– Это да, этого у него не отнять.
Лана пытливо всматривалась в сестру, пытаясь прочитать по выражению ее лица, в чем суть проблемы, но ей не удавалось. Марта прятала взгляд в бокале, а лицо ее оставалось бесстрастным. Оно было непривычно бледным, но совершенно невыразительным.
– Тебе неприятно его внимание? – предприняла еще одну попытку Лана.
– Да нет, почему же? – снова вздохнула Марта. – Он привлекательный мужчина. Из тех, кого возраст не портит, а кажется, только украшает. В этом и проблема. Он мне нравится. Нравится очень… сильно. С тех пор, как погиб Виктор, меня ни к кому не тянуло так, как к нему.
– Та-а-ак, – протянула Лана растерянно. – Тогда я совсем ничего не понимаю. Если вы нравитесь друг другу, то… совет да любовь.
– Лана, он глава Темного Ковена. Да, формально они больше не вне закона, но как быть с тем, что происходило двадцать лет до этого? И я уверена, происходит до сих пор, просто со всеми послаблениями для темных это стало труднее отследить и доказать. Пойми, я ведь любила легионера, среди них у меня много друзей, а их отношение к темным и к Ковену вполне определенное. Мне сложно переступить через это. И потом… ты с Рейном. Разве не странно будет, если…
Она вдруг осеклась, по лицу ее пробежал испуг, который она тут же попыталась скрыть, но Лана успела его заметить. Непонимающе нахмурившись, она поинтересовалась:
– Не странно ли что? О чем ты? Они друзья, да, но что же тут такого странного? Люди часто сходятся через друзей, общение в одной компании.
– Да… Нет, извини, я ерунду сказала. Конечно, это вполне естественно.
Лана подозрительно сощурилась.
– Нет уж, сестренка, давай объясняй, что ты там имела в виду, когда сказала «не странно ли будет». Что странно?
Марта потерла лицо рукой, явно досадуя на себя за оговорку, но отпираться больше не стала. Снова подняла взгляд на Лану и немного грустно улыбнулась.
– Неужели ты сама не поняла? Ты же мне все и рассказала, из чего я сделала единственно возможный вывод. Арант отец Рейна.
У Ланы вырвался странный звук: то ли сдавленное восклицание, то ли слишком звонкое оханье. Она открыла рот, чтобы возразить, сказать, что такого не может быть, но не смогла произнести ни звука. Ведь действительно: ей были известны все факты, которые просто кричали об этом. Даже сам Рейн это подсознательно чувствовал, потому и видел такие странные картины в своем «сне».
– Вот же демон меня раздери, – выдохнула Лана. – Почему он ему не скажет? А ты давно знаешь?
– Поняла примерно тогда, когда ты рассказала мне, что у Аранта где-то есть сын, который вырос под именем другого мужчины. А почему не скажет?.. Сама не знаю. Думаю, боится его гнева, обиды… Может быть, еще чего-то. Ты только Рейну не говори, ладно? Будет некрасиво, если он узнает от нас.
– Да, пожалуй, – согласилась Лана. – Я не скажу.
Она замолчала, глядя на огонь в камине и размышляя обо всех свалившихся на нее откровениях, а потом снова повернулась к сестре и улыбнулась.
– И все равно мне кажется, что ничего особо странного в этом нет. Даже здорово было бы: мы бы стали одной такой большой семьей. Конечно, если дело дойдет до официальных браков, а правда откроется, то получатся довольно запутанные семейные связи, но… – Она глубоко вздохнула и широко улыбнулась. Улыбка эта лучилась счастьем. Впервые с тех пор, как они с сестрой познакомились и начали общаться. – Я так хочу, чтобы у всех нас наконец все было хорошо. У меня с Рейном, у вас с Арантом… Вместе или порознь. Все наконец наладилось. И хочется, чтобы все были счастливы.
Марта улыбнулась, невольно заражаясь энтузиазмом сестры. Она как минимум была счастлива за нее.
⁂
Проводив Лану, Рейн собирался отправиться в академию. Вещи он уже перевез, но заново обустроиться в комнате преподавательского общежития ему только предстояло. Однако торопиться было некуда, и, видимо, именно поэтому ноги принесли его обратно к дому Аранта.
Хозяин еще не собирался ложиться, он только переместился из столовой в гостиную на первом этаже, где теперь сидел в полном одиночестве, потягивая столь любимый им виски и о чем-то размышляя.
Возвращению Рейна он удивился, но и заметно обрадовался. Тот согласился составить ему компанию за выпивкой, и Арант лично смешал для него в бокале лед и виски, а потом подал, не тревожа прислугу.
– Я вернулся, потому что так и не поблагодарил тебя как следует, – признался Рейн, перекатывая в руках бокал. – За все, что ты для меня сделал.
– Пустое, – отмахнулся Арант. – Ковен всегда заботился о своих. Даже если они в какой-то момент покидали его ряды.
Рейн кивнул, почувствовав укол разочарования. Ему нравилось думать, что в заботе Аранта о нем есть нечто большее, чем обычное внимание главы Ковена к его членам. Он сам не знал, зачем ему это. Возможно, в нем говорил обиженный, недолюбленный в детстве ребенок.
– Мне показалось или у вас с Ланой все закрутилось? – улыбнулся тем временем Арант, хитро поглядывая на него поверх своего бокала. – Мне ждать нового приглашения на свадьбу?
Рейн смущенно рассмеялся и неловко пожал плечами.
– Мы пока так далеко не заглядывали. Все и так слишком быстро.
– Возможно, для тебя, – возразил Арант. – Но не для нее. Ты проспал большую часть вашего с ней романа.
– И мне надо это все наверстать сначала.
– Понимаю, но не тяни. Нерешительность не красит мужчину. И для нее это были долгие несколько месяцев, во время которых она продолжала жить и… общаться.
Рейн слегка помрачнел, вспомнив столкновение с Эриком Вартом в коридорах королевской резиденции. То, как он смотрел на Лану, как Лана смотрела на него. Пока он спал, Варт был рядом с ней. Обучал, поддерживал. В общем, делал все то, что прежде делал сам Рейн, пока был куратором Ланы в СКА.
Но Лана сказала, что любит его, а не Варта. Об этом пришлось себе напомнить, когда кровь в венах неприятно ускорилась, закипая, вытаскивая из потаенных уголков сердца то темное, что когда-то уже едва не погубило его. После возвращения с «уровня темных» дистанцироваться от этого стало труднее, как будто поставленная Легионом печать перестала работать.
Рейн мотнул головой, прогоняя неприятные мысли и снова посмотрел на друга, наставника и покровителя.
– Кстати, о нерешительности, – улыбнулся он, стремясь переменить тему. – Не хочешь поговорить о Марте?
Вопрос прозвучал иронично, как дружеская подначка, но Арант все равно помрачнел.
– Нет, не хочу, – отрезал он. – Она не тот случай, когда решительность и настойчивость сослужат добрую службу.
– Почему?
– Потому что есть женщины, которых нужно завоевывать, поскольку именно этого они от тебя и ждут. А есть те, кого нужно просто приручить, дать почувствовать себя комфортно и уверенно рядом с тобой. Потому что любой напор с твоей стороны будет воспринят как агрессия и нападение, что заставит ее либо бежать, либо защищаться. Но ничто из этого мне не нужно.
