Он не мог уехать из города, но и не мог сидеть на месте. Зашел в банк — хотел снять наличные. Его вежливо попросили заказать такую сумму. И что за сумма — пятьдесят тысяч? Раньше люди в мешках возили деньги, и те были не бумажными, а железными — и ничего. А теперь все кредитками. Пришлось два дня ждать. Банкоматы выдавали только по двести, по триста и больше сегодня давать не хотели. Проще заработать эти деньги, чем держать их здесь в руках. Он смотрел на свою кредитку. Бросить ее сейчас туда, в воду, в Сену. Ведь об этом говорила старуха. «Встать на его место». Выбросить карту в речку, и Мари снова появится из-за угла… Слишком просто. А завтра он пойдет в банк, и ему восстановят этот кусок пластика и его миллионы. Неужели действительно придется избавляться от этих денег? Абсурд! Он просто найдет ее, поговорит с ней, и она будет с ним. Не может быть иначе!
— Месье, мы продолжаем работать. Но найти девушку с именем Мари и ее фамилией во Франции — это то же самое, что искать в России Ивана Иванова.
— Вы не сможете мне помочь?
— Терпение. Просто нужно еще немного времени и… некоторые материальные издержки. Мы не укладываемся в бюджет…
Он готов был потратить на это все! Как странно. Еще пару месяцев назад он не знал о ней ничего и ее не знал… Хотя помнил о ней три сотни лет… А может, в этом и выход — потратить все?
Наконец, банк выдал ему наличные. Он снова бродил по Парижу и тратил их. Ему выдали пятисотенные купюры. Французы — странные люди. Видя такую купюру, они смотрят на нее, как на Джоконду. Долго разглядывают, вертят в руках, словно видят ее впервые, а потом говорят, что у них нет сдачи. И так почти везде. Как будто он придумал им эти деньги.
Нет так нет. И теперь везде в нем узнавали русского — потому что чашка кофе или багет не стоят таких денег. А он теперь сдачи не брал. Просто ходил и тратил. Потом шел по Елисейским Полям и каждому нищему оставлял по пятьсот евро. Те вели себя так, словно они только такими купюрами и принимали. Снисходительно и с каким-то французским достоинством. Пил где-то вино в одном, втором ресторане… третьем…
— Милый, ты не меня ищешь?
Это была высокая стройная шатенка. Он забрел на ту замечательную улицу красных фонарей, которая существовала всегда. Еще одна достопримечательность этого прекрасного города. Еще год назад он, наверное, обратил бы на нее внимание. Но все так изменилось.
«Если бы я искал тебя, все было бы намного проще», — только успел подумать он, но она поняла.
— Тогда пойдем ко мне, и ты мне все расскажешь.
Даже проститутки здесь совсем другие. Они как скорая помощь…
— Почему бы и нет. Купи вина, — и он сунул ей в руки купюру.
— Только русские ходят с такими деньгами. Ты откуда?
— Оттуда…
Они купили две бутылки вина. Ей почему-то дали сдачу. Она протянула ему эти деньги, и скоро они поднялись куда-то наверх в ее маленькую мансарду.
— Выпьешь? — спросила она.
— Выпью.
Она уже наливала вино в бокалы. На столе была какая-то шоколадка и все. «Наверное, нужно было накормить ее», — подумал он. Они выпили. Она сняла с себя свою блузку, и под ней ничего не было. У нее было красивое молодое тело. «И что делает такая девушка в этом квартале?» — подумал он. Она села к нему на колени и обняла его за шею, посмотрела прямо в глаза.
— Ты не оденешься? — попросил он.
Она совсем не обиделась, снова оделась, села рядом и теперь смотрела на него.
— Я веду себя странно? — спросил он.
— Нет, почему. Бывают такие… которым нужно просто… и они приходят сюда.
— Интересно…
Они выпили. Это была симпатичная молодая девушка — венгерка или румынка. Очень миленькая. Ему стало как-то спокойно с ней. Хорошо и легко. Он как будто отдыхал здесь, сидя с ней рядом. Отдыхал от своего беспрерывного бега за тенью. Ему казалось, что она понимает его. А он очень устал. И с ней было хорошо и спокойно.
— А почему ты стоишь на той улице?
— Ты меня не жалей. Я не надолго здесь задержусь, — гордо сверкнула она своими черными глазами. — Лучше расскажи — кого ты на этой улице искал?..
Он пил вино и молчал.
— Почему она от тебя ушла?..
Он продолжал молча пить.
— Она тебя любит?
— Да, — не выдержал он.
— Ты сделал ей больно?
— Я не помог ее брату, и он… В общем, попал в плохую историю…
Они пили вино, и молчали, и снова наливали.
— Знаешь, если бы меня искал парень с такими грустными глазами, я бы, не задумываясь, пошла за ним.
— А как же эта… твоя улица?
— Это не имеет никакого значения, — снова сверкнула она своими красивыми глазами, — тебе не понять.
— Извини.
Они еще выпили.
— Если она тебя любит, она будет с тобой. Просто ей нужно время.
— Что-то уж слишком много времени прошло.
— И все равно, русский. Ты должен найти ее. Ты не должен сломаться.
— Иди ко мне, — неожиданно для себя сказал он.
— Нет, — ответила она.
Он поднял на нее свои удивленные глаза.
— Ты сейчас выпил… Потом проснешься и будешь сам себе противен. Я не хочу таких денег. Пойдем лучше провожу тебя до такси.
Пока она собиралась, он незаметно сунул под подушку те деньги, которые оставались у него. «Мелочь — двадцать, тридцать тысяч, но ей пока хватит», — подумал он.
Да, Париж ничем не удивишь. Она говорила с ним, и ему стало легче. Только проститутка может так слушать, хотя он ничего и не рассказал…
— Месье. Пока нет для вас новостей. Мы работаем.
— Дайте мне несколько адресов, я тоже поеду искать.
Он уже не мог больше сидеть на месте и должен был что-то сделать сам.
8
Ему не нужна была карта. Он знал каждый город в этой стране и не знал только эти современные дороги. Но по солнцу или по своей памяти всегда выбирал правильное направление и добирался без чьей-либо помощи, ему не нужно было смотреть на указатели. Сколько проехал тогда в той жизни он этих дорог? И сейчас он снова, как и тогда, скитался и искал, но по всем адресам ему отвечали, глядя на фотографию девочки:
— Нет, такая у нас не училась.
Проехав так десять-двадцать городов, он, наконец, понял. Он ее не найдет! Не найдет уже никогда! Он уже делал это всю свою прошлую жизнь, и будет потрачена еще одна жизнь на такое же бесполезное скитание. Этот рок будет преследовать его снова и снова. И даже если она пройдет совсем рядом — он не увидит ее, и будет она идти ему навстречу — он просто пройдет мимо!
