Еще одним раскольником стал священник-диссидент Глеб Якунин, о котором мы уже говорили. Он превратился в ярого прозападного «правозащитника», передавая на Запад клевету о нашей стране. Приветствовал расчленение Советского Союза. Архиерейский Собор РПЦ принял постановление, запрещавшее священникам заниматься политической деятельностью. Но Якунин его проигнорировал. Избирался депутатом Верховного Совета, Государственной Думы, а в качестве «правозащитника» специализировался на религиях, принялся бороться за права кришнаитов, саентологов, «Церкви объединения», «Богородичного центра» и других губителей душ. Патриархия лишила его сана, запретила в служении. Но он перешел в «Киевский патриархат», затем в «истинно-православную», затем создал собственную, «апостольскую церковь»…
Яркой иллюстрацией тогдашней духовной смуты являются события в подмосковном Ногинске. Там в Богоявленском соборе служил архимандрит Адриан (Старина). В 1992 г. он был отстранен от должности настоятеля и отчислен за штат «за недостойное поведение, выразившееся в различных действиях, порочащих высокое звание пастыря и христианина». Выражения округлые, но ясно, что набезобразничал Адриан очень круто. В 1993 г. Патриарх перевел его в Ульяновск. Но Адриан не подчинился и перешел под юрисдикцию «епископа» Валентина (Русанцова) — который в то время был «экзархом» РПЦЗ. Перешел вместе с собором, огромным главным храмом Ногинска! Разумеется, с ним перешла только часть прихожан. Остальные стали ходить в другие храмы. Зато добавилось много новых, к нему стала ездить паства РПЦЗ из Москвы, добры молодцы из «Памяти», утратившие после отзыва Варнавы «своего» духовника, но не желавшие идти в «советскую» РПЦ.
Но и в Синоде РПЦЗ, узнав суть дела, возмутились. Указали, что архимандрит перешел к зарубежникам не по идейным и духовным соображениям, «свидетельства его тяжких нравственных преступлений делают невозможным его служение в ограде церковной». Архиерейский собор РПЦЗ отменил решение о принятии Адриана. Однако он не слишком огорчился и перескочил в «Киевский патриархат». Там его самого легко возвели в «епископы», и в Московской области появилась «Богородская епархия» Украинской церкви! Вскоре Адриана повысили, он стал «архиепископом Днепропетровским и Криворожским».
При этом он заключил союз с другими раскольниками и сектантами — Варухом (Тыщенковым), Сергием (Саркисовым), главой маргинальной «Истинно-православной церкви» Рафаилом (Прокопьевым). Но Адриан испытывал очень большое почтение и к Международному фонду астрологов и экстрасенсов «Стратегия», который предсказал восстановление монархии в России 19 декабря 1996 г. В этот день Адриан, Варух, Сергий и Рафаил в Богоявленском соборе Ногинска совершили «коронацию на престол Российской империи самодержца Великой, Малой и Белой Руси» «императора Николая III» и «государыни-императрицы Наталии».
«Императором» выступал самозванец Николай Дальский, объявлявший себя «сыном» Царевича Алексея. А охрану мероприятия обеспечивали боевики УНА-УНСО, приехавшие с Украины, и один из осколков развалившейся «Памяти». Все это происходило совсем рядом с Москвой, в крупном районном центре! Отметим, что это очень наглядно характеризует не только духовный разброд, но и состояние, в котором находилась тогда вся Россия. В Богоявленском соборе 5 лет служил не пойми кто! Больше трех лет Ногинск считался центром киевской «епархии»! И даже после скандальной «коронации» понадобился почти год, чтобы милиция выдворила Адриана из Богоявленского собора и вернула его Русской Православной Церкви…
Впрочем, это была всего лишь «самодеятельность» отдельных авантюристов. Но распадом СССР не преминули воспользоваться и крупные хищники. На Украине и в Белоруссии Ватикан развернул наступление униатов. Но и в России папа Иоанн Павел II принялся создавать свои временные структуры, «апостольские администратуры». В Москве открылся теологический колледж Фомы Аквинского, духовная семинария «Мария — царица апостолов». Да, это были не зарубежники. Действовали профессионально, с размахом. К 1995 г. у католиков в России имелось уже более 200 приходов. Официально зарегистрированных монастырей не было, но фактически они существовали.
С 1995 г. начала вещание радиостанция «София» — объединились католическая компания «Благовест», католическая студия «Дар» и российская «София», собравшая откровенно прокатолических священников во главе с протоиереем Иоанном Свиридовым. Финансирование взяла на себя католическая организация «Kirche in Not». В Россию по-прежнему часто наезжал епископ Вашингтонский Василий (Родзянко), надолго останавливался. В Московской Патриархии проповедника с мировой известностью принимали со всем радушием. Он получил должность почетного настоятеля храма «Малого Вознесения» на Большой Никитской, в самом центре столицы. Но и этот епископ, хорошо раскрученный англо-американскими и ватиканскими «голосами», очутился вдруг там же, на радио «София».
А оно вовсю пропагандировало католиков, униатов, всевозможных обновленцев, «оппозиционеров» в РПЦ. Собирало и «интеллектуальных» последователей Василия (Родзянко), сама студия «Софии» угнездилась в МГУ. Патриархия стонала, ее поносили, не стесняясь в выражениях. Например, один из ведущих радиопередач, игумен (!) Иннокентий (Павлов) комментировал в эфире очередное заявление Священного Синода: «Идиоты из Синода озаботились штрих-кодом». 23 декабря 1998 г. на Епархиальном собрании Москвы Патриарх Алексий II жаловался: «Поток постоянной клеветы на священноначалие, рядовое духовенство и служащих Московской Патриархии обрушивается едва ли не в каждой передаче этого канала. Восстановление порушенных храмов и монастырей, реорганизация приходской жизни получают, как правило, лишь негативную оценку авторов этого канала… Действуя по принципу „разделяй и властвуй“, они пытаются прикрывать это призывами к обновлению Церкви, к очищению ее от недостатков и, как образец к подражанию, преподносится церковь на Западе, в основном Римско-католическая церковь».
В общем развале решила поживиться не только римская курия, но и Константинопольская Патриархия. Русофобские власти Эстонии жаждали полного разрыва с Москвой, в том числе и церковного. К регистрации Эстонской православной церкви ставили всяческие препятствия. Зато был зарегистрирован эмигрантский «Синод Эстонской апостольской православной церкви в изгнании», хотя он находился в Стокгольме и не имел в Эстонии даже официальных представителей. После этого республиканское министерство юстиции стало отказывать российскому духовенству по формальным признакам: дескать, одна «православная церковь» уже есть, а вторую под сходным названием по закону зарегистрировать нельзя. Не помогли ни обращения, ни массовые протесты верующих.
«Апостольская церковь» оказалась в республике единственной легитимной православной структурой. Ее подкрепляли правительство, судебные органы, полиция. Начали передавать ей храмы, отбирая их у Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата. Или меняли настоятелей. А кто-то из священников, чтобы сохранить свои места, соглашался перейти к Стокгольмскому синоду. В 1994 г. власти республики организовали обращение к Константинопольскому Патриарху Варфоломею, чтобы он выдал томос об автокефалии «Апостольской церкви», принял ее под свою юрисдикцию. Правдами и неправдами сумели собрать под этим обращением подписи 54 из 83 православных приходов Эстонии. А Варфоломей отказываться не стал. В феврале 1996 г. взял эту церковь под свою Патриархию «по настоятельной просьбе Эстонского правительства и подавляющего большинства эстонских приходов».
