А между тем на Балканах продолжалась операция «Решительная сила». Югославская армия приняла неравный бой против всей западной коалиции. Страны НАТО скрывали свои потери, лишь позже уточнилось, что у них погибли 31 самолет, 6 вертолетов. Но югославские ПВО и ВВС были быстро подавлены, 6 самолетов уничтожили в воздухе, 70 на аэродромах, воздушные удары проутюжили позиции зенитных установок. Операция превратилась в односторонний расстрел государства и народа. «Миротворцы» громогласно заявляли, что их оружие высокоточное, поражает только военные объекты и стратегическую инфраструктуру. Это было ложью.
Бомбы и ракеты сносили жилые дома, заводы, фабрики, склады, вызвали лесные пожары. При бомбежке моста Грделичка клисура был уничтожен проходивший по нему пассажирский поезд, а вместе с мостом возле Приштины накрыли автобус с пассажирами. В Белграде были разрушены телецентр, телебашня. Поражались электростанции, страна осталась без электричества. Поражались нефтехранилища, а НАТО ввел блокаду на поставки в Югославию нефтепродуктов. «Высокоточные» ракеты угодили даже в посольство Китая в Белграде. Применялось и оружие, запрещенное международными конвенциями — кассетные бомбы, а также бомбы, начиненные обедненным ураном, токсичным и вызывающим радиоактивное заражение.
Народ сперва держался стойко. Молодежь вообще бросала вызов агрессорам. Ночью, в период бомбежек, демонстративно выходила на улицы Белграда, устраивала дискотеки. Даже вошли в моду майки с нарисованной на них мишенью. Дескать, бейте, мы вас не боимся. Но бравады хватило ненадолго. Удары продолжались, люди лишались привычных жизненных удобств — тепла, света. Без электричества прекращали работу предприятия, выключались холодильники, кухонные плиты, компьютеры и другая техника. Без бензина останавливались машины, парализовывалась торговля. А оппозиция совсем не случайно возбуждала ту же молодежь на акции протеста — теперь внушала: во всем виноваты Милошевич и его правительство. Бравада переходила в ропот. Хотя главной целью операции как раз и была насильственная смена руководства Югославии, ее переориентация на Запад.
Командование НАТО не верило, что одни лишь бомбежки заставят Милошевича капитулировать. В Албании и Македонии концентрировались войска для захвата Косово и Метохии. Вторжение намечалось на 12 июня. Разумеется, под маркой «миротворцев». Но Россию от участия в миротворческих силах упорно оттирали. Присутствия наших военных в Косово не желали. Там Запад намечал «свою» политику. Без русских свидетелей. В Москве знали об этих планах. А в военном командовании, среди дипломатов, в разведке, хватало и честных людей, убежденных, что безоговорочно сдавать Югославию, сдавать интересы нашей страны на Балканах нельзя. Такую позицию занимали министр иностранных дел Иванов, главный представитель России при НАТО генерал-лейтенант Заварзин, начальник главного управления военного сотрудничества министерства обороны Ивашов. Им удалось склонить на свою сторону Ельцина.
Было принято решение действовать вопреки НАТО, все-таки направить наши войска в Косово. Для этого ключевое значение имел аэропорт «Слатина» в Приштине. Предполагалось занять его и перебросить туда несколько полков ВДВ. Если войска НАТО нападут на них, провести блиц-переговоры с Югославией, заключить с ней союз и дать отпор интервентам. Военные специалисты полагали, что успех был гарантирован — американцы и их союзники вообще не рассчитывали на боевые действия, а только на прогулку, оккупацию. НАТО будет вынуждено возобновить переговоры, причем теперь уже как с Югославией, так и с Россией.
Но у плана нашлись и серьезные противники. С одной стороны, уполномоченный по урегулированию в Югославии, Черномырдин. С другой — начальник Генштаба Квашнин. Он вошел во вкус сотрудничества с НАТО, встреч и конференций с западными коллегами, сам себя начал ставить с ними в один ряд. Ни Черномырдин, ни Квашнин категорически не желали портить отношения с Америкой и Европой. Но Ельцин все же поддержал сторонников операции, только разрабатывали ее в глубокой тайне, даже от «своих» высокопоставленных лиц. В мае 1999 г. майор Юнус-Бек Евкуров с 18 бойцами спецназа ГРУ получили совершенно секретное задание: скрытно проникнуть на территорию Косово и взять аэропорт «Слатина» под контроль. Действуя под различными легендами, отряд задание выполнил. Как — неизвестно, данные до сих пор засекречены. (На основе этих событий в 2019 г. был снят художественный фильм «Балканский рубеж», но насколько его сюжет соответствует реальным фактам, остается лишь гадать.)
Тем временем положение Югославии ухудшалось. При бомбежках погибло 249 военных, 22 полицейских. Число жертв среди мирного населения, по разным данным, составило от 500 до 1700 убитых, до 10 тыс. раненых, в том числе немало детей, трое были убиты еще не рожденными, в утробах матерей. Многие города остались без воды, электричества, без топлива, тысячи людей — без крыши над головой, сотни тысяч — без работы. Страна находилась на пороге гуманитарной катастрофы. 3 июня, вопреки прогнозам НАТО, Милошевич сдался, принял американо-британский проект «урегулирования». Срок ввода западных войск в Косово был оставлен прежним, 12 июня. Но и план ввода туда русских войск был запущен в действие.
10 июня бригада ВДВ, входившая в состав SFOR, миротворческого контингента в Боснии, получила приказ подготовить механизированную колонну и 200 бойцов для марш-броска. О целях знали только командиры. 11 июня отряд рванул к границе с Югославией. Опознавательные знаки сменили на KFOR — как обозначались миротворцы в Косово, на машинах и БТР вывесили российские флаги. НАТОвское командование ни о чем не подозревало, колонна покинула Боснию и помчалась по Сербии. Руководили операцией генерал-лейтенант Заварзин и командир бригады Игнатов. Но вскоре с Заварзиным связался начальник Генштаба Квашнин, приказал немедленно разворачивать батальон назад. Тот позвонил непосредственному начальнику, Ивашову, который напомнил — решение по операции принял Ельцин, Верховный главнокомандующий. Заварзин отключил мобильный телефон, на дальнейшие попытки Квашнина вызвать его на связь не реагировал.
Сербы при виде колонны не верили своим глазам, плакали от счастья, закидывали десантников цветами, выносили угощения. Но надо было успеть, батальон мчался дальше. По пути стали попадаться югославские части, отступающие из Косово. А в 2 часа ночи 12 июня, преодолев 600 км, десантники достигли Приштины. Встречать вышло все сербское население, праздновало — русские нас не бросили! Колонна прибыла в аэропорт, бойцы заняли круговую оборону, выставили блокпосты. Задачу выполнили в 7 часов утра. Вовремя. В 11 часов появились британские танки и машины с солдатами. Недоуменно остановились — застать здесь русских они никак не ожидали.
Английские десантные вертолеты пробовали приземлиться на аэродром, но русские БТР маневрировали и не давали им сесть. Британский генерал Джексон вышел впереди танковой колонны, стал жестами звать ее за собой, чтобы двигалась, не обращая внимания на наших десантников. Но старший лейтенант Яцыков потребовал от него остановиться, угрожая оружием. Десантники взяли танки в прицелы гранатометов. Джексон связался с командующим войсками НАТО в Европе, американским генералом Кларком. Тот в ярости требовал взять аэропорт. Участник событий Джеймс Блант описывал: «Прямым приказом генерала Уэсли Кларка было „подавить их“. Кларк использовал необычные для нас выражения. Например, „уничтожить“. Для захвата аэродрома были политические причины. Но практическим следствием стало бы нападение на русских». Джексон ответил Кларку, что не собирается начинать третью мировую войну [55].
