Команда, не понимая ни слова, молчала. Эти люди не понимали взрыва эмоций этой русской женщины, хотя, по-видимому, повидали многое и привыкли ко всему. Это были настоящие моряки. А Арина все продолжала что-то говорить, но Петр уже не слышал ее. Он был в восторге. Он видел, какой эффект произвел на нее сюрприз, и теперь любовался женщиной, которую, казалось, уже не удивишь ничем. А тут такое…
А издалека на них смотрел человек, их недавний знакомый-незнакомец, с палубы своего корабля… кораблика. Петр, перехватив этот взгляд, помахал ему рукой, и незнакомец, улыбаясь, снова отдал честь — на этой набережной не каждый день увидишь такое.
Спустя какое-то время придя в себя, Арина спросила:
— Это твой корабль? Ты купил его?
— Не совсем! — ответил Петр. — На какое-то время… — потом добавил: — Но на это время он наш с тобой.
— На время, — задумчиво повторила она, потом спросила: — На какое?
— На целых три недели! — воскликнул Петр.
— На три, — повторила она, и голос у нее дрогнул. Но Петр не заметил этого. А Арина уже шумно и весело разбирала вещи, которые французы доставили из их машины. Расставляла деревянные модели корабликов — больших и маленьких, вешала картины и морские узлы и примостила на самом видном месте их просторной каюты огромный деревянный штурвал, который совсем недавно скучал в магазине, лишь скромно мечтая о море и путешествиях… И последнее, что сделала, — достала из своей сумочки заветный флакон, поставила его на тумбочке у кровати. Таблеток там оставалось всего 20… а впереди еще были целых три недели плавания…
Глава 7
Картина
Корабль был замечательный. Петр и не надеялся, что им достанется такое судно. Когда неделю назад, находясь в горах, он зашел на страничку знакомого туристического агентства и сделал запрос на такой чартер, не представлял, что такое возможно. Люди арендуют подобные круизы задолго, за многие месяцы до путешествия, и платят немыслимые деньги. Но все оказалось намного проще. Там даже удивились, что в декабре, в «низкий сезон», кто-то захотел арендовать корабль с командой для прогулки по морю. На следующий день ему предложили на выбор сразу же несколько вариантов, и стоили они значительно дешевле, чем он себе представлял. Он даже не надеялся на такую удачу. Конечно, стоило это немыслимых денег, но они у него пока оставались, и он с радостью их заплатил. Сейчас для него не стоял вопрос цены. Цена имела смысл, если бы времени у них оставалось много, но пока Арина пила свои таблетки и пока он имел всего каких-то три недели, хотелось бросить их на ветер, не думая о будущем. Если они каким-то невероятным образом снова обретут его — он заработает эти чертовы деньги, но если…
Так Петр купил этот замечательный корабль ровно на три недели. Сначала оплатил заказ, потом задумался — почему на три? Почему он ставил такой предел? Можно ли так цинично отсчитывать время? Или следовало хотя бы на день или неделю изменить этот срок? Но тогда он почему-то четко отдал распоряжение — ровно на три недели, а когда понял, ему стало страшно. Тогда он собственной рукой прочертил в воздухе этот жуткий срок, словно подписывая приговор. Нарисовал рамки и границы, дату окончания путешествия и расписался, а что дальше?.. Потом была длинная прогулка по Франции, он уже и забыл об этом, но сейчас, находясь на корабле, снова вспомнил. Тогда он цинично, пунктуально отсчитывал ее время, а время это послушно помещалось на дне флакона. Имел ли он право на такое неверие?
И снова посмотрел на флакон с таблетками. Вспомнил Арину, которая в неведении, но с полной верой принимала лекарство, а сейчас находилась на палубе, нежась в лучах яркого солнца, вспомнил ее безудержное веселье. И, не отрываясь от флакона, в какой-то момент даже захотел высыпать оставшиеся таблетки на стол и пересчитать. Так, наверное, чувствует себя бухгалтер, когда готовит квартальный отчет, но кем он должен был почувствовать себя сейчас, если бы сделал это? А Арина безмятежно загорала на палубе и просто верила. Ничего не считала… И тогда он отставил свое намерение. Захотелось зарыться поглубже с головой в песок, ничего не видеть и не знать. Просто делать то, что уже решил — подарить ей незабываемые дни и недели. Что он мог сделать еще?..
И снова о корабле. Неделю назад, увидев в письме электронную картинку «Жанны д'Арк», он сразу же остановил свой взгляд на нем. Корабль был замечательный. Он выделялся среди предложенных судов такого класса. Но когда, стоя на пирсе, Петр увидел его, зрелище превзошло все ожидания. О таком корабле можно было только мечтать. И Арина тоже выбрала его! Сейчас это было главным! Он напоследок посмотрел на флакон с таблетками, наконец оторвался от этого тягостного созерцания и пошел на палубу. Там его ждала Арина.
18 таблеток.
Они уже два дня плавали по Средиземному морю, заходя в небольшие порты приморских городков, гуляли там, разглядывая опустевшие зимние набережные. Туристы давно оставили эти места до лучших, теплых времен, сезон был окончен, и только наши двое продолжали свое путешествие. А поэтому весь этот маленький мир — пляжи и прибрежные кафе, магазинчики и игровые автоматы, песок у моря, солнце над головой — сейчас принадлежал только им. Они плыли на запад. Они придумывали маршрут своего путешествия, а команда из трех человек (капитана, его помощника и повара… то есть — кока) с почтением выполняла все их приказы. Сумасшедшая гонка закончилась, и только море, теплое и ласковое, скользило вдоль белоснежных бортов корабля, приглашая в путь.
В Барселоне Арина зашла в книжный магазин и зачем-то купила несколько вещей, оставив его в полном недоумении. Это были краски и кисти. Еще она купила готовый большой холст, на котором можно было рисовать. Петр удивился, но расспрашивать не стал. А глаза ее загорелись каким-то незнакомым огоньком, и она уже спешила в порт, где ожидал корабль. Арина продолжала выдумывать новые забавы, и Петр с удовольствием потакал ей во всем. На корабле Арина совершенно серьезно попросила соорудить на палубе большой мольберт. Помощник капитана и кок с удовольствием ей помогали. Они нашли какие-то веревки, рейки и, связав все это, прикрепили большой холст. Потом ушли на свою половину, и Арина осталась наедине со своим полотном. Петр был поблизости, не мешая ей и ничего не говоря, только смотрел снисходительно, но с интересом, и ждал. А Арина уже не замечала его. Когда она делала что-то, для нее не существовало никого. Она так отдавалась своим увлечениям, словно было ей пять лет или немногим больше. Но только совсем немногим. И не хотелось обижаться на нее. В этом была вся Арина. Она не терпела критиков, советчиков или помощников, а такая самостоятельность делала ее независимой, даже настырной. «Но если ей нравится — почему бы нет?» — думал он.
А Арина уже накладывала масляными красками, которые профессионально развела на палитре, фон своей картины, и Петр снова удивился. Он не знал, что она умеет рисовать, тем более маслом. Знал только, что работала она многие годы в какой-то фирме каким-то дизайнером. Рисовала в компьютере всякую рекламную ерунду. А тут картина! Масляными красками!
Наконец, она обернулась, заметив его. Лицо было перепачкано, а глаза светились.
