В одну из таких контрольных проверок с ним вместе приехал Лазаренко, который тогда был председателем облисполкома Днепропетровской области. Командующий вообще был человек жесткий, но в эту поездку он в течение дня шесть раз снимал меня с должности, четыре раза понижал в звании и два раза закапывал в землю, и это при том, что мы шли даже с небольшим опережением графика. Главной причиной было то, что не строились порученные городу дома.
Лазаренко, глядя на весь этот психоз, так вальяжно, по-барски, говорит командующему:
– Ну, что ты нервничаешь? Подумаешь, построим мы когда-нибудь эти четыре дома.
Тогда я понял, что эти задачи по выводу войск, постановления Совмина, ему до лампочки. А войска выходили, приезжали семьи, которые жили в группах войск, в отличных условиях, а жилья катастрофически не хватало, и было принято решение делать жилье из солдатских казарм. В казармах на этажах оставался общий солдатский умывальник, санузел, из оружейных комнат делали общие кухни, спальные помещения делили перегородками, и получалось 25–30 жилых комнат (они же квартиры). Стало катастрафически не хватать пиломатериалов для изготовления перегородок, дверей, стеллажей и т. д. Все это изготавливал 22 ДОК, оборудование которого имело износ свыше 80 %.
Тогда родилась идея! Через бывших наших соотечественников, перебравшихся в США, мы нашли некоего миллиардера Лестера Двормана, бизнес которого заключался в том, что он в США строил деревянные одно- и двухэтажные дома с полной комплектацией. Раз в три-четыре года он полностью менял технологическое оборудование на своем деревообрабатывающем производстве, так как считал, что за этот срок оно морально устаревает – вот это оборудование он был готов поставить нам. Было предложено на базе 22 ДОКа создать новое производство на оборудовании Двормана, лес и производство наше, и таким образом обеспечить пиломатериалами и наше производство, и производство домиков. Это был первый в Министерстве обороны СССР проект совместного производства с США в области строительства. Сначала мы долго убеждали командование Киевского военного округа, а потом поехали в Москву. На заключительном этапе переговоров в Москву прилетел и сам Лестер Дворман, но, к сожалению, договор не был подписан. Его подписала куча чиновников, первый заместитель министра генерал Кочетов, а Внешэкономбанк отказался.
Вот так менялись условия, заставляли вырабатывать новые подходы к решению крупных задач: другие оценки ситуации, расстановки сил и средств для решения задач, как правило, множество исполнителей, взаимоотношения с которыми и их друг с другом нужно было правильно организовать, новые инженерные решения.
И в этих условиях мы с начальником Строительного управления довольно прилично отладили работу: пять кварталов подряд в 1990–1991 годах мы занимали первое место по показателям в Минобороны СССР.
Закончил я службу в Вооруженных силах, прослужив 30 лет без двух месяцев. В 1991-м уже прекратили свои существование Вооруженные силы СССР, на Украине создали свое Министерство вооруженных сил. Я принял решение закончить службу.
Уходил я с должности главного инженера строительного управления, мне предлагали остаться, в очередной раз рассказывая про генерала. Но после 1991-го уже слишком много поменялось. Военная служба завершилась, началась гражданская жизнь.
Возрождение Киева
– К тому времени я уже знал много гражданских, все-таки главный инженер строительного управления Киевского округа – это широкий круг общения, и не только со строителями, но и с другими людьми. В ту пору начальником управления был Эдуард Карчмарчик и каким-то образом, я уже сейчас-то не припомню, как мы связались с руководителем, наверное, одной из самый крупных коммерческих структур Украины.
Они одними из первых на Украине стали заниматься нефтью, одними из первых стали заниматься древесиной с Белоруссией, и у них были очень большие обороты. И они предложили: ребята, идите ко мне, мы делаем строительный департамент, вы его возглавляете, и давайте заниматься строительством, потому что денег валом, и самая ситуация, когда их можно вкладывать в строительство.
В 1993 году мы познакомились с Иваном Николаевичем Салиём, который в ту пору был представителем президента Украины в Киеве. Салий очень деятельный был мужик и такой по духу новатор. И вот он предложил: давайте создадим акционерное общество, в котором администрация будет основным учредителем на 51 %, подтащим нужные структуры и займемся восстановлением центральной части Киева. Создали компанию «Возрождение Киева», и я там стал генеральным директором.
Сегодня в Киеве полно исторических мест, которые не только не осваиваются, но и продолжают убиваться. «Возрождение Киева» ставило себе задачу в центральной части возродить исторически интересные здания. В акционерку вошло управление коммунального хозяйства на 51 %, банк «Инко», банк «Возрождение», Президентский банк, юридическая фирма «Проксен», подтянулись Украинские железные дороги – одной из тем с самого начала была реконструкция Киевского железнодорожного вокзала – и другие.
Когда прозвучала эта тема, меня сделали членом Киевского градсовета, я быстренько познакомился с главным архитектором и с его замами. Архитекторы прослышали – бабки есть, можно поработать, и я сотрудничал практически со всеми лучшими архитекторами Киева: Шпара, президент Союза архитекторов Украины; Вадим Жежерин, президент Союза архитекторов Киева; Паскевич, Горелик, Целовальник, Юнаков и многие другие… Тогда же начали разрабатывать проекты реконструкции Почтовой площади и железнодорожного вокзала Киева.
Море денег было, просто море. И идей интересных много. А в камне почти ничего не воплотилось: любое дело стало зависеть от конкретного чиновника – поменялся он или интерес потерял, все забыли и начали заново. В государстве, и тем более в строительстве, нельзя смотреть только на два-три года вперед, нужно дальше смотреть и планировать. Дома на многие годы строятся.
В 1994 году в результате конфликта с президентом Украины был изгнан со своего поста Игорь Николаевич Салий, на смену ему пришел бывший секретарь Печерского райкома партии Косаковский. За четыре года его руководства в Киеве не было построено ни одного стоящего объекта. Строительство его совершенно не интересовало, главным архитектором Киева он назначил Песковского, который топил все подряд.
К тому времени у нас был готов проект реконструкции железнодорожного вокзала и привокзальных площадей, который делали архитекторы Юнаков и Паскевич совместно с венгерской архитектурной компанией КО-НЕКСУШ. Это был громадный проект, который, кроме реконструкции самого здания вокзала, включал в себя создание офисно-гостиничного комплекса со зданием конференц-зала, строительство здания министерства транспорта, международной транспортной компании, станции метро, новых крытых платформ, реконструкцию транспортной схемы, подземных переходов и даже здание церкви.
В качестве инвесторов мы привлекли канадскую компанию по строительству гостиниц, которая к тому времени уже построила в Москве и Ленинграде четыре гостиничных комплекса на основе инвестиционных договоров. Большой интерес к проекту и желание участвовать в реализации проекта высказала крупная турецкая компания ЭНКА и еще более десяти зарубежных компаний из Англии, Франции, Венгрии и др.
