— Да, Вадик? — с придыханием спросила она, торопя парня. Ее большие голубые глаза наивно смотрели в лицо заикающегося парня, пока на экране огромный тюлень пожирал очередного несчастного, а главная героиня в белых бриджах отбивалась от стаи зомби. И даже ни разу не испачкала, только пара царапин на щеке да огромные слезы на глазах говорили о том, как тяжело она переживает зомбиапокалипсис.
— Т-т-ты м-м-мой свет очей, б-б-б-богиня м-м-моих внутренних переживаний! — выдохнул Вадик, от напряжения даже испарина на лбу появилась, а Наташа задумчиво протянула руку между парочкой, сунув ее в ведро с попкорном, за что тут же получила шлепок.
— Ай, ты чего?! — возмутилась девушка, когда Гордей окинул строгим взглядом, кивнув на горстку цветных зерен в руках.
— Прекрати жрать, у нас тут работа! — сказал, как отрезал Лавров, и подозрительно зашуршал в кармане, когда уселся обратно на кресло, пока Вадик собирался с мыслями, вспоминая свой литературный опус, которым жаждал покорить юное девичье сердце.
— Это у тебя что, кириешки? — повела носом Наташа и прищурилась.
Гордей перестал шуршать, повернув к ней голову. Щеки парня вздулись точно у хомяка, а сам он только головой покачал. Даже взгляд попытался сделать возмущенный, когда Наташа прищурилась и с подозрением наклонилась к нему, пытаясь разглядеть в темноте тщательно скрываемую блестящую пачку. В воздухе запахло салями, а сам купидон мысленно проклял производителей, пихающих в банальные сухарики столько ароматизаторов, что голодная Тараканова их на расстоянии учуяла.
— Неф, фто фы, — пробубнил невнятно Гордей, чувствуя, как размягчился хлеб от его слюны, принимаясь медленно его пережевывать, так чтобы ничего не поняла его девушка.
— А ну отдай еду, стрелочник, я, когда голодная, себя не контролирую, — мрачно пригрозила Тараканова, потянувшись руками к пачке, парню пришлось даже руку отвести в сторону, игнорируя происходящее на экране и предпоследнем ряду. И совершенно зря, если бы они не бились за кириешки, глядишь, заметили бы, как пара поднялась, покидая зал. Точнее первой его покинула девушка, а затем уже нервный парнишка, истошно кричащий ее имя. Правда, крик потонул в вопле растерзанных жертв с экрана.
— Ты себя все время не контролируешь, вот даже сейчас меня домогаешься, что за варварские привычки, Тараканова? — притворно возмутился Гордей, отклоняясь назад, пока Наташа пыталась отобрать у него пачку, — ты знаешь, как это называется? Харрасмент! Домогательства на рабочем месте, — Гордей перебрался на следующее кресло, пока героиня в кадре добивала хищного карася лопатой.
— Я тебя сейчас отхаррасментирую, если немедленно не поделишься! Я полдня потратила на подготовку к конкурсу, в который меня втянули к слову по твоей вине, а теперь еще полдня вынуждена нянчить твоего подопечного! Кстати, почему мальчик? У меня вообще одни девочки, мне обещали новых авторов любовных романов, — Наташа фыркнула, приземляясь на следующее кресло, на что Гордей с интересом замер, чуть наклонившись к ней.
— Ты что-то имеешь против мальчиков, Таракан? — с любопытством спросил Лавров, убирая кириешки обратно в карман кожаной куртки, и вновь поднял серые глаза на Наташу, — ты что, местопатичка?
— Мизандричка, крылатый, мизандричка! Термины учи, — закатила глаза Наташа.
Гордей задумчиво поскреб подбородок и вздохнул.
— Знаешь, общение с женщинами дурно влияет на твое биополе, оно абсолютно нестабильно, — вздохнул парень, тут же хохоча, увернулся от удара, перехватив Тараканову за талию и перетягивая ее через подлокотник, усаживая ее на свои колени. Его руки крепко обхватили девушку, не давая ей шевельнуться, прижимая к груди.
— Ты что делаешь, Гордей? — неожиданно промурлыкала Тараканова, прекратив упираться, и чуть склонилась, отчего длинные светлые волосы упали на плечи, закрывая ими обзор. Их губы были совсем близко друг к другу, а сам Гордей почувствовал, как дико соскучился по своей безбашеной «не девушки». И это за жалкие полдня, пока ее наряжали как куклу, пытаясь научить нормально ходить по подиуму. Каждый час, проведенный не вместе, был мукой для купидона. Скучая, осознавал, как с каждым днем все сильнее влюблялся в эту немного странную, абсолютно ненормальную девицу. Невзирая на ее вредный характер и уверения, что они вовсе не встречаются.
Рука Лаврова скользнула по спине, обхватывая ягодицы в джинсах, в который раз жалея, что она не в платье, а губы невольно растянулись в улыбке.
— Мы с тобой вдвоем, никого нет, последний ряд, — выдохнул Гордей, опуская взгляд на ее губы, перемещая вторую руку на бедро девушки. Он почувствовал, как руки обхватили его шею и Тараканова улыбнулась.
— Прямо, как на свидании в кино.
— Мы и так в кино, почти на свидании, — отозвался Лавров шепотом. Фильм стал абсолютно не интересен, как и все происходящее вокруг, — представь, что это сцена из романтической мелодрамы, а мы главные герои.
— На заднем фоне тюлень забил до смерти хвостом какого-то парня, — выдохнула Наташа ему в губы, покрывая их легкими поцелуями. Кончики ее пальцев коснулись щетины на его подбородке, как внезапно послышались голоса и возбужденные крики администратора зала.
— Беда, ой беда! Этот дебил сейчас с крыши кинотеатра прыгнет, ой-ой, Динка, звони в полицию, пожарным, МЧС! Нас же всех посадят, а у нас ведь с техникой безопасности беда, ой-ой!
Они одновременно замерли, глядя друг другу в глаза. Гордей первым моргнул, переводя взгляд туда, где должна была сидеть их парочка, но никого не увидел.
— Наташа, — потянул он осторожно, все же пытаясь понять, что происходит, — а где Вадим и Надя?
— А где Вадим и Надя? — повторила точно заведенная Тараканова, а после они резко обернулись, одновременно воскликнув:
— Блин!
На крышу кинотеатра бежали, как золотые призеры летней Олимпиады. Пожарный выход нашелся прямо за углом, чуть дальше по коридору на верхнем этаже. Он даже никем не охранялся и естественно, никто и не думал его запирать.
— Какого хрена лысого они туда вообще поперлись?! — сокрушалась Наташа, торопясь достичь распахнутой серой металлической двери с характерной красной наклейкой. А вот Гордей думал о том, в какой момент все пошло не так? Нормально же все было, отношения пары развивались, его стрела настигла сердца Вадима и Нади, оставалось только немного, проверить на них этот глупый эксперимент с творчеством и спокойно оставить развиваться дальше паре.
Он резко остановился, отчего Наташа даже на пару метров вырвалась вперед, а заметив это, резко обернулась у самой двери.
— Ты чего? — выдохнулся, тяжело дыша, а сам Гордей застонал.
— Черт, я переборщил с любовной магией! — взвыл купидон, и Наташа непонимающе наклонила голову.
— Чего?
С крыши послышались крики, и ребята резко посмотрели на дверь.
— Вадим не надо!
— Нет, я скажу! Скажу всему миру, что я влюблен в тебя, Надин! Надя, для меня, ты как кольцо Всевластия для Голума! Как золото для гнома, как власть для дракона…
