Потом он узнает, что это был Боря. И однажды Боря шел по улице и увидел в сугробе пьяного Васю (такая вот традиция в городе – зимой напиваться до сугроба). Тот был совсем плох и тоже просил о помощи. Боря не растерялся, пошарил по карманам, изъял у Васи телефон и поглубже запихал тело в сугроб. Тело выжило и рассказало эту историю.
Как поступит альтруист Андрей, если он снова встретит пьяного Борю в сугробе и с позицией «дай денег»? Как минимум никак. Как максимум может возникнуть искус отомстить за Василия, например, вернув Борису его поведенческую модель. Но вряд ли – Андрей хоть и альтруист, но не уголовник.
Как правило, альтруист не поможет эгоисту.
Отказ будет мотивирован психологически и логически. В примере: если второй раз помочь Борису, это будет действие, косвенно направленное против Василия. А также Геннадия, Демьяна, Емельяна и прочих возможных жертв, кого Борис повстречает на своем пути. Емельян не делал Андрею ничего плохого, и он будет за условного Емельяна против конкретного Бориса. Это поведение на благо общины, в данном случае всех жителей города.
Только очень редкий альтруист вторично поможет Борису. Уместно разделять альтруизм № 1 и альтруизм № 2. Первый поможет вторично, второй нет. Первое поведение можно назвать «абсолютным альтруизмом». Второе лучше назвать «групповым эгоизмом». Первое почти не встречается. Второе часто встречается и часто называется альтруизмом. Но групповой эгоизм – так будет точнее. Его можно свести к обычному старому доброму эгоизму с двумя поправками.
Во-первых, там не озабочены низменной бухгалтерией («братанам денег не занимают») и баланс отношений каждого с общим котлом прикидывают на глазок. Это красиво смотрится, хотя создает отличную почву для когнитивных ошибок и социальных махинаций.
Во-вторых, распределение благ методом группового эгоизма все же отлично от того, как они распределятся при обычном, частном эгоизме. Все члены группы максимизируют некое, точно не измеримое «благо группы». Даже не определяя точно, что такое благо и как его измерить, кое-что уже ясно. Если блага распределены неравномерно, предельная полезность единицы блага больше внизу пирамиды распределения, чем наверху. Выходит, если у тебя чего-то много – надо поделиться, если мало – надо добавить. При этом и отдающий, и получающий живут в единой картине альтруизма второго типа. Если они поменяются местами, должны измениться и направления потоков.
Отсюда следует забавный парадокс.
Если у человека мало ресурсов, ему выгоднее перейти к стратегии альтруизма № 2, чем оставаться эгоистом.
Другие эгоисты не помогут тебе по определению, если для альтруистов ты не свой – помогать тоже нет оснований. Перейдя в стан альтруистов, ты распахиваешь свои закрома для своих, даже для всего человечества – но в них пусто. Сделав широкий жест (он же обманный маневр), ты получаешь право на сочувствие новых товарищей. «Милая, все мое – твое! У нас все будет общее!» – «Но у тебя же ничего нет?» – «Для начала будет общей твоя зарплата».
Парадокс еще забавнее от того, что таких людей большинство. В общине, построенной на честном групповом эгоизме, если вы сильнее среднего по ресурсу, вы скорее будете донором, если слабее – реципиентом. Но второе случается чаще по правилам математики. В распределениях ресурсов, талантов, силы медиана обычно ниже среднеарифметического. Например, средняя зарплата в стране больше зарплаты среднего человека. Средняя зарплата миллиона человек – это сумма их зарплат, деленная на миллион. А медианная зарплата – та, которую получает стоящий на 500 000-м месте в рейтинге зарплат. В России первая цифра сейчас больше второй в 1,5–2 раза. Отсюда следует, что среднему человеку выгоднее схема с общим котлом, он получает право на помощь. Браться она будет из ресурсов меньшинства.
Речь не только о деньгах. Люди делят привилегии, полномочия, права и обязанности, они распределяют риски, внимание и заботу окружающих. Везде схожая картина. «Альтруизм № 2» будет вариацией эгоизма.
Можно возразить, что он всегда будет чистым донорством для сильного игрока. Но нет такой константы в жизни, как «сильный игрок». Сегодня ты успешен, завтра болен и стар. Вообще, вступая в игру, ты обычно не знаешь, где окажешься, и вряд ли будешь корректировать этику, глядя на годовую отчетность по своим активам. Смена моральной ориентации помимо морального неуюта чревата издержками. «Меня плохо приняли бы там и косо посмотрели бы здесь» (кажется, так ответил д’Артаньян на предложение перейти в гвардию кардинала). Лучше выбирать этику, как сказал бы Джон Ролз, перед вуалью неведения. Ты не знаешь, как сложится твоя жизнь, – выбирай то, что максимизирует твое благо в среднем, на всем разбросе вероятностей.
Касательно «альтруизма № 1»: он чаще встречается в литературе, религиозной или художественной, чем в жизни. Это можно объяснить слабостью стратегии. Например, непротивление злу насилием – это она. Но в конкурентном мире это плохая стратегия. Достаточно очень немного зла, чтобы оно прибрало все ресурсы в мире, где остальные, будь их сколько угодно, держались бы этих правил. Немного зла появится в любом, сколь угодно отлаженном в контексте добра мире – хотя бы в силу случайности и мутации наших мемов. Тогда «альтруизм № 1» при долгой игре не выходит в будущее, нет факторов, которые бы его туда провели. Можно обсуждать «альтруизм № 1» по-разному, но главное, насколько он возможен. Он почти невозможен.
Если вы встретите «альтруиста № 1», то, скорее всего, вы встретили не его. Ради теста выразите сомнение, что он – это он, и попросите подарить вам тысячу рублей, потому что вам хочется, а ему не жалко. Если это вправду он, у него не будет оснований для отказа. Тогда у вас появится, во-первых, лишняя тысяча, во-вторых, опыт общения с редким экземпляром из Красной книги этики. Если вы считаете, что сохранение этих экземпляров – нужное дело, верните ему эту тысячу (можете добавить свою). Однако, скорее всего, вы не разживетесь ни деньгами, ни редким опытом.
Глава 20
Эгоизм – не сволочизм
Не путать с глупостью. – Эгоизм и экстерналии. – Если бы зло победило. – Общак хеджирует волатильность. – Голова вместо сердца.
Перейдем к тому, что считается эгоизмом как максимизацией своего блага за счет других. Так обычно думают. Его тоже не существует. Максимизировать свое благо можно и нужно, но чтобы делать это непременно за счет других – не облегчает задачу, а усложняет. Задаться такой целью мог бы эгоист-мазохист. Разумный человек предпочел бы действовать без лишнего дурацкого условия.
Стоп, но ведь одни люди вредят другим? И разве не делают это «ради себя»? Потери, которые возлагают на эгоизм, обычно сопряжены с социально вредным идиотизмом, от которого действительно страхует альтруизм, точнее, коллективизм. В этом смысле альтруизм-коллективизм – благо, он лечит. Но болезнь при этом не там, куда шлют проклятия, танцуя с моральным бубном. Возможна альтернативная медицина: прописать большую разумность, не затронув эгоизм, но научив его считать и думать. Коллективизм, правда, не потребовал бы этих талантов – в чем отчасти его преимущество.
