— То есть, когда я приходил к тебе в прошлый раз, ты просто заявил, что у тебя нет на меня времени, а теперь ты просишь нашей помощи? — протянул купидон, вытаскивая несколько чипсов и хрустя ими нарочито медленно. Макс повернул к нему удивленно голову, а Влад озадаченно спросил.
— Ты что, пользовался услугами наших психов божьих? — он даже хохотнул, развалившись на одной из сдвинутых кроватей. Это у муз все девушки жили отдельно в своих номерах с двуспальными кроватями. А у купидонов все было гораздо проще. Одна комната на троих и общий душ в конце коридора. Прямо, как в студенческой общаге.
Главный небесный психолог-психотерапевт, ведущий практику в Раю, грустно вздохнул и подключил к просьбе молящий взгляд.
— Сын мой, да будет тебе известно, что я не просто так просиживаю штаны в том потрясающем белом кабинете с видом на Эдемский сад, я… — закончить он не успел, где-то вблизи снова заорали:
— Хаврюша-а-а! Ты где? Выходи, мы еще не обсудили последнюю акцию протеста против белого! Помнишь, я давно говорил, что пора менять порядки в святой обители, ведь мы архангелы хотим носить цветное!
При упоминании цветного, Гордея резко передернуло.
— После того шоу с геями любому нормальному мужику нужна будет психиатрическая помощь, — буркнул Гордей, а Макс закивал, махнув рукой на здоровенный шкаф.
— Залезай, только имей в виду, там так воняет, будто что-то сдохло. Кажется, Влад снова забыл постирать носки, — простодушно улыбнулся купидон, когда ворчащий архангел открыл створки, изучая глубину и содержимое. Брезгливо подвинул сваленные вещи и, забравшись внутрь, затаился.
— Да кто вообще стирает носки, мы че бабы что ли? — возмутился Владлен, а Гордей с отвращением дернул плечом, чуть отодвинувшись на край своей бывшей кровати. Еще раз, мысленно порадовавшись, что выбил себе соседство с Наташей, во-первых, девушка она была взбалмошная, но чистоплотная, во-вторых, хороший секс. Одни сплошные плюсы и никаких воняющих вещей Влада под подушкой.
— Тоже что ли к бабе, какой переехать. — Задумчиво потянул Ковальчук, проведя рукой по своим темным волосам, наблюдая, как сыплются крошки от чипсов на пыльный и чем-то заляпанный пол их комнаты с Владом, и перевел взор на друга, который улыбнувшись, потянул:
— Ты всегда можешь переехать к Кокошникову или Мамонтову. У них как у баб, даже у моей Наташки баночек в шкафчике в ванной комнате меньше. Я, почему знаю, Наташка у них как-то крем увлажняющий заказывала, — хмыкнул Лавров.
— Фу, они что, консультанты Орифлейм?
— Мэри Кей, друг мой, Мэри Кей, — махнул рукой Гордей, а Макс даже испуганно воззрился на него, явно решив, что с вонючим Владом ему живется лучше.
— Че растрынделись, как телки, давайте врубайте, что там с голами, — буркнул Влад, потянувшись рукой и ткнув жирным пальцем в клавиатуру, оставляя на ней желтый след. Едва устроились, как в комнату к ним ворвался Варахаил, как обычно во всем розовом, от лосин на ногах до туники, подпоясанной блестящим поясом. Густые волосы, окрашенные в модный клубничный блонд, ниже плеч, обрамляли женственное лицо, а сам архангел, шевеля крыльями, с которых сыпались блестки, остановился на пороге, чуть поморщив изящный тонкий нос.
— Чем у вас тут пахнет? Вы же купидоны, посланники любви, как можно быть такими свиньями! — он даже забыл, что хотел спросить — лишь возмущенно оглядывал комнату, остановившись взглядом на вновь замершей троице. У архангела, призванного нести Божье благословение даже глаз задергался при виде Демонбука, на экране которого была открыта вкладка Днотуба с записью матча.
— Бесстыдники! — возмутился он тоненьким голосом, возмущенно засопев и дернув тонкой ножкой в блестящих лосинах, — эти грубые игры!
— Мужские, ты хотел сказать, — отозвался Гордей, с любопытством рассматривая его наряд, — знаешь, Варя, ты бы шел к Мамонтову с Кокошниковым. Они там, как раз, пятый сезон «Отчаянных домохозяек» смотрят. То, что нужно такой ранимой душе, как ты.
Из шкафа донесся сдавленный звук, будто кто-то подавился смехом.
— Это что? — мигом выпрямился Варахаил, прищурив глаза с длинными ресницами, — Гавриил? Да? Он тут?
— Нет, — хором ответили парни.
— Это новая цивилизация, — не моргнув глазом, соврал Макс.
— От носков Влада завелась, воняли, воняли и вот последствия, — добавил Гордей. Он ловко отодвинулся, когда возмущенный Северов попытался его ударить, но не попал, лишь недовольно зашипел от злости.
— Если че, девки в ресторане ревут над «Дневником памяти», — снова подал голос Ковальчук, улыбаясь. Варахаил фыркнул, обиженно надулся и вышел, бросив напоследок:
— Глупости, какие. Некогда мне. Пойду, поищу Гавриила… в ресторане.
Дверь хлопнула, а из шкафа вывалился Гавриил, тяжело дыша и махая перед собой. Он жадно глотал воздух, бросившись к окну, отодвинув Гордея, распахнул его, вдыхая и выдыхая.
— Таки надо проверить, может правда что завелось, — задумчиво проговорил Максим, глядя на тяжело дышащего архангела.
***
Ранее утро в городе Екатеринбурге для Гордея и Наташи началось, в районе обеда. Полусонные, немного взъерошенные и опухшие, они выходили из портала прямо во двор одной из многочисленных девятиэтажек. Во дворе резвилась детвора, бросаясь друг в друга грязным свалявшимся снегом, рядом о чем-то болтали мамочки с колясками и без, а на лавочках привычно хмурыми взглядами одаривали, каждого прохожего моложе тридцати, взглядом добросердечные старушки.
— Тварь кривоногая!
— Проститутка!
— Наркоман!
— Паскудник!
— Напомни, какого пернатого мы тут забыли? — мрачно поинтересовалась Наташа, наблюдая, как Гордей пытается вставить стрелу, но у него откровенно плохо получалось. Руки дрожали, как у заправского алкоголика, даже пуговицы на рубашке он сегодня перепутал, застегнув через одну. Что уж говорить о его общем состоянии, когда штормило и мотало.
— Вот не надо было пьянствовать с Гавриилом за задушевными разговорами о судьбе человечества, — фыркнула Тараканова в очередной раз за утро. Будто ему и без того не было плохо, тошно да еще и если вспомнить, как он проснулся в их номере на коврике, обнимая палас. Поговорили, что называется, с архангелом.
— Кто бы говорил, ты вчера с девками вылакала весь бар. Кто с Маей орал под вратами Рая пошлые частушки, а? — недовольно поинтересовался Лавров, пытаясь натянуть тетиву. А тем временем его объект уже приближался.
Изольда Генриховна. Сорокапятилетняя одинокая учительница старших классов военной походкой вышагивала вдоль тротуара. Говорят, когда-то она работала в тюрьме. Впрочем, судя по ее личному делу — правду говорят. Но это не важно. Ведь она должна была стать очередным совместным проектом по влиянию любви на творчество. Хотя какое у нее творчество. «Трактат о жизни котиков в домашних условиях» — за нормальное творчество не считается.
