острые черты лица, яркие, змеиные глаза, чешуя на висках и скулах, а также затейливая прическа из множества мелких косичек, на кончиках которых сверкали те самые бусины, что я некогда видела в той шкатулке, в его кабинете.
Василиск.
Урейшасс Соэр.
Он бросился на меня косой, беглый взгляд, недовольно дернул уголком губ и, вновь посмотрев на упыря, мягко ответил:
— Мои женщины по-прежнему не твоя забота, Сибэль.
Тут в разговор вступил Айнбиндер, который неторопливо поднялся и оправил тяжелую ректорскую мантию.
— Если эта женщина учится в моем университете, то она под моей защитой.
— Поздно, — Урейшасс поднял руку и выразительно продемонстрировал бывшему начальству средний палец… На котором сверкало такое же как и у меня кольцо. — Я, как ты и приказал, связал себя с этой ведьмочкой нерушимыми узами.
— Вот сволочь продуманная, — не удержался от ругани настоящий Энрис Соэр и в ответ на вопросительные взгляды заявил. — У него, в отличие от нас, практически бездонный источник энергии под боком. Ведьма станет отдавать все до последнего, если жизни избранника угрожает опасность.
Мое сердце несколько секунд стучало по инерции, а после остановилось на несколько бесконечно долгих мгновений, оставляя меня в звенящей тишине.
Больно. Как же мне было больно в этот момент.
Все это время… все его слова и действия… это было подчинено лишь одной цели!
— Давай мои побудительные мотивы не будем обсуждать? — с улыбкой более похожей на оскал осведомился василиск. — Мы, кажется, думали, как поступить в этой ситуации. А есть ещё какие-то варианты кроме “вы на меня кидаетесь — эпичный поединок — я по трупам ухожу на Изнанку”?
— Стало быть, после столетий заточения ты, и правда, хочешь лишь уйти домой? — изогнул золотистую бровь ректор.
— Да. Заберу свою лису, свою женщину и уйду.
Свою лису? Я посмотрела на жавшуюся к моим ногам фамильяру, которая только хлопала глазами и молчала.
— Слушай, как лежание в гробу положительно влияет на василисков. Характер улучшается в разы, — восхитился упырь и с клыкастой улыбкой добавил. — Надо Ильсору посоветовать. Типа не пройдет и пары столетий как ты станешь добрым и ласковым. Но вот на эльфов этот эффект однозначно не распространяется. Я сколько в саркофаге обитаю — только злее стал.
— Это потому, что тебя оттуда иногда выпускают, — любезно подсказал Урейшасс. — Плюс ты уже мертвый — шанс на исправление потерян.
