— Экась какой быстрый. Я же пошутила, — побарабанила костяными пальцами в воздухе, глядя в след Алексею.
— Папа!!!
Мимо Голода, жующего жаренного бройлера, пролетел Гришанский, зовя отца, бросаясь во все помещения подряд, даже не обратив внимания, что в одних портках. Напуганный парень открыл дверь квартиры, выскакивая на площадку прямо по холодному бетону элитной многоэтажки шлепая вниз. Не видел, как вслед ему смотрели пять фигур, сгрудившиеся в проходе.
— Ты что ему сказала? — удивился Демьян, поворачиваясь к Смерти.
— Чего сразу сказала? Откуда я знала, что он пугливый такой?! — возмутилась в ответ на прозвучавшую претензию в голосе Антихриста. — Косой помахала пару раз для устрашения, чуть не обоссался!
— Ой, да забейте, пойдемте чай пить с тортом, пока Голод все не сожрал, — махнул рукой Война, направившись в кухню. — Чума, тебе терафлю с лимоном или малиной заварить?
— Даги гавай гне тегафлю с гимоном, — шмыгнула носом, высмаркиваясь в дорогую шелковую рубашку Алексея Гришанского.
— Ты — Наташка Тараканова?
Удивленная блондинка повернулась на зов, прекратив грызть ручку у кабинета ректора. Сегодня в университете их ждал сюрприз, оказывается, пока они были заняты с Гордеем переселенческо-рабочими моментами, не дремали злые крокодилы и недовольные серые мыши. Так Светка Царева всем умудрилась растрепать, что Гордей бросил ее ради гламурной блондинки, посмевшей увести глупого ботаника себе на фронт, а тот и вовсе повелся на деньги. Вот только ни денег, ни счастья. Каждая вторая девушка, к тому же не особо любящая Тараканову, мигом принялись жалеть несчастную. Ведь как можно бросить такую «милую, правильную девочку». На разговор с ректором вуза Наташа пришла по поводу своей учебы, попытка спасти образование под давлением Лаврова, обещавшего побыть с ней во время разговора. Вот только время приближалось к назначенному часу, а парня все не наблюдалось.
За весь день надоели постоянные смешки в спинку, подколки да презрительные взоры. Потому увидев перед собой мелкую, рыжую пышку, Наташа хотела огрызнуться, но не успела. Девчонка перебила ее, выдохнув:
— Я — Майя Топтыгина. Мы со Светой раньше общались.
— Ты пришла мне мозги клеить на тему отбитого парня? — подозрительно поинтересовалась Наташка, оглядывая скучный серый брючный костюм, лицо почти не тронутое макияжем. Такое ощущение, что рядом с этой Светкой сереет все.
Майя покачала головой, улыбнувшись вдруг тепло.
— Неа, хотела просто сказать, что рада за вас с Гордеем. Рада, что он нашел свое счастья, рядом с Царевой ему было плохо. Она не… — Топтыгина запнулась, будто раздумывая под все еще напряженным взглядом. — Короче, она не плохая. Просто своеобразная. Запутавшаяся.
— Тогда бы нам всем стоило слухи распускать, если мы в двух соснах своего сознания потеряемся, — буркнула Тараканова, на что Майя только глаза опустила.
— В общем, прости ее. Успокоится, больше не будет вас доставать, — вздохнула, собравшись, было уйти, как Наташка снова оглянулась, чувствуя раздражение.
— Эй, рыжая!
Позвала Топтыгину, чувствуя приближающуюся панику. Майя удивленно повернулась, затем покосилась на злосчастную дверь и без слов по лицу Таракановой все поняла. Хмыкнула, поправив рюкзак объемный на плече, да промурлыкала:
— Страшно тебе?
— Так, гном с сиськами, ты мне тут не загоняй, — огрызнулась, топнув ногой, затем добавила немного жалостливо. — Постой тут, а? Хоть о квантовой физике мне расскажи, пофиг.
— Так я ж художественного факультета, какая физика?
— Отлично, давай, поведай мне идею квадрата Малевича…
Так Гордей не матерился никогда. Наташка точно убьет, с учетом, что он опоздал с ней на встречу к ректору. Более того, совсем не помог. А все, потому что в этот раз собственная доброта против него ход сыграла.
Во всем был виноват будущий День Святого Валентина, к которому готовились за месяц. Никогда раньше этому празднику не уделялось столько внимания, как в этот год. Прямо злой рок — решили поощрить создания будущих пар с последующим построением ячейки общества.
— Придумай что-то интересное. Много же пар — это позволит заинтересовать студентов и будущих абитуриентов в учебе здесь. Пусть видят, что мы не только за науку, но и любовь. Мир во всем мире, радость, счастье. Учеба в стенах этого заведения — настоящий рай! — вещал ему декан, Владимир Федорович, поглаживая бороду. Гордею оставалось только вздохнуть, за два часа беседы и полтора часа дороги до главного корпуса изрядно опоздал к Наташке. Волновался, удалось ли договориться ей о чем-то с ректором или нет. Спешил по длинным извилистым коридорам, кивая редким знакомым, мысленно прикидывая насчет темы влюбленных. Даже на косые взгляды внимания не обращал, к тому же их становилось все меньше. Сплетни приходят и таят во времени также быстро, люди, охваченные новыми историями, забывают о старых. Все ожидаемо, ничего удивительного. Хотя было приятно, когда Макс, Костя с Владленом и несколько ребят из группы выразили ему поддержку. Более того, болтун Ковальчук умудрился откуда-то первым выловить новость о голом гордом беге Гришавского по двору собственного дома, не преминув распространить эту новость в стенах храма науки. Учеба учебой, а вот теперь в столовой было о чем поговорить.
— Нехорошо так получилось, — вздохнул тогда Лавров, не ощущая, правда, особого сочувствия к этому придурку. Тем более, что Димка подходил извиняться за тот случай в клубе, осторожно поинтересовавшись, будет ли Гордей по-прежнему помогать с учебой.
Зла парень, конечно, не держал. А вот насчет контрольных работ и РГЗ уже изрядно повысил тариф, для некоторых в два раза. В конце концов, у него теперь есть девушка с запросами.
— Цыц, святоша, — прицыкнул на него Владлен, усмехаясь, кулаки, потирая. — Нехорошо на забор ссать соседский — гадить папкиному мажору дело святое да богоугодное.
— Аминь, — поднял кружку Костя, выражая всеобщее мнение.
Светлую макушку в компании какой-то невысокой рыжеволосой девчонки он заметил сразу. Наташка топталась рядом с Майей Топтыгиной, более того, нисколько не стесняясь о чем-то, весело с ней переговаривалась. Если улыбается, значит все хорошо. Прямо почувствовал, как отлегло от сердца, груз с плеч свалился. Вот только стоило голубым глазам зацепить его фигуру краем, Тараканова бросила болтать, прищурилась, воинственно уперев руки в бока.
— Ты где шлялся, ботан?! Небось, серых мышей по стенам своей лаборатории клеил, объясняя им, третий закон Ньютона? — зарычала не хуже дальневосточной тигрицы, пока ее новоприобретенная приятельница в кулачок хихикала.
— Законы Ньютона надо было еще в школе учить. Спокойно, боевая морская свинка, меня дела государственные задержали, — широко улыбнулся, позволяя себя кулачком в плечо ткнуть, невольно поморщившись. Удар все же у Таракановой не девчачий.
— Ты этот рамен на уши будешь всяким Светкам мотать, жеребец без принца, — фыркнула Наташка, руки, на груди складывая, губы, в трубочку вытянув и оглядывая его с ног до головы. — И что за дела такие?
