— А что тут думать? Раз ты готовить не умеешь, я закажу пиццу, я угощаю! — радостно заявила я и потянулась к телефону.
— Цыц! Женщина! — рявкнул на меня, — Мы ещё морозилку не смотрели. — произнёс это тихо, завораживая мягкостью голоса и осторожно открыл дверцу морозильной камеры.
— Ну что там? — я боялась заглядывать, но примерно догадывалась, что там лежит «большое ничего».
Мама привозила готовую еду, покупать мне что-то из мороженых полуфабрикатов смысла не было.
— Пельмени есть, какие-то котлеты, чебуреки, рыба, кажется, стейки… — начал перечислять Петенька, лазя по ящикам.
— Да ладно?! — я бросилась к нему же и мои глаза загорелись от радости.
Морозилка была тоже забита и по цветным застёжкам на пакетах я поняла, что забита мамой. Возможно, часть своих блюд она здесь и готовила, пока меня не было дома. Надо же нерадивое дитятко кормить.
— Пельмени сварим, их несложно, я умею. — убедительно отозвался Пётр, выуживая пакет с домашними пельмешками.
Ну вот, от голода не помрём, радостно подумала я, держась ближе к Петеньке.
Я достала кастрюльку из сушилки, и Петенька с сомнением на неё посмотрел.
— Маловата будет. Только если по десять штук варить. А побольше нет посудины? — спросил Пётр со знанием дела, что меня невероятно вдохновляло.
— Есть! — взвизгнула радостно, — Где-то… — шепнула, оглядывая кухню.
Я эгоистично пеклась о своём в первую очередь желудке и жрать гадость всякую не хотелось, а Петенька явно сечёт в пельменях. Мне бы и в голову не пришло, что эти пельмени варят в больших кастрюлях. Дома они вовсе подавались мамой из печи в глиняных горшочках с чесночной лепёшкой вместо крышки.
Требуемая кастрюля на кухне имелась, её с ехидством Викуля подарила на новоселье. Отлично знала, что я готовить не умею и подарила мне заведомо ненужную утварь. Велев, научиться варить борщ и завести мужика. Прям как про домашнее животное.
Чтобы найти эту кастрюлю, пришлось звонить маме и она, мама то есть, как навигатор направила, куда двигаться. Естественно, не упустила из виду мой интерес к посудине и начались расспросы.
— А зачем тебе большая кастрюля? — ковыряла мой мозг родительница.
— Пельмени нашла мам, буду пельмени варить. — не стала врать, чего врать-то?
Она всё равно приедет ко мне на днях с новой порцией готовой еды и узнает о нанесённых Петенькой пельменных убытках. Не сомневалась, что он в отсутствии у меня другой еды сожрёт их все, ну и я немного помогу ему. Совсем чуть-чуть.
— А-а-а. — догадливо протянула мама и тут же резко добавила, — А давай я тебе по видеосвязи всё расскажу! Кастрюли мало, надо же знать, как варить пельмени, а то ты бросишь их в холодную воду, или помешать позабудешь. Раскиснут. — кисло заметила мама.
Я примерно представила, какое в этот момент у неё хитрое лицо, и уже догадалась, что она раскусила присутствие мужика в квартире. У меня не было привычки кормить своих гостей её едой и все её заготовки так быстро бы не кончились живи я по-прежнему одна. Да и на одну порцию пельменей, как я поняла, хватило бы маленькой кастрюли.
— Мама, папе привет! — быстро отключилась под Петин смешок.
— Что? — взглянула на него с недопониманием.
Неужели он хотел видео встречи и знакомства с моей мамой?
— Лихо ты её. — оценил он, — И не обидится?
— У меня мамуленька не из таких.
После того как пузатая кастрюля была найдена, а пельмени сварены, мы устроились с тарелками на диване в гостиной. Телек я редко включала, но вот пульт потерять умудрилась. Пришлось вручную натыкать что посмотреть и выбор гостя пал на старую советскую комедию.
— Приятного аппетита. — грубовато произнёс Пётр, держа тарелку на ладони, накрытой сложенным полотенцем.
Я так не умела, поэтому с дивана пересела на пол, поставив свою порцию еды на журнальный столик. И Петенька смотрел на меня сверху вниз так по-хамски, что пельмень просился ему в глаз. Язвительный ответ не заставил себя долго ждать.
— Спасибо. И тебе не подавиться. — буркнула я, выловив пельмень под смех Петеньки.
— Язва! — хохотнул он.
— Угу! Сибирская! — ответила я, борясь с горячим пельмешком во рту.
Не такие вкусные они получились как у мамы, но всё же съедобные. И опустошив тарелку быстрей чем Петенька, я вернулась на диван, отжав у гостя подушку.
— У меня, вообще-то, спина. — тихо возмутился Петенька, пока я устраивалась поудобней, так, как мне было привычно осаждать свой диван.
— А у меня голова, а ты ешь не отвлекайся, а то подавишься. — кряхтя, я затолкала подушку под голову, улеглась, закинув ноги на спинку дивана.
На мою реплику ответа не поступило и выглядело всё так, словно Петя проникся моему совету. Он быстро стал доедать пельмени и после того, как доел и отставил тарелку я поняла, чего он так торопился.
— Ох! Хорошо! — довольно поделился своими впечатлениями.
Откинувшись на диван, Петенька положил одну руку на спинку, смахнув мои ноги на свои коленки. А чтобы я так и оставалась лежать придержал за щиколотки другой рукой. Всё это он проделал с абсолютно невозмутимым лицом. Словно он не в мои ноги вцепился, а так, пыль стряхнул.
Вот именно поэтому я таким же образом не подала никаких признаков жизни. Только повернулась набок, плотней прижавшись икрами к его прессу. С трудом и замерев внутри, изображая интерес к фильму, пялилась на чёрно-белый экран.
От моего минимального перемещения и смены положения Петины пальцы сжали ступню, не выдержала и захохотала. Прикидываться ветошью, когда щекотно я не могу. Нет у меня таких навыков.
— Щекотно! — взвизгнула и почесала ногу о его живот, даже не думая подтянуть коленки к груди.
— Так ты не ёрзай ногами, мне тут тоже…щекотно. — произнёс Петенька и успокаивающе погладил ладонью мои ножки.
Петенька ножки-то мои погладил, но на этом всё! Я как дура лежала и ждала от этого мачо инициативы хоть какой-то, ведь твёрдость его желания явно упиралась в мою лодыжку. Видимо, и он ждал, что я проявлю интерес, но я прикинулась тупой креветкой. Не привыкла я вешаться на мужиков, это их древняя обязанность охотничья изловить добычу и завалить. Но и ножки убрать я не могла. Под теплом мужской рукой им было очень хорошо.
Очень!
Так хорошо, что я, разомлев и не заметила, как начала дремать. Не совсем крепкий сон, но глаза мои были закрыты, и я слышала, что происходит. Фильм советский кончился, а за ним шла какая-то ерунда и Петеньке это было неинтересно. Оставив мои ноги, он поднялся с дивана и не переключил канал, а вовсе выключил телевизор и пошуршал куда-то. Я не подавала признаков вменяемости пока на меня не шлёпнулось одеяло. Тревожно подорвалась, уставившись на замершего Петра. Он явно собирался слинять по тихой, оставив меня одну, что тут же и подтвердил.
