Еще одну особенную модель принялся строить у себя президент Туркмении Ниязов — систему самоизоляции. Были перекрыты границы, железные дороги в республику, запрещен интернет. Контакты граждан с другими республиками, их выезды из Туркмении ограничили до предела, как и визиты посторонних в свою страну. Сохранилось только государственное телевидение и радиовещание, 2 центральных газеты (на туркменском и русском) и ряд местных и ведомственных. Учредителем всех СМИ стал президент. Самому Ниязову были присвоены титулы пожизненного президента, Туркменбаши (глава туркмен), Сердар (вождь), Вечно Великий Сапармурат Туркменбаши.
Каждый школьник, каждый государственный служащий, должен был ежедневно перед началом учебы или работы зачитывать клятву верности республике и ее президенту. А главным творением Ниязова стала «Рухнама», особая книга, где он обосновывал величие туркменской нации. «Рухнаму» было предписано ставить в один ряд с Кораном. На самом деле ставили выше — было введено ее обязательное изучение для школьников, студентов, чиновников, военных. По «Рухнаме» сдавали экзамены в ходе учебы, при назначениях на должности. Туркменбаши Ниязов кое-чем и впрямь облагодетельствовал свой народ — все граждане получили бесплатную электроэнергию, газ, воду, им бесплатно раздавали соль. Правда, возникали трудности с продовольствием, с товарами ширпотреба — но жителям Туркмении не с чем было сравнивать, о положении в других республиках они информации не получали.
По сравнению с другими осколками Советского Союза Россия смотрелась как будто неплохо. Сохраняла роль лидера бывших республик СССР. Они обращались в Москву за помощью — и получали ее. Русские выступали миротворцами, посредниками, способствуя урегулированию их конфликтов. На международных саммитах Ельцин выступал не только от лица своей страны, излагал просьбы других членов СНГ. Поднимал вопрос и о притеснениях русского населения в Прибалтике — но в таких случаях его просто «не слышали» [64].
После разгона Верховного Совета Борис Николаевич старался укрепить разболтавшиеся структуры государства. Временно запретил избирательные кампании в регионах, подпитывающие общую раскачку. Упразднил самозваную Уральскую республику, отправил в отставку ее лидера Росселя. Очень занеслась со своим суверенитетом Татарская автономная республика, претендовала вести себя независимо, здесь бурлил татарский национализм, пантюркизм, проявился радикальный исламизм. С президентом Татарстана Шаймиевым велись очень непростые переговоры. Но он был умным человеком, и в феврале 1994 г. с ним был подписан договор о «разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий». Татарстан как бы сохранял полный суверенитет, но его руководство «делегировало» часть своих полномочий центральной власти.
Раздрай пытался сдерживать и премьер-министр Черномырдин. Он отклонил очередную программу Гайдара по «ускорению реформ». Тот обиделся, подал в отставку с поста первого вице-премьера. Хотя Черномырдин тем самым тормознул губительную свистопляску. А стабилизация все же позволяла передохнуть от разрушительных перемен, даже создавала видимость благополучия. В Москве и других крупных центрах открывались новые фирмы, представительства иностранных компаний. Открывались и рестораны, кафе, игорные заведения. Сияли огни реклам. Соответственно, часть людей находила работу с приличной оплатой. Прилавки магазинов и рыночные лотки переполняли товары на любой вкус. Люди жадно кидались на новинки. Обменивались восторженными впечатлениями о каких-нибудь коньяках или джин-тониках, о которых в прежние времена только читали в книжках. О ликерах и печеньях с химическими «натуральными» ароматами.
Однако на самом деле подобные химеры благосостояния были коварными и обманчивыми. В страну хлынул импорт продовольствия, а отечественное сельское хозяйство умирало. Ширпотреб везли «челноки», курсировавшие из России в Польшу, Финляндию, Турцию, Китай. Потом «челноков» стали вытеснять компании, занявшиеся оптовыми поставками. Но в итоге была убита российская легкая промышленность. «Промзоны» остановившихся заводов и фабрик превращались в пустыню. Здания цехов стали разрушаться, а сносить их было дорого. Они продолжали стоять мертвыми коробками стен с пустыми глазницами выбитых окон, там гнездились бомжи, наркоманы, алкоголики. А те, кто остался владельцами погибших предприятий, занялись арендой. Сдавали склады, отдельные строения.
Богатство соседствовало с нищетой. А бум предпринимательства вовсе не касался возрождения и расширения производства, выпуска каких-то необходимых товаров и изделий. Нет, на первый план вышел другой бизнес — паразитарный, хищнический, нажива на том, что плохо лежит. Мы уже упоминали некоторых представителей такого рода олигархов. Чубайс с близкими к нему банкирами вроде Полторанина. Такие же друзья Гайдара наподобие Авена. Рассказывали мы и о Гусинском, для которого главной опорой бизнеса стало партнерство с Лужковым и связи генерала КГБ Бобкова.
При поддержке Лужкова в 1992 г. возник холдинг «Группа МОСТ», в котором объединились уже 42 предприятия, подконтрольных Гусинскому и Хаиту. Этот холдинг крепко погрел руки на приватизациях и реконструкциях московских зданий, а в 1993 г. Гусинский стал превращаться в медиамагната. Создал популярную газету «Сегодня», сошелся с телевизионщиками Добродеевым и Киселевым, недовольными своим положением на 1-м канале «Останкино». С помощью того же Лужкова была учреждена первая независимая телекомпания НТВ.
А Борис Березовский, раскрутившись с «ЛогоВАЗом» на автомобильной торговле, к 1992 г. тоже стал крупной самостоятельной величиной, председателем совета директоров Объединенного банка. Преумножал капиталы спекуляциями и аферами вроде «Автомобильного Всероссийского альянса», собиравшего деньги на строительство завода по производству дешевых «народных автомобилей». Акций распродали на 20 млн долларов и объявили, что средств недостаточно. Деньги куда-то ушли под предлогами «малых проектов». А службу безопасности «ЛогоВАЗа» Березовский начал использовать в качестве частного охранного предприятия. Потом создал на ее базе частную военизированную структуру «Атолл-1», имевшую право ношения оружия. Это тоже оказалось выгодным бизнесом — здесь за хорошую плату можно было нанять телохранителей, охрану коммерческих структур. А можно было заказать слежку, прослушку, видеонаблюдение, сбор компромата и другие темные дела. Выход Березовского на «первый план» обеспечило знакомство с «семьей» Ельцина. Тут уж он стал набирать полную силу и тоже потянулся в медиамагнаты. Активно участвовал в создании Общественного российского телевидения и подмял ОРТ под себя. Добавил еще один канал, ТВ-6.
И все это вместе — бизнес, политика, экономика — было в 1990-х густо перемешано с криминалом. Бандитские авторитеты ни от кого не скрывались. Их фотографии публиковались в СМИ, а популярные артисты, «звезды» считали совсем не зазорным водить дружбу с ними. Появилось и такое явление как «финансовые пирамиды». 1 февраля 1994 г. началась продажа «билетов МММ» номиналом 1 тыс. рублей. Телеэкраны захлестнула реклама с Леней Голубковым, получающим сказочные прибыли на этих «билетах». Реклама была умелой, нацеливалась на простых, недалеких граждан, и она сработала. Духом «бизнеса» заражались домохозяйки, пенсионеры, вкладывали в МММ последние сбережения. Были даже такие, кто ради «билетов» продавал квартиры. И вроде бы, барыши обещали быть огромными, за полгода стоимость «билетов» выросла в 127 раз! Владельца МММ Сергея Мавроди числили на 12-м месте в рейтинге крупнейших бизнесменов России.
