– Вернешься? Откуда вернешься?
– У меня встреча по работе, – ей не хотелось пускаться в объяснения.
– В десять вечера?
Она хорошо знала Дерека. Он не был ревнив. Единственное, что его тревожило, это ее безопасность. И у него были все основания для беспокойства. Но объяснения сделали бы ситуацию только хуже.
– Поболтай с родителями, пока я не вернусь, – она поцеловала его и направилась к двери. Он выскочил за ней на улицу. Родители делали вид, что не смотрят, но только делали вид.
– Что за чертовщина происходит? Ты в последнее время сама не своя.
Она не останавливалась, и он попытался схватить ее за руку, но ухватил только ремешок от сумочки, отчего та соскользнула с плеча и раскрылась, а ее содержимое высыпалось на землю.
Какое-то время они стояли и молча смотрели на пистолет. Затем Кей наклонилась и собрала выпавшее.
– И давно ты с пистолетом ходишь?
– Если будешь меня останавливать, только хуже сделаешь. Ты должен мне верить.
– Э-э?
– Ты мне веришь?
– Ну конечно, я тебе верю!
– Тогда отпусти меня. Телефон у меня будет все время включен, если что.
Она припала к его губам, наслаждаясь каждым мгновением поцелуя. Через минуту она ехала туда, где ей предстояло найти недостающие части головоломки или погибнуть.
•••
Фонари на Kendal Street не горели, и мрачноватые окрестности утопали в потемках, которые едва рассеивала половинка луны своим желтовато-цинковым светом. На часах было 10:55, она вышла из машины и обогнула здание. С пистолетом в одной и телефоном в другой руках Кей миновала несколько лежавших на боку металлических бочек и штабель деревянных поддонов.
Дверь была приоткрыта. Она вошла, почти что слыша, как бьется ее сердце. Коридор был освещен одинокой аварийной лампочкой. Дойдя до двери в основное помещение, Кей спрятала пистолет в сумочку. За дверью ее встретил ослепительный свет, идущий с противоположного конца зала. Она невольно прикрыла глаза рукой. В центре стоял один единственный стул. В офисе наверху кто-то был: темная фигура двигалась за стеклом. Затем человек вышел на лестницу и стал по ней спускаться. Слышно было, как на металлических ступеньках скрипят жесткие подошвы его ботинок. На бетонном полу звук шагов изменился.
– Я не был уверен, что вы придете, – произнес низкий, словно заполнявший все пространство вокруг мужской голос. – Положите телефон в сумочку и уберите ее как можно дальше от себя.
– Телефон? – нервы Кей были так напряжены, что ей казалось – она плохо слышит.
– У вас три секунды.
Даже на взрослых людей этот прием со счетом почему-то действует. Кей сунула телефон в сумочку и отпихнула ее на несколько футов в сторону.
– Садитесь.
– А вы? – спросила она, заняв место на стуле.
– А я постою, – он стоял спиной к источнику света, и все, что видела Кей, было лишь черным расплывчатым силуэтом. – Время идет, мисс Маоро. Вы хотели встретиться – начинайте.
– В городе сотни, если не тысячи репортеров, почему – я? – она щурилась на свет.
– Мы с интересом следим за вашей карьерой уже некоторое время. Вы шли по жизни не без нашей помощи, – ей показалось, что, отвечая, он улыбался.
– Помощи? Что за чушь!
– Да? Вы думаете, это ваш результат тестирования, пусть и выше среднего, и помощь отцу в церковных делах принесли вам такую роскошную стипендию в Йельском университете, в обход не менее достойных кандидатов? Думаете, Триш Хан прямо-таки мечтала взять на работу начинающего репортера без опыта? Нет, Кей. Ее попросили наши высокопоставленные друзья
– Кто? Рон Льюис?
– У вас небогатая фантазия, Кей, – засмеялся человек.
– Вы меня использовали.
– Конечно, и вы удивительно быстро это поняли. Фокус в том, что сначала вы думали, что это вы используете меня. Но теперь вы, как умная девочка, все расставили по местам.
Ужасное чувство, состоявшее из смеси вины и беспомощности, охватило ее.
– Вице-президент и другие невиновны, да?
– Совершенно невиновны. Но вы помогли их устранить. Правила передачи президентской власти достаточно строги. Когда стало ясно, что Тейлор не собирается атаковать наших врагов, его пришлось убрать, но в очереди в Овальный кабинет перед нашим человеком стояли еще четверо.
– Обвинить их в попытке убийства…
– Планировалась как раз не попытка. Тейлор должен был действительно погибнуть в вертолете. Недоработка вышла. Но после появления видео ни Миллард, другие уже не могли претендовать на президентское место. По крайней мере – до конца расследования. Оставался Майерс.
– А если выяснится, что видео поддельное?
– Будет уже неважно. Над заговорщиками устроят показательный процесс и казнят их. Затем весь ядерный потенциал страны будет обрушен на пришельцев, и, если повезет, у нас будет в запасе какое-то время, прежде чем атины пришлют новый корабль. Зря все-таки доктор Грир нашел этот чертов корабль в Заливе.
– А если вы неправы?
– В чем?
– Да во всем! – страх в душе Кей уступил место ярости. – Что если ракеты не справятся, и тысячи людей погибнут, хотя могли бы спастись в подземных убежищах?!
– Неужели вы не считаете, что лучше погибнуть в открытом бою, чем всю оставшуюся жизнь прятаться по норам?
– Я хотела бы умереть с поднятой головой, а не с сознанием того, что я совершила предательство.
– Что проку в принципах, если ты покойник?
– Вы использовали меня, как Ли Харви Освальда и, наверное, многих других!.. – она еле сдерживала слезы.
– Больше, чем вы можете себе представить. Но посмотрите с другой стороны: когда мы спасем планету, кого-то будут волновать наши методы? Все будут просто счастливы, что мы не сидели сложа руки.
– Тогда зачем вы впутываете доктора Грира и доктора Вард? В наказание?
– При чем здесь наказание? Они пребывают в убеждении, что могут предотвратить катастрофу мирным путем. Они не понимают, что невозможно договориться с инопланетной расой, которая хочет нас уничтожить. Мы знаем: они уже один раз это сделали. И, несомненно, попытаются повторить. У меня есть своя теория: они нам завидуют.
– Завидуют? Чему?
– Они хотели создать жизнь на Земле, чтобы убедиться в собственном всемогуществе. Но их творения никогда не должны посметь бросить им вызов. Они – завистливые, параноидальные божки, видящие угрозу за каждым углом.
– И вы думаете – фейковый порно-ролик заставит меня молчать?
– Нет. Но другой – может. С участием вашего отца и симпатичной прихожанки.
