Пытаюсь сообразить, нужна ли была именно я Уиллиному телохранителю, или просто под руку подвернулась? Никто не мог знать, что пойду за Амирой с Халиром. Может, он просто пытается кому-то что-то передать? Воспользовался первой встречной? Или ждал кого-нибудь другого? Не связан ли с теми, кто помогает беглым рабам? Скорее наоборот, работает на Амиру и Уиллу.
Настраиваюсь на местную сеть. Рассматриваю контрольные точки, защиту, входы, выбираю один, вроде всё привычно. Формирую вирус, сливаюсь с ним, нужно подобрать ключ…
Неожиданный виртуальный взрыв буквально ослепляет, рука отдаёт болью, «метка» вдруг чернеет и исчезает, словно сгорает. Видимо, вздрагиваю, парень приостанавливается, настороженно посматривая.
— Ну что ты танцуешь? — приходится возмутиться. — Красивее! Сложнее движения! Я хочу получить эстетическое удовольствие.
Бедняга кивает, старается изо всех сил. Пытаюсь сообразить, что произошло и что делать. В сети какие-то колебания. Поскорее выскакиваю из виртуального пространства, проверяю руку — ничего не видно. Вот чёрт, как бы узнать, метка вообще исчезла, или только в моём сетевике больше не отображается?
На всякий случай прикасаюсь к виску, выключаю прибор, понятия не имею, заметил ли кто-нибудь этот виртуальный взрыв. Резко поднимаюсь. Парень тут же падает в позу покорности, пытается схватиться за мои ноги, но, видимо, вовремя вспоминает о прикосновениях. Почему-то мелькает мысль, что у меня нет пульта, и мы тут один на один… Однако, похоже, он относится к тем «правильно поломанным элитным», которым и в голову не придёт перечить, что бы с ними господа ни делали.
Но я-то видела взгляд, который он в магазине бросил на Антера…
— Ложись на кровать, — говорю. — Сейчас приду.
Надеюсь, размытый приказ даст ему возможность маневрирования. Ложится беспрекословно, бросает на меня такой взгляд… Вообще-то в мои планы ничего подобного не входит. Выхожу. Отдохни, если получится. Сколько меня ждать — не обозначала, действуй, как тебе выгоднее.
Захожу тихо в зал, сразу же натыкаюсь на Свеллу с Олинкой и Оридой.
— Ты где пропала? — возмущается Олинка, как обычно не слишком заботясь о чём-либо, кроме собственных пожеланий и любопытства.
В зале определённые перемены, какое-то почти расслабление, господа высокие аристократы всё меньше утруждаются соблюдением собственноручно установленных рамок. Обмениваются рабами, развлекаются пультами и получают определённое удовольствие от такого положения вещей. То ли Амира им чего-то подлила, то ли я становлюсь «своей» и никто внимания не обращает на моё присутствие, да только в первые выходы в свет столько безобразия я не видела. То ли Корнель и Ажалли, несмотря ни на что, всё же жёстче придерживаются приличий. Да и вечеринки были значительно менее масштабными.
— Так, — отмахиваюсь, — хотела попробовать одного из рабов, что для развлечения гостей. Но не могу пока, — смотрю на Свеллу, понимающе кивает.
— Значит, плохо старался! — заявляет Олинка. Пожимаю плечами. — Наказала?
— Без пульта не интересно. Так, отругала.
— Тоже мне, наказание, отругала, — фыркает Олинка.
— Главное, что испугался и извинялся, — говорю, и, пока подружка не вызвалась произвести необходимую экзекуцию, спешу перевести тему: — Маралла пришла?
— Ага, знакомить?
— Конечно! — радуюсь. Честно говоря, больше радуюсь тому факту, что Антер дома остался.
— Ты разве не с Халиром выходила? — с напускным равнодушием спрашивает Орида. Заканчивала бы ты, девочка, гонять за ним. Казалось бы, все козыри у женщин, а некоторые всё равно умудряются попадать в зависимое положение, не понимая, насколько жалко это смотрится со стороны. Впрочем, где им набраться внутреннего самоуважения? Не от мамаш же своих.
— В туалет я выходила, — хмыкаю. — И заблудилась. Не переживай, Халир не в моём вкусе.
— Слышала, тебе Клим понравился?
Ну ничего себе, сплетни у них тут разлетаются. Пожимаю плечами:
— Так, милый мальчик. Только вот замуж меня преждевременно выдавать не нужно, я с ним всего раз на свидание сходила. И то не сложилось.
Перевожу тему, снова жалуюсь на нападение. Ура, всем уже надоело это слушать, спешат отыскать Мараллу. Чудненько.
— Лита, — говорит вдруг Свелла тихо, — женщина должна быть сильной и не допускать истерик, чтобы держать в узде мужчин. Ты бы брала себя в руки.
— А я разве не держу себя в руках?! — возмущаюсь. Пытается возразить, но видимо, решает, что бесполезно.
Маралла оказывается красоткой по здешним меркам. Да уж, у Халира явно запросы высоки. Что у него с Амирой общего?!
Зеленоглазая, волосы тёмно-русые, почти каштановые, тонкие черты лица. Невысокая, фигурка ладная, со вкусом подобранное платье и аксессуары. Чего ему не хватило-то?
Знакомимся, вязнем во взаимных комплиментах, словно в медовой начинке, только с Оридой у них определённое напряжение: даже не глядя друг на друга, молниями обмениваются. Нашли кого делить. Разве что на фоне местных Селиев…
— Давно хотела познакомиться с вами, — заверяет Маралла.
— И я! — подхватываю, смотрит подозрительно, мол, чего это мне такого нарассказывали, что хотела с ней познакомиться. Усиленно не замечаю взглядов, пусть считает ответной любезностью.
— Я давно никуда не выходила, — отвечает, наконец. — Неприятности были… А недавно ещё и раб одного из маминых бывших мужей попытался сбежать…
— Как такое возможно?! — восклицаю, хорошо, что она сама об этом заговорила. Видимо, считает тему менее неприятной, чем несостоявшуюся свадьбу с Халиром.
— Не знаю, — пожимает плечами. — Как всерьёз можно рассчитывать сбежать с Тарина? Я не вникала в подробности, мама ездила туда разбираться, а с Венитером что-то случилось…
Венитер, насколько я помню, и есть хозяин Ирвина. Мама, значит, разбиралась.
— А что с ним случилось? — поддерживаю разговор.
— Не помнит, где был несколько дней. Наверное, снова напился настолько, что до медкабины не добрёл, — отвечает презрительно. Ой, говорить с этими «золотыми детками» — одно удовольствие, какие же все они умные и сообразительные.
— А рабы? — удивляюсь.
— Не знаю, — отмахивается, — мама с ними говорила.
— Ясно, — поддакиваю. — А с мамой твоей я тоже пока не знакома… Познакомишь?
— Конечно, если хочешь, — пожимает плечами. Что мне там Келла про этикет внушала? Пусть местные сначала его изучат. Молчу, иду за Мараллой.
Её мамаша Немеза, такая же зеленоглазая, с волосами, выкрашенными в чёрный, ещё сохранила следы былой красоты, хотя смотрится уже изрядно пожившей. Муж за плечами и раб у ног — женщина ощущает себя вполне счастливой; даже не поднимается, чтобы поздороваться, отвечает несколькими скучными фразами и благословляет нас с доченькой «дружить». Не нахожу в разговоре бреши, куда можно было бы вставить вопрос о беглых рабах, зато с восторгом смотрю на непомерные бицепсы личного.
