Заповедники криптоэтики. – Самоопределение в Карфагене. – Плюсы публичной казни. – Нисхождение к ослам. – Тарифная сетка зла. – Продажность спасет мир. – Налог на рациональность.
До сих пор речь шла про идеальную модель: как было бы оптимально себя вести, если бы все вокруг вели себя оптимально. Но нормы окружающих людей всегда несовершенны. Подчас они ужасающи с позиций рациональности. Что с ними делать? Две крайности – полностью принять и полностью отвергнуть. В первом случае это усреднение своей жизни плюс дискомфорт за свое отступничество, во втором – большой риск. Если сильно повезет, станете культурным героем, но скорее прослывете ненормальным, и хорошо, если не преступником. Точка эффективного поведения где-то между.
Прийти к ней можно с обоих концов. Берется рациональная модель, годная среди других рациональных моделей, и доводится до ума с поправкой на состояние мира. Например, если в некоем обществе атеисты ущемлены в правах, не обязательно верить в Бога. Достаточно вести себя соответственно: ходить в церковь, соблюдать ритуалы, речевые нормы верующих и т. д. При этом не разделять убеждения. Боюсь, это самая конкурентоспособная стратегия. Именно ее часто придерживаются иерархи церкви (не самые глупые люди, даже если по работе говорят глупости, – смотрите, что они делают, а не что говорят). В любом обществе идеальному христианину сложнее делать карьеру в церкви, чем обычному, оптимально лживому карьеристу в этой среде. Хотя бы потому, что нет такой христианской ценности – непременно делать карьеру, а у карьериста – есть. Кто из двоих выиграет забег, если один равнодушен к бегу?
Схожая ситуация в любом обществе, где система ценностей не поощряет «эгоизм», «карьеризм», «волю к власти». Например, доминируют идеологии социализма, патриотизма, традиции – официальные идеологии солидаризма и самоотречения. Но это не отменяет факта, что есть начальство. Быть в элите предпочтительнее, но в системе официальных ценностей установка «стремись в элиту» – не главное правило.
В итоге конкурентное преимущество получают те, кто обучен не по учебнику.
Назовем их криптоэгоисты. В своих речах они, конечно, за господствующую модель солидаризма и состоят в правильных структурах. Делать нечего: обычно такие режимы ограничивают свободу политической и культурной ориентации. Хочешь в начальство – вступай в КПСС. Отдав должное внешней форме, далее максимизируй свое благо, как его понимаешь, и старайся не поверить в то, что говоришь. Учитывая, что груз говоримого копится годами, это требует особой твердости духа.
Чем жестче внешние ограничители дискурса и сильнее бичуется эгоизм в пропаганде, тем весомее конкурентные преимущества данного типа. В пределе на вершине останутся одни криптоэгоисты. Эталонному христианину сложно стать иерархом церкви, эталонному марксисту – членом ЦК КПСС.
А если эгоизм восстановить в правах? Ввести в официальную систему ценностей культ self-made man или аристократии? Честному человеку будет проще сделать карьеру. Морально эталонный американец может стать миллиардером, почему нет? Система ценностей одобряет миллиардеров. Но если богатство объявить пороком и требовать присягать на верность этой идее, то богатство не исчезнет – оно будет скапливаться у менее честных людей. За историческими примерами любой может сходить сам, это недалеко.
Но мы отвлеклись на пикантный нюанс нашего мира. Изначально вопрос: где оптимум? Есть этическая система А, максимально эффективная при условии, что все держатся столь же эффективной для них лично и мира в целом системы А. Но за окном никогда не А. За окном какая-то Б, удаленная от А тем или иным образом. Возможно, в обществе считается моральным долгом служба всех парней в армии, ритуальный каннибализм, вознесение жертв Ваалу. Нас толкает в эту сторону – отслужить, попробовать человечинки, почтить культ Ваала. Насколько далеко мы туда зайдем? Правильный ответ, данный в интересах всего человечества: настолько, насколько нам это выгодно, но не дальше.
Берется А и корректируется в направлении Б. Главное в нашем правиле «но не дальше». Условие «насколько нам это выгодно» пугает своей… наверное, аморальностью? Бросьте, текущая мораль в моменте – как раз сжигать детей особым образом, если у нас на дворе культ Ваала. Мы с вами, будь мы члены той общины, аморальны для нее в той мере, в какой нас это смущает, и мы хотим уклониться. Уклониться от некой этической системы. Давайте согласимся: традиционная мораль поклонников Ваала не двойная и обеспечивала выживание и экспансию общины – значит, это не преступления, а моральные ценности, только сильно традиционные. Уклониться от них мы собрались не абы куда, а в сторону более универсальных правил, более эффективных. Но древние финикийцы про них не знают. Они видят только желание уклониться, но не видят куда. Вероятно, в сторону какого-то богохульства. С Ваалом они более-менее устроились, посмотрите, как процветает город Карфаген на основе традиционных ценностей своего народа. Мы же подрываем ценности, им видно только это. Наказать нас стоит из чувства самосохранения, разве нет? Но стоит ли нам рисковать своим статусом, даже жизнью? За чужих детей религиозных фанатиков, гори они огнем?
Если носители прогрессивных убеждений все как один отдадут за них жизнь, прогрессивных убеждений в мире не станет больше. Извините за математику, их станет даже меньше. Они существуют не где-то в ноосфере, а в мозгах своих носителей. Убьете мозги – убьете идеи.
Исключения бывают, но редко (когда один мозг умирает, чтобы тысяча мозгов, впечатленных этим, задумались). Иногда с этого начинается религия, как минимум – ересь или философское направление. Но для этого нужна целостная жизнь, прожитая до того, нужно успеть все сказать (Сократ и Христос все успели). Чтобы тысяча мозгов задумались, они должны узнать и о жизни мессии, и о смерти. Если мессию на ранней стадии по-тихому зарежут в переулке, у него плохие шансы после смерти оказаться мессией. В интересах новой религии публичная казнь. Все как сейчас: хотите сделать карьеру художнику-акционисту – судите его и ругайте по всем каналам.
Но даже полная жизнь и публичная казнь ничего не обещают наверняка. Полагаю, здесь мы всегда имеем дело с «ошибкой выжившего». Мы видим только случаи, когда получилось, будь то древние пророки или современные художники. Но если художники живут в терпимые времена, пророкам было тяжелее. На один случай, когда что-то вспыхнуло, вероятно, были десятки и сотни попыток. Люди что-то говорили, потом их просто затыкали, изгоняли, убивали, и на этом все кончалось. Как чиркнуть спичкой в грозу и бурю. Может, что-то и разгорится, но вряд ли. Рискнуть спичкой можно. Стоит ли рискнуть жизнью?
Речь не только о личном благе. Сумма судеб носителей того или иного знания – судьба самого знания.
Если лучшие убеждения ведут к худшим следствиям для своих носителей, это уже не лучшие убеждения.
Чтобы оставаться лучшими, они должны корректироваться по контексту. Компромисс с местом и временем неприятен, но неизбежен.
Если сразу предъявить миру большую истину, до которой мир не дорос, он не сканирует ее должным образом. Пятикласснику не предлагают вузовский учебник. Чтобы окружающие признали человека «умным», он должен быть умнее их на одну-две ступеньки – не на десять. Десять ступенек ведут туда, откуда с позиции большинства ничего не видно. То же и в этике. Если святость извне неразличима с безумием, она излишня. Спуститесь на девять ступенек к этим ослам. Будьте просто хорошим парнем.
