— А, пришла, — Канарейкин как-то по-особому ей обрадовался, схватив за руку и втягивая внутрь теплой светлой квартиры. Девушка огляделась, заметив аккуратно разложенные вещи и еще не убранные пакеты с подарками и гостинцами. Открыв, было рот, она попыталась что-то сказать, но Паша ей помешал, деловито оттряхнув ее пуховик, заботливо так, с особой тщательностью, осматривая точно на предмет повреждений.
— Ну и где ты так испачкалась, поросеночек, — потянул он нарочито громко, отчего девушка даже захлопнула рот, выпучив на него изумленно глаза. Его чрезмерно заботливое поведение напрягало и пугало. Он что, ее прикончить хочет? Тем временем не в меру ласковый Паша стянул с нее верхнюю одежду, стащил шапку. Забросив ее куда-то наверх, и помог снять сапоги, отчего Кира совсем растерялась.
— Паша… Ты чего? — выдохнула она, наконец, с трудом, но тот лишь поднял на нее озорной взгляд зеленых глаз, в которых плясали, даже более танцевали джигу черти. Леонова сглотнула невольно, вжавшись во внутреннюю стенку открытого шкафа для верхней одежды, на которую ее усадил Кенар, невольно пытаясь спрятаться за чьей-то шубой. Судя по запаху тонких духов — маминой.
— Я-то? Ничего, солнышко, ничего — хищно потянул Кенар, подняв охнувшую Киру за руку и притянув к крепкой груди. Девушка даже сглотнула громко, когда шорох сбоку заставил ее скосить глаза в сторону зала, откуда выглянула знакомая черноволосая макушка. Именно этот момент выбрал Павел, чтобы склониться к ее уху, шепча и обжигая ее кожу, заставляя вздрагивать от каждого произнесенного слова. А еще от каких-то непонятных эмоций и мурашек.
— Я тебе, львенок, обязательно потом припомню сегодняшний цирк со знакомством с факерами — со стороны казалось, что он целует ее куда-то за ушком, Кира понимала, что это представление для тещи-сватьи, но вот только положение ее от этого легче не становилось. Тем более, что этот гад еще и поставил руки по обе стороны от нее, точно захватив плен объятий, делая их положение совсем уж двусмысленным.
— Паш… — пискнула она тихо и вздрогнула снова, когда он неожиданно убрал руки и вместо этого, обвил ее плечи, разворачивая к гостиной.
— Пошли, Левушка, там нас семья твоя ждет, — торжественно объявил он, добавив голосом шляпника, — пора пить чай!
Нисколько не смущаясь, он втянул ошарашенную девушку в комнату под пристальные взоры родни и жадные Ольги, которая буквально прожигала в ней дырку. Вот только Кире было совершенно не до нее, потому что держащий ее крепко Павел, прижимал ее с такой силой, что казалось готов слиться с ней в единое целое.
— Не туда! — резко остановил он ее, когда Кира попыталась увильнуть к родителям и брату на диван, усаживая ее на один из трех стульев, стоящих так, что ее семья оказалась напротив. Еще она заметила, что некоторые тарелки с нарезкой и сладостями стоят отдельно от основной массы прямо подле Ольги Петровны. Это настораживало, Леонова не понимала, что задумал Кенар, который удерживал ее за плечи, крепко сжимая пальцы, прожигая ее кожу сквозь ткань ее кофточки. Он словно чего-то ждал.
— Кира, почему же ты не сказала, что живешь в одной квартире с таким милым молодым человеком? — спросила ее мама, отчего сама Кира только кисло кивнула, ощущая себя еще хуже. Милый он, как же.
— Да, Кир? — Александр наклонил голову. Хитро посмотрев на сестру, а затем на то место, лежали руки Павла.
— Эээ… ну… — начала, было, девушка, как раздался еще один звонок, и девушка удивленно подняла голову на хищно растянувшего губы в улыбке Пашу. Вид у него был крайне довольный.
— Я открою, — пробормотала она, ощущая любопытство. Кто это еще пришел? Неужели, Женя, жена Александра? Но она ведь должна быть с детьми на секциях. Только Кира начала подниматься, как ее вновь усадили на стул.
— Сиди, я сам, — приказал Паша и уже мягче улыбнулся, чуть дернув ее за длинный хвост волос, — это, наверное, Ярик пришел, мой друг, — проворковал Павел, взглянув на озадаченных родственников. Глаза Киры в ужасе расширились.
— Ярик!? Стой, Паша! — вскрикнула она. Попытавшись схватить Павла за рубашку, но ничего не вышло, он уже выскочил из комнаты и двинулся открывать дверь. Захотелось тоже куда-нибудь сигануть. Желательно в окно, особенно ощущая пристальные взоры родни и обжигающий от Ольги.
Куда бы спрятать глаза, Кира не знала.
— Итак… — потянул отец девушки, которому в глаза девушка боялась посмотреть больше всего и увидеть в них разочарование. Она его любимая дочка.
— Итак… — подхватила остальная семья. В коридоре послышался лай и голос тихий голос Тасманова, отчего она мигом насторожилась.
— У вас есть собака? — удивленно спросил Александр, и Кира бросила взор на побледневшую Ольгу.
— У нас нет…. Не было собаки, — поправилась она, озадаченно смотря на дверь.
— Зачем ты напялил на нее намордник? Это ж шпиц! — зашипел Паша, глядя на белую пушистую собачонку в руках друга, который буквально замотал ее поводком, тем самым повязав лапы, не давая псине двигаться. Недовольный взгляд голубых глаз заставил Пашу замолкнуть и Ярик вручил ему мрачно сверкающую глазками пуговками пушистую животину, отчего тот скривился, но принял ношу, тут же услышав рычание.
— Вот почему, — огрызнулся Ярослав и Павел с сомнением покосился на собаку, а потом на дверь гостиной, а затем на разувшегося друга, который сбросив верхнюю одежду. Остался в черной рубашке с закатанными рукавами, которые открывали вид на его татуировки на одной из рук, помимо той, что с дятлом Вуди. На руках у него красовались кожаные гловелетты, иными словами перчатки без пальцев, взглянув на которые, Паша озадаченно покосился на друга, а потом только заметил небрежно брошенный черный шлем на полку шкафа в прихожей.
— Ты что на байке ехал? С собакой?!
— А что делать, тачку мне еще не вернули, — фыркнул тот, расстегивая на рычащей псине намордник.
— Ты уверен, что это хорошая идея?
— Ты же сам просил, — Тасманов усмехнулся, озорно сверкнул глазами и перехватив собачку поперек туловища, размотал ее лапы, подхватив ее так, что она повисла в его руках мордой к его лицу. С минуту они смотрели друг на друга. Шпиц мотал хвостиком и явно не проявлял радости.
— Значит так, больше меня, Пусик ненавидит женщин, особенно тех, которые не любят собак. Проверенно на моих кисках, — проговорил Ярик и Паша хмыкнул, потянувшись, было, чтобы почесав собачку за ушком.
— Хорошая собака. Если отлично сыграешь, порадуем тебя вкусняшками, — проговорил он, но тут же отдернул руку, потому что собака тявкнула злобно, зыркнув на него злым взглядом.
— Мерзкое животное, — дернул плечом Паша и Ярик, подхватив Пусю поудобнее, улыбнулся, поправив на ней блестящий розовый ошейник.
— Ну, еще бы, — хохотнул он и бодрым шагом двинулся в гостиную, распахивая с пинка дверь, радостно объявляя о своем торжественном появлении:
— Всем добрый вечер, меня зовут Ярослав Тасманов, можно просто Ярик!
