Почти все со мной согласны, вариант утреннего просмотра достопримечательностей отклоняется, и хорошо. Днём сложнее заблудиться.
— Не понимаю, что там интересного, — бурчит Свелла. — Говорят, раньше шахты были, ископаемые добывали.
— Они наверняка закрыты, — пожимаю плечами. — А ещё говорят, что пещеры тянутся чуть ли не через весь остров. Но мы же рядышком. Ну, я никого не заставляю, конечно, может вы уже всё видели, но мне так интересно!
Галдёж продолжается, решаем отложить окончательную дату похода, запоминаю, кто не против сходить, если что — потом просто обзвоню. Можно потихоньку домой сворачиваться. Лайлы не видно что-то.
Антер
Пытаюсь понять, зачем она это сделала, и не вижу объяснений. Опять. А ведь поцелуй казался таким настоящим. Сколько раз ещё нужно постоять со спущенными штанами, чтобы увериться в её приоритетах?
Тали сидит сверху, крутится, веселится, обсуждает, когда пойдут в эти дурацкие пещеры, но мне всё равно. Каждый раз, едва увлекаюсь, едва начинаю забываться, сразу же получаю напоминание о своём месте.
Рядом вдруг оказывается Касилан, смотрит пристально. Машинально обнимаю Тали покрепче, а то эта мигом может раскусить.
Хотя, какое мне дело — раскусит, не раскусит. Касилан втискивается на диван между мной и кем-то из Талиных подружек, вот что значит талант.
— Любишь госпожу? — спрашивает вдруг.
— Конечно, госпожа, — отвечаю.
— И предыдущую любил? — интересуется, хочу ответить стандартное «конечно», но она чуть приподнимает бровь, заведомо саркастически.
— Как пожелает госпожа, — отвечаю. Климова сестрица хмыкает уже более одобрительно, любительница скользких ответов, что ли? У меня таких миллион. Но, кажется, не придётся ими воспользоваться: Тали вдруг поворачивается, видит Касилан и набрасывается на неё с вопросами, есть ли в архивах что-нибудь по поводу первопоселенцев, музея, пещер, кораблей. Восхищённо ахает, как это было романтично — покорять неизведанные планеты, какой героизм, а в наше время уже всё изучено и готово, ничего интересного не осталось.
— Конечно, в архивах имеется множество данных того периода, — соглашается Касилан. — Но это касается скорее людей, истории семей, смены фамилий. А вся общая информация находится в открытом доступе.
Хозяйка почти ложится на мою грудь, обнимает за шею, запускает руку в волосы. Осознаю, что это лишь притворство, почему же тогда так приятно?!
— Смены фамилий? — переспрашивает, разве не очевидно, что все местные фамилии строятся по одному и тому же принципу?
— Ну да, когда первый этап колонизации прошёл, планета начала развиваться, появились производства, были поделены территории, организовано государство, распределены ресурсы — каждый аристократический дом взял себе новую фамилию.
— Это ещё до прилёта тех, которые заблудились?
— Да, конечно.
— А рабы тогда уже были?
— Честно говоря, этого не могу сказать. Истории рабов не отслеживаются.
Интересно-интересно. Не верится что-то. Либо ты доступа не имеешь, либо сведенья засекречены. Стараюсь не выдавать любопытства, не положено рабу. Придерживаю Ямалиту, чтобы не соскальзывала, как ей удаётся всё время чем-то меня увлекать?
Из разрезов юбки выглядывает коленка, не могу отказать себе в удовольствии погладить, мысленно оправдываюсь тем, что это полезно для создания видимости, не сидеть же мне бревном.
— Первое поколение же воспитывалось в детдомах, если я ничего не перепутала? В музее рассказывали, — продолжает Тали, словно и не заметив. Не могу понять, радует это меня или наоборот. — Значит, потом мамы разобрали всех детей и создали дома?
— Всё несколько сложнее, госпожа Ямалита, — Касилан рассматривает её с любопытством, кажется, мы остаёмся в одиночестве: скучно аристократическим отпрыскам слушать о своей истории. — На тот момент, когда происходило распределение, первое поколение детей уже достаточно выросло и обзавелось собственным потомством. Дома формировались исключительно возле первых колонистов по сложной схеме права наследования, принадлежности и так далее. Работать тоже кому-то нужно было, не только управлять.
— Ой, как сложно… — тянет Тали, почему-то ни о чём больше не спрашивает. — А вы с нами пойдёте?
— Если в этот день не будем работать, — Касилан поднимается. — Хотите, чтобы я экскурсию провела?
— Это было бы увлекательно!
Тали тоже встаёт с моих коленей:
— Антер, иди найди Лайлу, устала ужасно.
— Сию минуту, госпожа, — отвечаю, Тали выражает надежду, что они с Касилан ещё продолжат этот увлекательный разговор. На террасе Лайлы не видать, захожу в гостиную, не хотелось бы искать её по гостевым.
Аристократки оглядываются, некоторые ухмыляются, татуировку начинает жечь — не могу избавиться от мысли, что они смакуют увиденное, переспрашивают друг у друга или у Тали, такой ли я отвратительный. Хочется провалиться сквозь землю. Хотя, наверное, минута лёгкого позора лучше, чем необходимость полного стриптиза.
Или снова хочется госпожу оправдать.
Заглядываю в комнату, отведённую для рабов, застываю в недоумении. Лайла всё с тем же рабом Халира, только на этот раз, похоже, вполне добровольно обжимается. Ощущаю себя в очередной раз идиотом.
— Лайла, госпожа зовёт, — окликаю от двери. Бросает на меня взгляд, раб хмыкает:
— Не мешай.
— Госпожа зовёт, — повторяю.
— Господа обычно не так зовут.
— Лайла, — говорю чуть громче. Не тащить же её, в самом деле. Вряд ли Тали станет нажимать на кнопки. Хотя, честно говоря, даже хочется проверить. А вдруг всё-таки станет? После сегодняшнего почти верится. Но не буду же я подставлять Тали. — Давно чип не ощущала?
— Ну я пойду… — Лайла пытается освободиться, и что мне с ней делать?
— Снова Варн к ней цепляется? — слышу рядом голос Аниты, в дверь заглядывает.
— Давно? — интересуюсь.
— Да ещё с Амириного юбилея. Ты разве… а, ну тебя ж там не было.
— Давно его знаешь?
— Оттуда же.
— Новенький?
— Вообще-то я поначалу думала, он Амирин. Странно, что вы не знакомы.
— Не видел его у Амиры… — Да и не слишком он похож на Амириного раба. Стараюсь не передёрнуться. — Продала?
— Не знаю, поинтересуйся.
Делать нечего. Не нравится он мне, хоть вроде и такой же раб.
— Ямалита домой собирается, сейчас как рассердится, что Лайлу долго ищу, — говорю на всякий случай.
— Пусть сердится, — пожимает плечами Анита. — Скажи ей, что Лайла тебя не слушается, пускай она и получает.
Я что, похож на законченное дерьмо, такие предложения мне делать? Злюсь.
