Чёрт, вдруг доходит, догадайся позвонить, а не пользоваться данным тебе доступом, пожалуйста!
Зря паникую, Антер у меня умничка и гораздо дольше меня варится во всём этом дерьме. Звонит, спешу открыть, выражаю недовольство, что долго, тут же приказываю идти наверх. Фух, кажется, Олинка не заметила, игрой увлечена.
Завожу в свою спальню, мысленно запираю дверь, убираю коробочку с документами, сажусь на кровать, тяну Антера за собой.
Смотрит на меня так странно, не выдерживаю, обнимаю.
— Как я испугалась… — бормочу. Надо же, тоже обнимает, сейчас просто умру.
— Всё хорошо, — говорит.
— Теперь нужно придумать, как их отсюда выставить…
— Лита, ты тут! — стучит в двери Олинка. Тоскливо переглядываемся с Антером.
Встаю, открываю, Антер тоже поднимается.
— О, твой раб уже пришёл? — заглядывает.
— Только что, — говорю. — Можешь всех собирать, продолжим в кафе.
Олинка что-то пытается возразить, однако её перебивает звонок домашнего коммуникатора. Кажется, проходит через сетевик, но поскольку тот в сейфе, выводится на комм. Показываю Олинке, что сейчас приду, закрываю дверь, чёрт, она же вполне может и подслушивать… и не только она. Звукоизоляция у меня не ахти.
Незнакомый немолодой мужчина, с лёгкой сединой в волосах, очень странно.
— Госпожа Ямалита Станянская? — спрашивает учтиво. Чуть опускаю голову по-аристократически, да, мол, она самая.
— Я хотел бы обсудить с вами один вопрос… касательно вашего раба.
Настораживаюсь, чёрт, кто это? Обстановка на заднем плане обычная, достаточно богатая. Похоже, кабинет. Бросаю взгляд на Антера, на нём прямо лица нет. Хорошо, хоть для мужчины он в ракурс не попадает.
— Слушаю, — говорю.
— Я хочу купить вашего раба, Антера Равеля, назначьте любую сумму, я выплачу.
— Извините, но Антер не продаётся, — отвечаю.
— Девушка, давайте договоримся по-хорошему. Я его родственник, мы шесть лет искали Антера и думали, что он погиб. Пока случайно не узнали, что он у вас. Пожалуйста, назначьте сумму, хоть в миллион, я выкуплю его без торга и вопросов.
Чёрт. Как бы мне так с Антером посоветоваться? Вид у него такой… совершенно ошарашенный. Впрочем, советуйся, не советуйся, а продать не смогу, не выпустят же с Тарина.
И эти аристократы по всему дому… чёрт, если они услышат, что Антера хотят выкупить из рабства… Только слухов мне не хватало! Олинка небось и вовсе голову потеряет от такой перспективы, она ж первая на очереди и до сих пор свято в это верит!
— Антер не продаётся, — сообщаю холодно. — А родственникам нужно было раньше о нём беспокоиться. Теперь он мой.
Господи, кажется, это те самые друзья родителей Антера, судя по его лицу, чёрт, как же мне не хочется с ними отношения портить. Ну что за идиотизм! Одна позвонила не в дугу, второй вообще на сходку местных золотых деток попал. Чёрт, чёрт, чёрт! Не могу не доиграть свою роль!
— Вы простите мою дочку, — выдавливает с ненатуральной улыбкой. — Эти подростки всегда считают, что могут всё сделать лучше и быстрее… Не обижайтесь, что бы она ни сказала. Давайте договоримся полюбовно.
Я бы с удовольствием… Но приходится пожать плечами:
— Можете оставить свои контакты, если передумаю — извещу.
— Девушка, за эти деньги вы купите себе… не знаю расценок, но думаю, хоть целый бордель.
— А мне Антер нравится, — сообщаю. — И я не планирую его никому отдавать, а даже если бы и планировала, у меня уже несколько желающих на очереди. Всего доброго.
— Девушка! Назовите свою цену, которая перекроет очередь? — останавливает.
— Боюсь, это невозможно. Меня ваше предложение не интересует.
Надо бы осадить, что он разговаривает с госпожой из дома «Меченосца», только у меня язык не поворачивается.
— Я же хотел по-хорошему, — желваки сердито ходят на щеках, мне его даже жаль. Я бы на его месте тоже с ума сходила от ситуации, безысходности и вопящей совести. Прости, ничем не могу помочь. Ощущаю себя последней тварью. Прости, Антер…
— До свидания, — говорю, но он снова останавливает:
— Мне придётся вызывать вас в Галактический суд, за то, что держите в рабах бывшего вольного!
— Не хочу разочаровывать, но я далеко не шесть лет была его хозяйкой, и все документы у меня в порядке. Ни один суд…
— Суд будет на стороне бывшего вольного и обяжет вас продать его род…
— Чтож, до встречи в суде, — пожимаю плечами.
— Ах ты сука! — не выдерживает. — Я тебе такую жизнь устрою, пожалеешь, мразь похотливая…
Не слушаю, выключаю. Этого ещё не хватало. Кажется, кто-то всё это время сведения о Тарине собирал, и ничего хорошего не нашёл.
Господи, ведь когда-нибудь я могла бы с ними нормально познакомиться, как… ну если не девушка Антера, то хотя бы просто хорошая знакомая! А теперь они меня все возненавидят, его ко мне не отпустят, даже если решится прилететь…
Не о том думаешь, агент Там, ты лучше посоветуйся с конторой, переменить ли комм-номер. На него столько всего завязано. Нужно будет Райтеру выговор сделать, обещал же… впрочем, обещал только вчера. Не за что тут выговаривать.
Не успеваю обдумать мысль, как раздаётся ещё один сигнал. Странный такой… Келла!
Начинаю здороваться почтительно, перебивает ледяным тоном:
— Это что такое было, госпожа Станянская?
— Что? — не понимаю, хотя, конечно, всё мне ясно. Бросает на меня один из своих сверлящих взглядов, снисходит до ответа:
— Я говорю о звонке с Теллуса. Каким образом там узнали местопребывание вашего раба?
— Не знаю… — сокрушённо пожимаю плечами. — Если они его долго искали, возможно… нашли какую-то зацепку, он же недавно на Тарине.
Что-то у меня начинают руки леденеть. Вот теперь аристократки точно могут решить, что Антер опасен. Хотя, наши же какие-то каналы по продаже рабов перекрыли, значит, данные могли попасть и в официальные источники, к которым есть доступ у Клода. Уж они-то здесь должны знать, что с поставками возникли проблемы.
— Впрочем, отследить вас по Галактической базе несложно, — отвечает сама себе. — Вы же не местная. И раб в вашем имуществе прописан. Очень надеюсь, вы понимаете, что ни в коем случае нельзя его продавать?
— Что вы, я и не планировала!
— И смените номер сетевика. Я позабочусь о том, чтобы вам полностью поменяли весь диапазон комм-номеров сети.
Да уж, с конторой можно не советоваться, придётся только поставить в известность. Но Келле отказать невозможно, конечно, радостно соглашаюсь, заверяю во всём, в чём только могу. Если ты не знаешь, что это Антер первый позвонил, я счастлива!
