— Здесь же только мы. — сглотнула она, и добавила менее уверенно, — и Хоттабыч. В кого мне стрелять, Макс?
Он распахнул дверцу.
— Надеюсь, ни в кого не придётся.
Когда Соболь взбежал на крыльцо, тотчас заметив, что входная дверь приоткрыта, из-за дома вынырнул охранник. Стряхнул налипшие к джинсам колючки сорняков, и в один прыжок очутился перед боссом.
— Чисто. Засады нет, проверил каждый уголок.
— Ты слышишь? — перебил Максим, напрягая слух.
Андрей повёл головой из стороны в сторону.
— Мотор где-то урчит…?
— У нас, похоже, гости. Дай мне пушку.
Не задавая вопросов, Андрей молча выудил пистолет, и протянул боссу. Чутьё не подводило Макса, едва ступив в сенцы, он сразу ощутил покалывание в затылке, верный признак опасности. Охранник следовал за ним, как тень, готовый в любой момент к атаке. В нём, как и в Пашке, Соболь не сомневался, парни оба прошли спецназ, и обладали отменной реакцией наравне с навыками боевого искусства.
Скрипнула половица в кухне, в ноздри ударил ещё не выветрившийся запах дыма. Печка зияла вывернутой дверцей, из неё клубились сизые клубы. Толкнув форточку, Максим нашарил переключатель, но свет не вспыхнул. Тут-то и раздался слабый, надсадный голос:
— Максимушка… Ты это?
— Я, дед. Ты чего в темноте тоскуешь?
— Сюды подь… Скорее.
Андрей остался у входа, наблюдая в окно за мелькавшими огоньками между деревьев. Сюда ли двигалась тачка, пока было неясно, но лучше не терять бдительности.
— Тут я, подойди. — закашлялся старик, шевельнувшись в сумраке возле дивана.
У Соболя екнуло в груди. Склонившись над Хоттабычем, он положил руку ему на плечо, и тотчас почувствовал, как тот дрожит. Дело было совсем скверно.
— Запоминай код… — Хоттабычу приходилось прилагать максимум усилий, чтобы говорить, руки его намертво прилипли к ранам на животе, и сквозь пальцы сочилась кровь.
Три раза повторив шифр от тайника в доме, и снова продиктовав цифры от банковской ячейки, он натужно захрипел, и вцепился в запястье Максима.
— Уходи… Пасут… Шакалы. Общак забери… Слышишь, сынок… Спросят с тебя за него, я тебе доверяю. Тебе я доверяю… — последнее, что разобрал Соболь.
— Кто это сделал, дед? — попытался узнать имя палача, но старик больше был не в силах членораздельно говорить.
Метнувшись в спальню, Максим вытащил из тайника увесистый дипломат, и вернулся к Хоттабычу. Но помочь ему было уже нечем…
В сенцах навстречу рванулся Андрей, но слова были не нужны, Максим и сам услышал приближающийся гул двигателя. Вывалившись из дома, они бросились к машине, где взволнованная Владка уже махала им руками, призывая сматываться. Кто вызвал мусоров, гадать не надо было, наверняка, неудачливый грабитель организовал эту подставу. Хоттабыч отказался заплатить воровскими бабками за свою жизнь, а раскурочить хитрый сейф ублюдок не сумел.
— Что с дедушкой? — спросила Влада, взглянув на хмурого Максима.
Он ответил коротким, красноречивым кивком, и она вздохнула. Протаранив ближайшие кусты, джип скрылся из виду, а вскоре заимку осветили яркие огни полицейских мигалок.
— Никита. — процедил Андрей, покосившись в зеркальце на девушку. — его пакостных ручонок дело, босс. Из-за неё всё. Сидела б на попе ровно…
Расценивать его слова можно было однозначно, и Максим оборвал холодно:
— Она не при делах.
— Он прав… — сокрушённо прошептала Владка, покусывая ноготь. — если бы я тебя послушалась и не шаталась по городу…
Его пальцы крепко стиснули её ладошку.
— Разберёмся, маленькая. Ты ни в чём, бля, не виновата!
— У него… У дедушки есть родственники? — старательно пряча тоску, выдавила она. — кто его похоронит?
— Не парься, всё будет, как положено. — сухо сказал Максим, давая понять, что тема закрыта.
Мысли вертелись, как уж на сковороде, разболелась голова. Его решили подставить по крупному, теперь точно быть войне. Воровские бабки надо припрятать, чтобы не сделать роковой осечки. Кто друг, а кто враг среди авторитетов, Соболь не знал. Оставалось найти мудака Никиту, и заставить его признаться в содеянном, только так он вернёт себе уважение криминального мира.
А пока… Залечь на дно, и не допустить, чтобы пострадала его девочка.
* * *
Молчаливый, угрюмый Соболь вызывал у Владки тоску. Понимая, как ему сейчас плохо морально, и что не самое лучшее время для веселья, она не лезла с расспросами, но старалась хоть немного отвлечь его от тяжёлых мыслей. Ночь она провела снова здесь, в его доме, но утром всё тянула с уходом, и так и не ушла.
Не выспавшись, чувствовала усталость, но не жаловалась. Собственные проблемы откладывались на ещё один день, не могла же она оставить Максима одного, когда он нуждался в поддержке. Да, именно это Влада ему и предлагала — своё участие, готовность выслушать, и была вознаграждена.
— Пойди сюда. — позвал Макс, застав девушку выходящей из ванной.
Наспех замотавшаяся в полотенце, с мокрыми волосами, она выглядела совсем юной, и всё же уловила, как по лицу мужчины мелькнуло знакомое выражение. Восхищение, или что-то сродни этому читалось в его глазах. Владка втайне ликовала, несмотря на несуразность таких эмоций. Она нравится ему, влечёт его, между ними ничего не изменилось.
Теперь проведённая в одиночестве ночь уже не казалась долгой и скучной. Влада умела ждать.
— Ты куда-то уезжаешь? — заметив, что Соболь одет в тёмные джинсы, ботинки и кожаную куртку, спросила она, на ходу заматывая волосы в пучок.
У двери стояла дорожная сумка, и сердце у девушки тревожно ёкнуло.
— Ты ж не глупая девочка, сама всё знаешь. — он приближался, пряча что-то за спиной, но Владе не хотелось ни сюрпризов, ни подарков. — такая хрень закрутилась. Мне надо несколько дней пожить вне города. Встретиться с нужными людьми.
— У тебя будут напряги из-за убийства Хоттабыча?
— Возможно. — честно сказал он, и протянул к Владке ладонь. — не заморачивайся, малыш, я разгребу с этим, всё наладится. Взгляни-ка сюда.
Она удивлённо прижала кончики пальцев к губам. Её любимое колечко, серебряное, подаренное отцом, сверкало, как новое, исчезли царапинки, крохотные камушки — фианиты обрели яркое сияние. Влада лишилась кольца в тот день, когда возвращалась в свой дом, но пришла к выводу, что оно потерялось, закатилось куда-нибудь, и никак не ожидала, что оно у Максима.
— Не сердись, что я взял его без спросу. Отдал знакомому ювелиру, чтоб в порядок привести. Догадался, как ты им дорожишь. — улыбнулся он, вложив украшение в руку девушки.
Прохладный обруч скользнул на мизинец, и Влада сразу ощутила прилив уверенности. Кольцо было своего рода талисманом, давало ей силы преодолевать любые трудности, потому что отец всегда внушал дочери, что нельзя пасовать ни перед какими неприятностями. Что-то весомое, почти мистическое почудилось ей в происходящем, словно судьба послала неопознанный знак. Любимый человек вернул ей самый дорогой подарок, и на ресницах у неё повисли слезинки.
