Фейрис же поджал губы. Я видела, как его глаза, чистые и упрямые, наполняются влагой. Но он не плакал, лишь до боли сжимал кулаки.
— За что? — лишь прошептал он.
И в этот миг что-то произошло. Острая стрела со свистом влетела в грудь Колвинда. Тот закричал так, что невольно задрожали стены. Раздался чей-то визг, толпа, находившаяся в зале, кинулась на выход, и первым среди них я заметила мелькнувшего императора Ульриха.
— Брат! — Фейрис подхватил простреленное насквозь тело Колвинда. — Брат, прошу!
Но Колвинд лишь язвительно улыбался ртом, который наполняла все больше с каждой секундой кровь.
— Ты ведь знаешь? — прошептал он, обращаясь к Фейрису. — Знаешь, почему?
— Лили… — горько ответил Фейрис.
— Да.
Князь Утеса положил истекающего кровью брата на мраморный холодный пол.
— Прости меня… Прости!
— Я так хотел, чтобы хоть кто-нибудь меня понял… Но меня переполняла ненависть к миру. Чем я провинился, Фейрис? Чем я провинился, если родился таким?! С любовью к своей сестре… — Колвинд хрипел.
Я невольно отступила назад.
— Что ты смотришь?! — вдруг закричал Фейрис, обернувшись на меня. — Уйди прочь! Предательница! Желаю вам счастья с Патриком Ширасой! Вы друг друга стоите!
— Фейрис, я не понимаю, о чем речь… — начала было я, но он и слушать меня не захотел, склоняясь над братом.
Я же почувствовала, как чья-то рука сжалась на моем запястье.
— Крошка, я понимаю, душещипательный момент, но нам срочно надо поговорить… — шепнул мне Патрик на ухо, увлекая куда-то за собой.
Глава 31. Прощай…
Патрик отвел меня в сторону. К тому времени в лиловой зале народу значительно поубавилось, а те, кто остались, кружком собрались вокруг истекающего кровью Колвинда, замершего безвольной куклой на руках у Князя Утеса. Даже несмотря на то, что большинство гостей поспешили покинуть торжество, все равно было шумно, и нам с Патриком никто не мог помешать.
— Что это?! ЧТО ЭТО ТАКОЕ?! — я едва ли не в нос Патрику сунула свою руку с отпечатком чаши на ней.
— Я как раз об этом и собирался поговорить, не нужно так нервничать… — пытался меня успокоить мужчина, но получалось плохо.
— Не нужно нервничать?! Ты сказал, что ты мне мужем стал! И считаешь, что я не должна по этому поводу волноваться?! — я не заметила, как сорвалась на крик. — Какой ты мне муж, если ты бросил меня, когда я тебя так ждала?! Я… Я думала, что ты не бросишь, думала, что я тоже стала для тебя кем-то…А я навыдумывала себе всякой ерунды! Придумала сказку, что я небезразлична тебе… Да даже фиг с ним, с безразличием! Ты просто предал меня, когда обещал вернуть домой за свое освобождение!
На глаза навернулись непрошенные слезы.
— Крошка, успокойся, прошу… У меня были причины задержаться…
— Ага! Причины! Все это время ты был с маньяком, с убийцей — Колвиндом! Заодно с ним! А я, дурочка, ждала тебя, надеялась… — обвинительно ткнула я в его грудь пальцем, но мою руку перехватили.
Я попыталась ее вырвать, но не смогла.
— Успокойся и смотри! — Патрик коснулся изображенной на коже чаши и слегка потер.
Рисунок смазался, образовывая нелепую черную кляксу.
— Как это? — удивленно выдохнула я.
— А вот так! Браслетик на тебе, что архимаг дал, как раз для того, чтобы обмануть ледяного дракона. Ритуал-то я при нем проводил. Так что на тебя он не должен был подействовать, а значит, что и на меня. Вот так!
— Обмануть ледяного дракона? Но зачем?
Патрик Шираса горько усмехнулся, смахивая со лба упавшую темную прядь.
— Он поймал меня уже на обратном пути, когда я возвращался к тебе. Хотел, чтобы я сказал, где ты находишься, чтобы убить и сделать Фейрису больно… Пришлось придумывать варианты! Спектакль получился красивый, Фейрис впечатлился, как я и ожидал!
Я медленно осознавала произошедшее. Патрик не бросал меня! Он лишь пытался спасти себя и меня от лап ледяного дракона! Поэтому и придумал весь этот дурацкий план с ритуалом…
— Алиса, послушай. Я знаю, что я, может, противен тебе или, может, ты… ты все так же хочешь домой, или быть может, любишь Фейриса и хочешь остаться с ним сейчас. Но все же выслушай. Все это время я обманывал самого себя. Я делал вид, что ничего не происходит, но я действительно чувствую к тебе нечто особенное. Ты не придумала себе ничего, между нами действительно что-то есть…Знаешь, я уже несколько раз был связан отношениями с женщинами, но с тобой все по-другому… С тобой я чувствую себя живым.
Я улыбнулась, обнимая мужчину, вдыхая его удивительный запах и прощая его…Почувствовала, как горячие губы коснулись макушки. Но в сердце не было все еще какого-то окончательного решения.
— Мне нужно поговорить с Фейрисом. Он должен знать… И я… Я хочу подумать, прежде, чем что-то ответить тебе. — я легонько отстранилась от него, разомкнув кольцо рук и делая шаг назад.
Патрик усмехнулся.
— Разумеется, крошка. Думай.
Я спешно пошла туда, где над Колвиндом склонился Князь Утеса. Пройдя сквозь толпу, опустилась на колени рядом с ним.
— Фейрис, ты все не правильно понял… — прошептала я.
Князь Утеса, горько усмехнувшись, развернул ко мне лицо. Я вскрикнула, как и охнула вся толпа. Взгляд Фейриса был стеклянный, черный, без зрачка. Лицо его было наполнено отрешенной решимостью и каким-то ледяным спокойствием, от которого по спине расползался липкий ужас.
— Фейриса больше нет… — чужим холодным голосом ответил дракон. — Перед тобой — Богиня Справедливости, которой он в дар принес свою душу!
Я похолодела, не понимая, что происходит.
— Богиня… Богиня Справедливости? — я невольно вспомнила, как почитал именно ее Князь Утеса, постоянно в минуты волнения, вращая монету с ее ликом у себя на столе.
— Фейрис предложил жертву. И я решила, что она хороша! — продолжала богиня.
— Что же он попросил взамен? — шепотом спросила я.
— Вернуть жизнь своему брату!
На моих глазах тот, кто только что истекал кровью, остановившимся взглядом смотря в потолок, вдруг дернулся и, слегка поморщившись, стал подниматься.
— Колвинд! — губами Фейриса сказала Богиня Справедливости.
Тот развернул к ней удивленный взгляд.
— Твой брат отдал свою жизнь за твою в надежде, что ты исправишь все то, что успел натворить. Твой брат дал мне жертву, которую я приняла. Однако, я надеюсь, что и ты встанешь на путь истины! — голос звучал в затихшем зале, словно набатный колокол.
Но Колвинд… Он не стал говорить ни слов благодарности, ни извинений… Он лишь шагнул ближе, с интересом приблизив свое лицо к той, что обитала сейчас в теле его брата, и расхохотался.
