— Тебе только дай повод, чтобы лишний раз ткнуть меня носом в это, верно? — раздраженно поинтересовался, объезжая ползущий вперед самосвал и бросая на Киру злой взгляд, который не предвещал ничего хорошего. Кира повернулась, стараясь сдержать подступившие слезы. Вот почему они не могу, как раньше избегать острых углов, а нынешние ссоры бьют так сильно, что прямо дышать тяжело? Хотя Леонова врала самой себе. Ссоры с Пашей для нее и раньше были мукой, просто было проще скрывать свое отношение к ним.
— Ну и на что ты опять намекаешь? — сухо поинтересовалась, стараясь говорить как можно спокойнее, чувствуя, что Канарейкин сейчас психанет.
— Да тут и намекать не нужно, все же ясно. Снова ищешь повода сбежать, — раздраженно огрызнулся, а девушка отвернулась, вздрогнув от неприятного чувства, грызущего внутри. Сколько не говори о чувствах, а он так ей и не верит. Во всяком случае, его отношение четко прослеживается вот в такие острые моменты.
— А ты ищешь повод поругаться. Может ты, как ждешь, чтобы я свалила? — неожиданно для себя поинтересовалась девушка, боясь услышать ответ и одновременно ожидая его. Пусть подтвердит или опровергнет ее внутренние сомнения. Хоть что-то.
Зеленые глаза обожгли пылающим огнем, а пальцы сильнее сдавили руль, сворачивая по указателю и маячку на навигаторе. Паша продолжал упорно молчать, а Кира ждала его решения.
— Если ты снова это сделаешь, значит, поставишь точку в наших отношениях. Больше я не стану за нас бороться, — сказал, как отрезал, а Леонова прикрыла глаза, вновь отворачиваясь, слушать, как тихонько мяукнул Сникерс. Глаза все-таки увлажнились, захотелось всхлипнуть, но она мужественно переборола столь сильное желание, вновь и вновь перебирая в памяти каждое его обидное слово. Мало того, что он ей не доверял, даже не сомневался похоже, что она может уйти. Может и правда стоило. Возможно, так будет лучше.
Размышления прервал звонок, Кира выдохнула, принявшись судорожно рыться в своей сумке, выискивая смартфон, настойчиво орущей последней песней Тейлор Свифт. Взглянув на экран, даже перехотелось трубку брать, потому что брат ей сейчас тоже ничего хорошего не скажет, они ведь опаздывали уже на несколько часов, а значит, ее ждет очередной ушат помоев на свою голову. Однако игнорирование родственника приведет лишь к тому, что Саша еще больше себя накрутит и ничем хорошим это не закончится. Потому проведя пальцем по экрану, девушка едва успела поднести к уху телефон, уже слыша разъяренный вопль на другой стороне:
— Да где вас черти носят?!
Пришлось даже убрать смартфон подальше, слушая гневные крики, вперемешку с матом и недовольством, которым было пропитано буквально каждое слово Александра. Кира даже не заметила. Что Паша прекратил тихо шипеть что-то под нос и прислушался.
— Сколько можно уже, Кира, вот ты можешь хоть раз по-человечески все сделать, а? Почему ты такая дурная в нашей семье, все у тебя через задницу, даже вовремя прибыть не можешь, — орал Саша, превращаясь из любящего старшего брата в такие минуты в форменного козла, которому хотелось ударить между глаз. Или расплакаться. Настроение совсем упало, хватило одной ссоры, а слезы видимо сегодня все же прольются, если так продолжится. К тому же все внутри жгло от неимоверной обиды. Будто бы она во всем виновата. Хотя может, виновата, не уговорила бы Пашу помочь соседям, давно бы уже приехали и жарили шашлыки, а не торчали бы шесть часов в дороге, раздраженные, уставшие, да еще и в салоне, где уже ощутимо начало попахивать кошачьей мочой. Паша точно убьет ее.
Унылая депрессия только-только подступила к ней, как смартфон пропал из рук, отчего Леонова на секунду даже не поняла происходящего. Она хлопнула глазами, а затем повернулась туда, куда собственно его забрали, прерывая односторонний монолог Александра одним разъяренным рыком в трубку, от которого Сникерс испуганно мяукнул, а Кира вздрогнула:
— Че ты орешь, как психованная баба, щас будем!
И нисколько не церемонясь, Кенар просто сбросил звонок, не давая Александру даже шанса на достойный ответ. Или хотя бы с духом собраться. Ошарашенная Кира, выпучив глаза, смотрела на лежащий смартфон, который Паша вернул ей, вручив прямо в распахнутую по-прежнему ладонь, и преспокойно продолжил путь, не отрывая взгляда от дороги.
— Ты на него сейчас наорал? — выдохнула Леонова, осторожно и немного опасливо косясь в сторону Канарейкина, оценивая его душевное состояние. Тут уже совсем не до собственных мыслей и самокопания, ее брат однозначно такого отношения не потерпит.
— Нехрен орать на тебя, пусть на клушу свою, именуемую женушкой, вопит, мудазвон, — окрысился Паша, все еще пребывая под адреналиновой дозой собственной ярости, а Кира благоразумно замолчала. Но уже точно знала — эти выходные не только убавят ей годов жизни, но и седых волос станет на голове чуточку больше. Потому и остаток пути провели в тишине, потому что Кира чувствовала, что ее парню нужно успокоиться, а ей попытаться придти в некое подобие равновесия, потому что нервные клетки ей однозначно скоро понадобятся.
Въезд в поселок городского типа, получивший свое название благодаря красной глинистой почве, начинался со шлагбаума, железной дороги, идущей вдоль всей трассы и большого столба с табличкой, где наполовину стертыми буквами было написано: «Добро пожаловать в Краснобуйск». По левую сторону располагалось небольшое футбольное поле с покосившимися старыми воротами, а по правую — изрядно проржавевшая крытая автобусная остановка. Впереди бежала дворняга, виляя облезлым белым хвостом, а разноцветные и разномастные дома, скрывающиеся за заборами, задорно встречали их цветными крышами и любопытными лицами жителей. В конце концов, не каждый день увидишь новую машину в месте, где каждая кошка друг друга по кличке знала, к тому же в последнее время тут начали приобретать дома состоятельные люди, выстраивая целую новую улицу, полную настоящих особняков, окруженных каменными заборами. Вот людям и интересно, не пожаловали ли это очередные переселенцы из города, жаждущие свежего воздуха и домашних овощей с грядки.
— Где там находится их дом? — озадаченно поинтересовался Паша, вглядываясь в резные ставни деревянных домов и пластиковые окна кирпичных коттеджей на две семьи, чьи огороды были разделены внутренним забором. То и дело в окнах мелькали любопытные рожицы, мимо по обочине пронеслась детвора, одетая в весенние пуховики, поскольку за городом было довольно прохладно. Глядя на них, Паша даже посетовал, что Кира так легко оделась. На ее резонный взгляд в его сторону, в котором прослеживался четкий вопросов, только отмахнулся, рассматривая таблички с номерами и названиями улиц.
— Зеленая 34, - отозвалась девушка, читая адрес со смартфона, и вытянула шею, вглядываясь в крыши уже более комфортабельных, двухэтажных коттеджей, когда они въехали на нужную улицу. Заборы стали выше, территория больше, а дома уже явно принадлежали лишь одному хозяину. — Вон он, — кивнула на трехэтажный дом за большим белокаменным забором. Наверху виднелось небольшое круглое окошко, видимо там располагался чердак, а панорамные окна были видны даже с большого расстояния. В ясное полуденное небо поднимался дымок, видимо разожженный от шашлычницы, а ворота были приветственно распахнуты. Когда они въехали во двор, а под колесами зашуршал гравий, Кира, наконец, смогла оглядеть просторы братской берлоги и невольно даже в душе чуть-чуть позавидовала его супруге, заметив толпящихся родных у крыльца с подвесными фонарями над железной входной дверью. Видела суетящуюся Женю, жену своего брата, которая осторожно придерживала уже довольно большой живот, рядом с ней прыгали Ника и Алина, племянницы Киры, а чуть дальше были родители у большого черного джипа главы семейства, который о чем-то с ними переговаривался, в последний момент, заметивший их машину. Незнакомая семейная пара рядом с Женей и какая-то тощая девица, одевшаяся не по погоде в тонкие колготки, сапожки на высоком каблуке и кутающаяся в свою тоненькую модную куртку, периодически подходящая к дымящейся шашлычнице возле большой веранды, которая летом была скрыта в зарослях цветущих сульфиний в горшочках и увита виноградом. Лишь, когда ее взгляд наткнулся на еще одну фигуру чуть в стороне, девушка помрачнела и почувствовала руку Павла на своей коленке, повернувшись в его сторону. Сам Кенар уже подъезжал к джипу Александра, аккуратно паркуясь и, оглянувшись назад, заметил, как ворота начали автоматически закрываться, видимо повинуясь команде на телефоне Саши, пока еще терпеливо ждущего их.
