Решительно направляюсь к лестнице, мысленно запираю дверь спальни. Вдруг всё-таки какая-нибудь Олинка решит сунуться. Так, нужно медика откопать, не могу я на Олинкиного раба смотреть.
Прошу девочек помочь всех организовать. Девочки всё-таки здесь… своеобразные. Никто не пытается выслушать или успокоить, до чужих переживаний совсем дела нет — скорее, с трудом выжимают на лице понимающий вид и, возможно, пробуют объяснить для себя мои истерики. Действительно понять меня им вряд ли удаётся.
Все в обтягивающих брюках, шортах, слишком открытых кофточках. Они шли не на аристократическую вечеринку, а развлекаться и получать удовольствие. Именно так, как привыкли в своём кругу. И уж ни в коей мере не успокаивать ненормальную инопланетянку.
Главное — внушить им, что веселье продолжится, хотя уже перевалило за полночь. И отвлечь пусть ненадолго внимание от Антера.
Спускаемся, из гостевой ванной раздаются характерные звуки. Как-то запоздало соображаю, что, кажется, рабыня сегодня только у Халира, парней вообще пришло поменьше, чем девушек, и почти все либо с рабами, либо сами. Кажется, где-то видела, что являться в гости к предполагаемой невесте с рабыней — дурной тон. Надеюсь, все они меня в качестве потенциальной невесты не рассматривают? Хмыкаю, Халир точно нет. Зато имущество щедрого господина сегодня явно пользуется спросом. Да уж, в этой компании мою жадность точно никогда не поймут.
Не меньше получаса собираем по всем углам аристократов. Не забываю между делом полечить Олинкиного мальчика, на её возмущения жалуюсь, что тошнит от вида крови. Олинке этого тоже не понять, но машет рукой. Видимо, в предвкушении Антеровского выступления настроение поднялось.
Хорошо, что подвал предварительно закрыла, не то потратили бы, наверное, ещё полчаса. Потом грузимся в машины, Антеру приходится выйти помочь со сбором оставшихся продуктов, Олинка смотрит на него чуть не облизываясь, Маралла тоже очень заинтересованно, ещё бы, после такой-то рекламы. Вижу, как она украдкой проводит рукой по его ягодице, Антер напрягается, но пока решаю, устраивать ли скандал, аристократка отходит.
От мысли, что ему предстоит их развлекать, а мне каким-то образом объяснять, зачем это нужно, хочется вытащить из сейфа самое сильное оружие и тут же одной очередью уложить дорогих гостей. Боюсь, правда, в садике столько трупов не поместится.
Пытаюсь придумать какой-нибудь предлог, чтобы не поехать со всеми. И вообще, нужно столько всего обдумать… И не хочу, чтобы он снова испытывал принуждение!
Кафе выбрать предоставляю Олинке, в надежде, что ближайшие она даже рассматривать не станет, а предпочтёт какое-нибудь из своих любимых. С этим не ошиблась, Олинка действительно тащит в какой-то дорогущий ресторан, наверняка на счёт смотреть страшно будет. Но, кажется, я уже на всё согласна.
— Оставь адрес, — говорю, — Антер запустит роботов и приедем.
Олинка хмурится:
— Я думала, ты с нами.
— Да я только проконтролирую, — говорю. Бросаю взгляд на замученную элитную Халира, не удерживаюсь. — Халир, не одолжишь рабыню ненадолго?
— Бери хоть на всю ночь, — ухмыляется.
— Да я… — начинаю, замолкаю, надеюсь, смущение выходит натуральным. Селий тоже скалится, у меня начинают чесаться кулаки. Халир что-то шепчет на ухо рабыне, почти ласково отводя волосы, получает стандартное «как прикажете, господин», передаёт мне поводок, возится с пристёгнутым пультом. Ощущаю себя дурой, и что я с ней делать буду? Ни с Антером не поговорить, ни дома не оставить.
— Тебе помочь? — тихо спрашивает Клим.
— Да тут нечего помогать, — отмахиваюсь. — Спасибо. Вы там с Селием, главное, не подеритесь, — смеюсь. Смущается.
— Может, он с рабыней помочь хотел, — никак не угомонится Селий. Кидаю на него сердитый взгляд. Халир протягивает пульт:
— Разберёшься? Или показать?
— Разберусь, — говорю, пульт вроде того, что у копателей бассейна, с виртуальным меню.
— Ты глянь сначала.
Приходится запустить, как-то подозрительно много иконок.
— Последняя версия для постельных, — объясняет. — Хочешь себе такой? Очень удобно. Вот — раздеться, это — лечь, тут ещё позы разные. Приказывать не нужно, можешь себе необходимый набор сделать, правда, какое-то время потребуется, чтобы запомнил, что чему соответствует.
— Классно, — выжимаю заинтересованно.
— Мне вот эта кнопка нравится… — тянет палец Селий, отвожу пульт в сторону.
— Потом будешь баловаться, — говорю. Козёл.
Антер
Тали наконец-то всех выпроваживает, оглядывает развороченный дом с таким выражением… Рабыня застыла в позе покорности в ожидании распоряжений. Не могу избавиться от мыслей о предстоящей ночи, все воспоминания об Амириных подружках откуда-то с новой силой прихлынули.
Сколько раз уже напоминал себе, что расслабляться нельзя. Чёрт, как представлю…
Подумаешь, станцевать. Казалось бы. Какое мне дело, что эти девки будут хихикать с Амириного послания. Может, Тали согласится не смотреть…
— Антер, — произносит наконец-то, пристраивая новый пульт на пояс, — запусти садовых роботов. Как тебя зовут? — это уже рабыне.
— Смира, госпожа.
— Так вот, Смира, поможешь с уборкой. Тяжело переношу чужих мужчин, даже рабов, в своём доме.
Ох уж эта Тали, перед рабыней оправдываться. Или она думает, что та расскажет Халиру, для чего понадобилась? Тогда для чего на самом деле? Пожалела, что ли?
— Собери в саду грязную посуду, сложи на кухонный стол, Антер потом запустит уборочную программу.
— Слушаюсь, госпожа, — похоже, девушка очень рада такому поручению, наверняка страшно было, для чего её оставили. Выходим на руины, бывшие когда-то садом. Тали направляется к столу.
— Антер, убери рулетку под лестницу, — распоряжается. Проводит рукой по исцарапанной столешнице. — Надо будет просмотреть запись, кто стол испортил и гамак сломал, — говорит. — Пусть компенсируют!
Один из следов вполне опознаваем — от кнута со специальной колючей ниткой, Олинка развлекалась, что ли?
Молчу. Странное у меня какое-то ощущение, будто она специально это говорит. Для чего, интересно? Может, намекает рабыне, что запись работает, чтобы свой нос никуда не совала и не делала ничего подозрительного? Или мне напоминает, что мы не одни. И так помню.
Уношу рулетку, Тали идёт за мной.
— Посматривай за ней, — говорит тихо, когда инвентарь втиснут в кладовку. — И не спеши с уборкой.
— Что мне потом надеть? — спрашиваю. Спеши — не спеши, а на всю ночь не затянешь.
— Ты о чём?
— О стриптизе, — отвечаю, кажется, снова тем тоном, который выводил всех предыдущих хозяев из себя. Но не Тали.
— Слышал, да? — вздыхает. Конечно, слышал, они там так орали, даже душ не заглушил. Киваю.
