Притягивает к себе мальчишку, который, кажется, меня тоже ненавидит. Зря я, наверное.
— Как ты разговариваешь с вольной? — переспрашивает. Ну да, конечно. Опускаюсь на колени:
— Прости, госпожа. Не хотел отвлекать. Просто хотел предупредить.
— Думаешь, я не умею с рабами обращаться? Он меня не хочет веселить! Значит, сейчас ты будешь веселить!
Обступает стая её со всех сторон. Прости, Ямалита.
— Ты не можешь…
— «Вы» во-первых!
— Простите, госпожа, вы не можете наказать меня без разрешения моей госпожи. Я ничего не сделал, просто предупредил, что вы можете лишиться своего имущества.
— Смотри, чтобы твоя госпожа не лишилась своего!
Обступают. Начинают меня подталкивать, кто рукой, кто ногой. Воспользоваться, что ли, разрешением хозяйки? Тогда точно живым не уйду…
Подъезжает какой-то гравикар, а девочка не одна гуляет, под охраной. Выскакивает раб, по всему — элитный телохранитель.
— Что происходит? — интересуется.
— Раб посмел ко мне обратиться! — жалуется девка. Повторяю свою версию. Тут пацанёнок с кровоточащим горлом хрипеть начинает. Телохранитель подхватывает его. Похоже, нормальный мужик, всё понимает. Повезло.
— Простите, госпожа, похоже, раб был прав. Его нужно в медкабину.
Госпожа кривится, её друзья тоже недовольны, тянет за ошейник… Ещё чуть-чуть, и спасать будет некого. Может, зря я? Чем такая жизнь…
Телохранитель просит её пройти в машину, забирает туда же бьющегося в судорогах мальчишку, я получаю ещё несколько тычков, но все расходятся. Почти пронесло. Поднимаюсь на ноги.
Всё-таки ненавижу гулять по Тарину…
Иду встречать Ямалиту. Вижу машину Селия, спешу поскорее пройти.
— Эй, раб! — доносится вслед: выскочил, заметив меня. — Почему не здороваешься почтительно?
Предпочитаю не услышать, не вижу тебя в упор…
Тамалия
Окончания занятия я уже не слышала, готовая сорваться и броситься на подмогу Антеру. Кажется, милый, здравого цинизма тебе тоже не хватает. Понимаю, сама не могу видеть здесь ещё и детей…
Что ж это за девка? У Корнеля я её не приметила, но явно аристократка… Нужно будет поискать, кто такая. С такой-то охраной внушительной, там же в машине еще парочка телохранителей сидела…
Этот Селий ещё. Ну Антер, ну не мог поздороваться? Теперь же не отстанет…
Выхожу, Антер как раз у двери, ждёт.
— Ну как погулял? — интересуюсь.
— Нормально, — кивает. Угу. Поверила.
Но подходит Свелла, и я замолкаю. Дома поговорим.
Анита сторонится Антера — обижается. Как вспомню его нежелание… аж не по себе становится. Будет тебе свобода, родной, умру, но освобожу!
— Твой раб совсем обнаглел, — встречает меня Селий. — Не здоровается!
— А ты не обнаглел? — смеюсь. — Тоже не здороваешься. Привет, Селий.
Спохватывается, руку целует, комплименты лепечет. Ну что за жалкое подобие? Интересно, если у меня ведущая роль, то и комплименты я должна говорить? Но нет, женщины же любят комплименты, они не лишат себя такого удовольствия… Следовательно, оставили эту обязанность за мужчинами.
— Что, правда не поздоровался? — вот Свелла, гадость, не могла промолчать.
— Простите, господин, я вас не видел, — выдавливает Антер. Бедный мой.
— И не слышал, — хмыкает Селий.
— Спешил, чтобы к госпоже не опоздать, — говорит Антер.
— Ладно, ребятки, я уже убегаю, — вклиниваюсь поскорее. — До завтра! Идём, раб.
— Поехали с нами, госпожа Лита! — зовёт Селий. Свелла вторит, но я не соглашаюсь. Отказываюсь. Мне завтра на вашем вечере поганом отрабатывать, сегодня уж отдохну.
— Ну что там, — спрашиваю дома, доставая сетевик, куда всё должно было скидываться. — Никаких приключений?
— Нет, госпожа. Всё в порядке, — врёт. И не выудишь же.
— Можно удалять информацию? — интересуюсь. — Точно не понадобится потом тебя оправдывать в чём-нибудь?
— Надеюсь, нет, — сглатывает. — Удаляйте.
— А если я просмотрю? — говорю.
— Как госпоже будет угодно… — безэмоционально. Да видела я всё.
— Ладно, — говорю, — удаляю.
Хотя, на всякий случай, резервную копию оставлю.
Кажется, Антер рад, что я ничего не знаю.
— В следующий раз ещё гулять пойдёшь? — спрашиваю, нажимая на удаление записи.
— Лучше с вами побуду… или дома, — говорит. Краснеет. Конспиратор мой милый.
— Вы всё видели, да? — вдруг вскидывается.
— Почему ты так решил?
— Не знаю.
— Антер… — вздыхаю. Не хотела же говорить, но ведь не поверит теперь. — Я тобой горжусь, честно…
— Гордитесь, — криво усмехается. — Не могу часа погулять, чтобы ни с кем не зацепиться и на коленях не постоять.
— Для раба на Тарине это нормально, — пожимаю плечами. — Просто… ведь сам знаешь, что бесполезно.
— Знаю… — тихо. — Но когда все молчат и отворачиваются — ещё хуже.
Какое-то время стоим в тишине.
— Наказывать будете? — спрашивает тоскливо.
— Конечно, — отвечаю, не выдержав.
— Как? — интересуется тускло, прямо глаза погасли. Ты мне ещё на колени встань! Становится, идиот. Сил нет!
— Как обычно, — говорю. Поднимает на меня взгляд, сообразить не может.
— Простите, госпожа, не понимаю… — говорит потерянно.
— Чего ты не понимаешь? Я же тебя постоянно наказываю, нужно каждый раз спрашивать.
Не будь козой, агент Там. Он у тебя и без того между двумя полюсами постоянно мотается, не знает, чего ждать.
— Вставай, — говорю, вздохнув.
Поднимается, подхожу.
Боже, какой у него взгляд… Не могу больше!
Обнимаю, не сильно, в любой момент отпустить готова, если вдруг напрягаться начнёт. Не напрягается, не дёргается. Вижу, что удивлён, но хотя бы не испытывает отвращения. Да обними же ты меня тоже!
Не обнимает, руки опущены, то ли боится, то ли не хочет — не разберёшь. Глупый мой герой.
— Постараюсь узнать, кто она такая. Может, получится выкупить мальчишку, — говорю.
— Вы же всех не скупите… — отвечает тоскливо. Понимает. И я понимаю. Все — понятие абстрактное, а человек, который перед глазами страдает — это конкретный человек. Не скуплю, родной. Но, возможно, и мне удастся хоть что-то сделать… К сожалению, пока что это происходит ценой твоей свободы. Прости, мой хороший. Всё больше и больше верю, что ты бы понял, узнав правду.
