Зела закатила глаза и продолжила:
– Тур всё время сидит один. И ты, правда, думаешь, что без общения ему станет лучше?
– Я не знаю, отчего ему станет лучше. Я уже не знаю, Зела.
Богиня крепко взялась левой рукой за запястье правой. Вид у Моконы сделался усталым, но с оттенком упрямства, желанием умереть, оббесилив, но сделать всё возможное. Супруга Тура отвела взгляд и посмотрела на отражение грозовых туч в воде.
– Владычица, – решился заговорить Ратибор, – Вы позволите мне обратиться?
– Говори.
– Мои сородичи в опасности. Целое княжество. Нас поработил чужой бог, и я пришёл к владыке Туру за советом, за благословением. Я не намерен навредить своему кумиру.
– Он навредит себе сам, и ты не будешь в этом виновен. Но раз дело в наших сородичах…
Мокона строго посмотрела в глаза Ратибору и произнесла:
– Тур будет выведывать у тебя правду о реальном мире. Он будет хитрить и настаивать, но ты не должен ничего ему говорить.
– Непременно, владычица.
– Ступай, – кивнула богиня на дверь.
Ратибор поклонился и направился к терему. Скованность перед Моконой и трепет перед встречей с Туром сделали движения турича медленными. Ратибор буквально крался ко входной двери, и успел расслышать разговор за спиной.
– В этот раз пробуешь звёзды? – спросила Зела.
– Да, но шаман тоже не откликается.
– Зачем ты пытаешься достучаться до его разума? Что это даст? Ждёшь, что он оживит нас?
– Хочу разбудить его.
– Мы в его сне. Что с нами станет, когда он проснётся? Просто исчезнем?
– Вот и хорошо. Наконец-то это закончится.
А Ратибор тем временем подошёл к двери и толкнул её. За порогом начинались тёмные просторные комнаты. Здесь царила тишина, висела завеса пыли и ощущалась атмосфера похорон. Ратибор двинулся вперёд, и ему стало не по себе от беззвучия половиц. Казалось, что из-за плотной тишины не проронить ни слова, лишь приглушённые раскаты грома и рокот ветра доносились до ушей.
Турич прошёл в помещение с двумя галереями на втором этаже и ведущей к ним лестнице. Здесь, как и везде, была сплошная пустота: ни мебели, ни картин на стенах, ни трофеев, ни ламп. Не было ни красок на стенах, ни резьбы на перилах.
На втором этаже послышался мерный стук. Ратибор взглянул на галерею справа и увидел силуэт шагающего бога. Он опирался на трость – единственный предмет, что издавал звуки в мрачном тереме. Хозяин дома прошёл полукругом и остановился на вершине лестницы.
Он глядел на Ратибора, а тот застыл в нерешительности. Турич понимал, кто стоит перед ним, но не мог заставить себя поклониться или хотя бы проронить приветствие. Ведь в том, кого он увидел, никак нельзя было признать легендарного Тура.
Бог внушал своей статью и полнился силами. Но одет был в простую рубаху без пояса, а борода его оказалась отстрижена. И то, и другое напомнило Ратибору о ритуальном облике волхвов, признающих за собой великий позор. Тур шагал легко, но трость в руке словно бы придавала богу немощи. Перед Ратибором предстал некто всемогущий, желающий казаться жалким.
– Владыка, – произнёс турич, не понимая, как мог усомниться, кто перед ним.
– Очередной изгнанник, – с сочувствием ответил Тур.
Ратибор на секунду задумался, откуда бог знает об изгнании, и за это время помещение успело преобразиться. Первый этаж слился с галереями, лестница утекла в пол, и Тур с Ратибором оказались на одном уровне. Хозяин дома указал вправо от гостя, где появились стулья.
– Присядем, друг мой. Ты прошёл долгий путь, и присесть тебе не доводилось.
Ратибор послушно встал подле стула и, дождавшись бога, сел одновременно с ним. Турич взглянул в глаза владыке и разглядел в них мудрость и властность, которые искал. Сколько бы Тур не пытался принизить себя, он не лишился божественной сути.
– Владыка, моё имя Ратибор, и я пришёл к тебе с дурной вестью и просьбой.
– Дурная весть? Что ж, рассказывай, что нового натворил Джовита?
– Тебе известно его имя, владыка?
– Мне многое известное. Известно, что он правит Пятью Землями, что обманом взял туричей в рабство и стравил с нандийскими вождями.
Ратибор вспомнил слова Моконы. Похоже, богиня сильно недооценивала, сколько выведал её супруг. По молчанию собеседника Тур догадался, о чём тот думает.
– Любой, кто заходит в терем, рассказывает мне всё. Я знаю, что умер пять веков назад. Я знаю, что Бриславия уничтожена Кэрмедеей, знаю, какое прозвище дали богине. Знаю, во что выродились симурги, знаю, что осталось лишь Пять Земель, отгородившихся от исполинов и демонов Башнями. Мои родичи ничего не знают о реальном мире и думают, что я разделяю их неведение.
– И каково знать всё это? – с трудом выдавил Ратибор.
– Невыносимо. Я живу с последствиями своих ошибок. А их я совершил достаточно. Уже минуло достаточно времени, чтобы результаты моей глупости растворились в прошлом, но их отголоски всё ещё мучают невинных. И я во всём виноват.
– Ты защищал народы от исполинов, владыка, а погиб из-за предательства.
Тур по-отечески улыбнулся. Всего на секунду, после чего его лицо приняло прежнее выражение смиренности и раскаяния.
– Я так понимаю, ты пришёл сюда за помощью. Ты преодолел немыслимый путь в надежде отыскать покровителей, получить благословение, совет и магические дары. Ты желал вернуть сородичам их богов, легенды о нашем геройстве, и гордость звать себя сыновьями Тура. Но я мало чем способен помочь.
– Я не понимаю, владыка.
– Ты хотел, чтобы туричи бились с Джовитой с моим именем на устах. Но я не герой, каким меня иной раз величают.
Тур сокрушённо закрыл глаза, и от этого комната погрузилась во тьму. Когда мрак рассеялся, Ратибор обнаружил, что они с богом очутились на одинокой скале, что возвышается в центре чудовищного смерча. Огромные массы воздуха кружились вокруг, не причиняя вреда сидящим. Колоссальная сила вырывала валуны из скальной породы, но даже не колыхала волос в бороде Ратибора. Бурю пронзало насквозь молниями, которые неистовый ветер скручивал в спирали.
Тур окинул взглядом творящийся кошмар, вопль самого неба. Вид у бога сделался гораздо более величавый, в сердце смерча Тур стал самим собой.
– Я расскажу тебе, как всё было, – изрёк владыка отчётливо, не повышая при этом голоса. – От этой истории у меня ноет сердце, но я желаю сохранить лицо. Уж прости, но посреди этого хаоса мне спокойнее, здесь меньше вероятности, что я размякну.
Над головой расползлась ветвистая молния. Тур отвлёкся полюбоваться её узорами, после чего начал рассказ:
– Я желал возвести несколько магических башен. Источником энергии для них должны быть послужить эфирные воды, но по незнанию я погубил Заповедный Родники. Сделав это, я лишил воды Иргиема, и волк напал на Бриславию лишь затем, чтобы добраться до водопоя. Сперва я просто отгонял исполина, затем понял, что придётся его убить. Задача казалась непосильной, но в действительности волк пал быстро. Тогда я возгордился и решил дальше истреблять исполинов.
