Именно Суслов и Куусинен стали главными авторами антисталинской кампании Хрущева, его знаменитый доклад на XX съезде составлял подчиненный Суслова, академик Поспелов (в прошлом — чуть ли не самый активный творец «культа личности», автор и соавтор биографий Сталина). Заодно это дало возможность Никите Сергеевичу разделаться с оппозицией в партийной верхушке: Маленковым, Молотовым, Булганиным, своим бывшим покровителем Кагановичем, Ворошиловым и др. — объявив их «сообщниками сталинских преступлений». Началась некоторая либерализация в культурной жизни. Впрочем, послабления цензуры были очень небольшими (и касались в основном охаивания Сталина). Но Никиту Сергеевича стали бурно славить как творца «оттепели». Этот термин вбросил в оборот Илья Эренбург.
Справка — кто есть кто?
Эренбург Илья Григорьевич (Гершевич). Сын купца 2-й гильдии. Учился в гимназии вместе с Бухариным. В Первую мировую был во Франции корреспондентом газет финансовых магнатов «Утро России» и «Биржевые ведомости». В разрухе Советской России ему не понравилось, в 1921 г. уехал жить за границу, но оставался корреспондентом «Известий» (газета Бухарина), издавался в СССР. С 1933 г. переключился на антинацисткую пропаганду. При германской оккупации Франции укрылся в советском посольстве и возвратился на родину. Лауреат трех Сталинских премий, кавалер нескольких орденов. Один из создателей и активистов ЕАК, но при его роспуске почему-то не попал под репрессии. А при Хрущеве выступил с ходатайством о реабилитации ЕАК, которое и было удовлетворено.
Антисталинская кампания Хрущева очень осторожно обходила стороной группировки политической оппозиции — троцкистов, зиновьевцев, бухаринцев. Официально они не реабилитировались, по-прежнему осуждались — провозглашалось, что курс партии в целом всегда был правильным. Но обвинения Сталина в «нарушениях партийной демократии», ссылки на «политическое завещание Ленина» целиком заимствовались из троцкистских источников 1920-х гг. И экономические реформы, за которые взялся Хрущев, были по своей сути троцкистскими. Это децентрализация с упразднением отраслевых министерств и созданием совнархозов по территориальному признаку. Новое наступление на деревню с ликвидацией личных подсобных хозяйств. «Укрупнение» колхозов и преобразование их в совхозы — с уничтожением «неперспективных» деревень.
А зарубежные визиты Никиты Сергеевича обычно предварял Микоян. Вел переговоры на неофициальном уровне, готовил почву. И уже после него появлялся Хрущев, оформить и закрепить достигнутые соглашения — как правило, крайне невыгодные для СССР. В одностороннем порядке, без всяких ответных шагов со стороны западных держав, Никита Сергеевич вывел советские войска из Австрии. Вернул Финляндии великолепную военно-морскую базу Порккала возле Хельсинки, полученную по итогам войны. Развивающимся странам Азии и Африки широкими жестами выдавались огромные кредиты, строились советскими усилиями заводы, электростанции, дарилось вооружение — без всяких гарантий взаимности. А вот с Китаем Хрущев поссорился, и окончательный разрыв спровоцировал Суслов резкими выпадами в адрес Пекина.
Зато с США и другими западными странами был взят курс на сближение, «мирное соревнование». В качестве миролюбивых жестов Никита Сергеевич проводил масштабные сокращения Вооруженных сил, резались на металлолом боевые корабли, танки, самолеты, прекращались разработки самых перспективных образцов вооружения. Снова в одностороннем порядке, страны НАТО сокращать свои армии и флот даже и не думали! Ну а «мирное соревнование» под лозунгом «догнать и перегнать Америку» (по уровню жизни) выливалось в очередные кампании буйного хрущевского реформаторства — освоение целины, «кукурузную лихорадку», мясную и молочную «лихорадки».
Кроме Микояна, такую же функцию «закулисной подготовки» международных встреч и акций стал выполнять зять Хрущева — Аджубей.
Справка — кто есть кто?
Аджубей Алексей Иванович. Талантливый журналист и приспособленец. Сын оперного певца и модной портнихи, обслуживавшей жен Молотова, Ворошилова, Берии. Ее связей хватило, чтобы сын прослужил всю войну в ансамбле песни и пляски Московского округа. Он решил стать артистом, поступил в школу-студию МХАТ. Женился на однокурснице. Но в 1947 г. выбрал более выгодную профессию, поступил на факультет журналистики МГУ. Здесь нашел и более выгодную однокурсницу — дочь члена Политбюро Раду Хрущеву, сменив супругу. В 1957 г. стал главным редактором «Комсомольской правды», в 1959 г. — второй по рангу газеты, «Известия».
Его газета «Известия» стала главным рупором «оттепели», он внедрял работу в новых, западных формах, ратовал за «свободу слова», подняв тираж с 1,6 млн до фантастической цифры 6 млн. Стал создателем «Союза журналистов СССР», начал выпуск газет «За рубежом», «Неделя». Но Аджубей разъезжал и за границей в качестве высокопоставленного, но неофициального лица, что позволяло проводить встречи без прессы и протоколов — с политическими деятелями, деловыми кругами Запада. Например, он познакомился с Кеннеди задолго до того, как тот стал президентом. Сформировал вокруг себя команду «прогрессивных» журналистов, расставляя их на важные посты. Любопытно, что эту команду прозвали «младотурками». В дореволюционной России слово «младотурки» служило завуалированным обозначением масонов.
Над докладами Хрущева трудились тот же Аджубей и близко сошедшийся с ним Леонид Ильичев — заведующий Отделом агитации и пропаганды ЦК, доверенный клеврет Суслова. И обращает внимание, что в 1959 г., на XXI съезде КПСС, в докладе Хрущева замелькали замелькали вдруг термины «перестройка», «демократизация», «расширение прав». В качестве непререкаемого авторитетного источника Никита Сергеевич неожиданно сослался на британский журнал «Экономист» — главный печатный орган мировой финансовой «закулисы». Тот самый, в новогодних обложках которого сейчас зашифровывают события, ожидающиеся в грядущем году. Также в его докладе приводились ссылки на американские газеты «The New York Times», «The Des Moines Register», японскую «Sankei», французскую «L`Aurore» — все издания крупного бизнеса, отнюдь не коммунистические. Конечно же, не сам Хрущев интересовался такими изданиями. Куда ему было с двумя классами сельской школы? Материалы изучали и подбирали для него помощники, «спичрайтеры».
И те же самые помощники подыскивали и расставляли собственные кадры в советском руководстве. Одним из выдвиженцев Куусинена стал Юрий Андропов. Кстати, и в его биографии очень уж много «темных пятен». Его дедом по материнской линии был выходец из Финляндии Карл Флекенштейн, хозяин магазина «Ювелирные вещи» в центре Москвы, на Лубянке. Но мать Андропова вроде бы была приемным ребенком, подбросили младенцем. Хотя это известно только от самого Юрия Владимировича, из его автобиографий. Мать выучилась, работала учительницей музыки в гимназии Мансбаха. Потом каким-то образом вышла замуж за железнодорожного телеграфиста на Северном Кавказе, на станции Нагутская, где и родился Юрий в 1914 г. Но отец якобы сильно пил, и мать вскоре разошлась с ним, вернулась в Москву.
Дед умер в 1915 г., но бабка, Евдокия Флекенштейн, продолжала успешно вести ювелирную торговлю. Однако в 1917 г. как-то очень вовремя подсуетилась свернуть дела, при советской власти «буржуйкой» уже не значилась и прав не лишалась. Отец Андропова умер от тифа в 1919 г. Причем остается совершенно непонятным, как же об этом узнала семья? В 1919 г. Нагутская находилась по другую сторону фронта, у белых. А мать почему-то в 1921 г. снова очутилась на Северном Кавказе, вторично вышла замуж, и опять за железнодорожника, Федорова. Но… вот в чем проблема. Исследователи подняли адресные справочники и обнаружили, что в 1914 г., во время рождения сына, мать Андропова никуда из Москвы не отлучалась [28, с. 695]!
