Пятые сады — типичный дачный поселок. Покосившиеся заборы, окрашенный в буйные несочетаемые цвета волновой шифер на крышах, кое-где брошенные сарайчики, заросшие сорняком огороды, желтеющим еще с прошлого года и любопытные лица немногочисленных соседей. Каждая бабушка, дедушка и даже собака считали своим долгом выглянуть из дырки в заборе, а то и вовсе выйти за калитку, дабы посмотреть на пыльный автотранспорт, с тихим шелестом подъехавший к одному из похожих домиков. Разве что вид у него был приличнее. Забор деревянный, но ровный, да и одноэтажный бревенчатый домик с синей крышей и резными ставнями. Паша бы восхитился, если бы не жаждал скорее высадить соседей по дому и оставить тут, потому даже бросился из машины помогать, быстрее, чем Виктор Степанович успел дверь открыть. Не успел схватить пару крупных пакетов с какими-то огородными инструментами, как из-за соседнего забора показалась голова в ярком цветастом платке, с накинутой сверху на шалью поверх теплого пуховика. А ведь на улице было необычайно тепло.
— Петровна, ента че, твой сына алкаш шоль? — Паша даже дернулся, а старушка, на вид которой было лет под восемьдесят, лукаво прищурилась, вглядываясь в ошарашенного и возмущенного парня.
— Ты что дура, Захаровна? Эта ж сосед мой, по площадке, Пашка. Я рассказывала тебе на той неделе про него, — возмутилась даже Любовь Петровна, встав на защиту безвинно обиженного Канарейкина. Кряхтя, женщина вытащила наружу кадку с розой, поставив ее на землю подле калитки, оглянувшись на соседку. — Мой Ванька то пониже ростиком и поглупее будит!
— А! Так ента тот бизисмен, — фыркнула старушка. Виктор Степанович только головой покачал, пробормотав что-то про «неугомонных баб», принявшись перетаскивать вещи, а Паша недовольно засопел от неуважительного тона. Сначала за алкаша приняли, теперь еще и работу его не уважают!
— Хорошенький, — кокетливо пропела Захаровна, отчего Кенар поежился. Бабушка моргнула, заметив вышедшую подышать воздухом Киру, вновь заорав на всю улицу, будто глухая, — а шо за чучундра рядом с ним белобрысая? Эй, дивчина, ты чай не внучка Петровны, Аленка, ну та, что на заработки в Турцию ездит? Ты ента, прекращай развратом то заниматься, мать позорить! — она даже пальцем погрозила ошарашенной девушке, щурящейся от солнца. На чем только стояла эта бабушка, рассуждающая о морали не ясно, зато бодро высматривала пару, практически повиснув на своем заборе.
— Ой, Захаровна, в дом иди, курица слепая! Не видишь что ли, что это Кира? Я тебе про нее говорила. Кира блондинка, а моя Аленка рыжая! — возмутилась опять Любовь Петровна, а Кира даже выдохнула, почувствовав на себе изучающий взор и слыша злобное хихиканье Павла позади. Вот кому стало весело.
— Ааа, та умненькая, — закивала старушка со знающим видом, вновь сканируя девушку взглядом, — чета страшненькая. Ну ладно, главное умненькая!
Леонова помрачнела, а Канарейкин заржал, уже ни капли не сдерживаясь, отчего стало вдвойне обидно.
— Хорошая пара! Ты красивенький, она умная. Чай не пропадете! — радостно объявила Захаровна, скрываясь за забором, а Паша вмиг замолк, озадаченно переведя взор на хмыкнувшую девушку.
— Она меня что, тупым обозвала? — возмутился Кенар, и Кира расплылась в улыбке.
— Главное, что красивенький, — ехидно потянула, запрыгивая обратно на пассажирское сиденье.
Дорога обратно заняла меньше времени, можно было включить кондиционер, а когда выехали на трассу уже и вовсе открыть окна. Пискнули телефоны, оповещая о поимке сети, заработал навигатор, бодро показывающий дорогу, время близилось к обеду, а им еще предстояло ехать пару часов до Краснобуйска, да по пути найти хотя бы один магазин, чтобы купить продуктов для семейного сборища.
— Огурцы, помидоры, салат, еще пара бутылок минералки… — зачитывала Кира список, а Паша, не отрывающий взгляда от дороги, пальцем одной руки нажал на экран смартфона, прикрепленного к магнитной стойке, нащупав гарнитуру и сунув в ухо.
— К тому времени пока мы притащимся, они уже успеют пять раз мясо пожарить, — буркнул Кенар, на что Кира не отреагировала, продолжая сверяться ос списком в смартфоне, слыша, как Паша тихо чертыхнулся, когда его телефон завопил на всю кабину раньше, чем он успел что-то сделать.
— Блин, ну че надо? — буркнул, краем глаза заметив высветившееся имя бригадира. На самом деле секундой ранее он сам хотел позвонить и проверить на месте ли Тасманов, но похоже, его рабочие решили сами доложиться. Не успел ответить, как в ухо истошно завопили басом:
— Саныч, забери эту бабу!
Бровь Паши дернулась, он едва с дороги не съехал и чуть не оглох на одно ухо. Кира ойкнула, когда они едва не врезались в белый Nissan Juke, плетущийся в сторону города. С трудом выровняв автомобиль, Кенар смачно выругался, рявкнув так, что Леонова рядом подпрыгнула во второй раз, едва не выронив смартфон.
— Ты че орешь, придурок?! Какая, нахрен баба?!
На том конце резко замялись, будто бы осознавая свою ошибку и вообще уже жалея о том, что позвонили, но отступать суровый бригадир не привык. Алексей Ладонский собрался и выпалил:
— Босс, тут твоя надзирательница уже всех пацанов допекла своим надзором, ни покурить, не в сортир сходить, ходит, секунды простоя считает, а мы уже и так график опережаем, между прочим, — пожаловался он, а Паша, переглянувшись с Кирой, недоуменно приподнял брови, моргнув. О какой женщине сейчас говорил его работник. Он решительно не понимал, хотя где-то на глубине сознания уже таилась мысль о подставе со стороны Тасманова.
— Погоди, какая баба то вообще? Кто такая? — выдохнул он и Алексей даже замялся, а потом видимо поняв. Что говорит слишком громко, приглушил голос.
— Раиса, которая. Ее ваш друг привел, тот белобрысый, смазливый. Сказал, что она будет за всем присматривать в ваше отсутствие, — и, не выдержав, Ладонский снова заканючил, — босс, ну отзовите ее, пожалуйста, невозможно же работать! Достала, сил нет, она каждую плитку с линейкой замеряет!
Невольно Кенар восхитился целеустремленности Раечки, а заодно подумал о том, что он обязательно оторвет голову Ярику. В понедельник с утра пораньше.
— Вот же шкура безответственная, — буркнул недовольно, а на том конце засопели возмущенно.
— Я?! — возмутился бригадир, а Паша отмахнулся.
— Не ты, но будешь возмущаться, тоже станешь, — фыркнул Кенар, — короче, заканчивай ныть и слушайся Раису, — не успел Алексей еще что-то сказать, как Паша отключился, выискивая в смартфоне номер Кошкиной, дабы поинтересоваться, куда пропал его блудливый друг. И почему девушка вдруг делает за него всю работу.
— Что-то случилось? — озабоченно спросила Кира, а Паша глядя на дорогу. Прислонил к уху телефон, слушая гудки.
— Тасманов скоро умрет, а так все нормально, — отозвался, на что девушка потянула понимающее «ааа».
— Ну, если Тасманов, тогда ладно, — пожала плечами, вернувшись к списку продуктов. Мимо проносились машины, их кто-то обгонял, кто-то плелся позади. Впереди маячила фура с бревнами, по обеим сторонам дороги тянулся еще не покрывшийся зеленью лес, а Паша ждал, пока Рая ответит на звонок и дождался. Ее звонкое «Алло» тут же было испорчено его прямым вопросом:
