– Федя, я не могу! Горит! – завопила Катя.
Я вырвал руку из хомута, лишившись большого пальца и части кисти. Металлические оковы с легкостью срезали плоть. В полете я почувствовал, как моя голова откинулась назад с неимоверной скоростью. Хруст шеи – следующее, что я услышал после выстрела. Но траекторию мою залп дроби сместить уже не мог. Я завалился на Кешку, сбив его с ног. Дробинка в правом глазу мешала видеть его лицо, с каждой секундой превращающееся в кровавое месиво. Благо второй глаз остался целым, и я наслаждался процессом, отдавшись неукротимой ярости, обуявшей меня.
Катин крик заставил поднять голову, но было поздно. Санька вонзил осиновый кол мне в спину. Я вскочил и махнул левой, целой рукой так, что голова Саньки повернулась, зайдя подбородком за правое плечо. Мне показалось, что я свернул ему шею. Обмякнув, он рухнул на пол.
Кинув взгляд на кухню, я увидел, что девушка сидит на полу. Костик держит пистолет возле ее виска, обхватив другой рукой Катю за шею.
– Я не могу обратить вас в себе подобных, – сказал я, медленно приближаясь к Костику.
– Стой там! – закричал он.
– Пусти себе пулю в голову, – сказал я, изо всех сил пытаясь сохранить спокойствие.
– Что?! – дрожащим голосом прокричал Костик.
Катя взвыла, сжав руками платье.
– Не трогай! Больно! – она пыталась завалиться на бок, но Костик не давал ей этого сделать.
– Я не могу умереть. Мне плевать на ваше оружие. Если ты пустишь сейчас себе пулю в голову, ты избежишь мучений. Иначе я свяжу тебя и начну срезать мясо с твоих костей! Я буду резать тебя много дней. Выбирай – убить себя быстро пулей сейчас или испытать невообразимую боль в течение следующей недели и все равно подохнуть! Мне плевать на телку! Я живу с ней всего второй день! Я вампир! Я убийца! – С каждой фразой я на шаг приближался к ним. – Я пожираю людей каждый день! Мне плевать на весь ваш род людской, понимаешь?! Я даю тебе десять секунд, чтоб убить себя!
– Стой там! – закричал он и направил пистолет на меня. Его рука тряслась. – Стой там! Я не хочу так! Просто дай я уйду! Он сказал, что ты вылечишь меня! – парень заплакал.
Катя завалилась на бок, держась руками за свой зад. Эта сука пыталась изжарить мою девушку на плите, а теперь ноет тут. Тварь позорная. Уж лучше вампиром сдохнуть и в аду гореть вечность, чем таким говном земную жизнь прожить!
– Хорошо, – сказал я, – вали отсюда! И если я узнаю, что ты выдал меня, я найду тебя! Найду и разорву!
– Я просто уйду, – дрожащим голосом произнес Костик, – просто уйду.
Он бросил ствол на пол.
– Вот, я просто уйду. Просто уйду.
Костик встал с пола и направился к выходу.
– Я просто уйду, просто я уйду, пожалуйста, прошу. – Он поднял руки, медленно шагая по линолеуму.
Я настиг его возле дивана. Завалил на живот и сел сверху на спину. Перед тем как свернуть шею, я поломал ему пальцы и выдавил глаза. Я наслаждался визгом, хрюканьем и просьбами перестать. Остановиться! Мне было плевать, что нас могут услышать, что полиция может нагрянуть на выстрелы, что на улице, возможно, поджидают еще люди Кеши. Я, сидя на спине Костика, ломал пальцы этому уроду и радовался каждому хрусту! А потом схватил за лицо и со всей силы дернул голову на себя, так, что затылок соприкоснулся с его спиной. Крики стихли. Я подобрал с дивана оторванный палец и прилепил его обратно, он тут же врос в кисть, но пару часов его лучше не трогать.
– Ты как? – я подошел к Кате.
– Зад горит, – сказала она, стиснув зубы.
Девушка лежала на боку возле плиты. Я выключил конфорку и сел рядом с Катей.
– Покажи, что у тебя там, – сказал я и задрал ей платье.
Девушка медленно встала на колени, повернулась ко мне спиной и нагнулась вперед, опершись на локти. Когда я аккуратно стянул сожженные трусы, Катя вскрикнула.
– Осторожнее! – девушка тяжело дышала. – Что там у меня? Все плохо? Жопа цела?!
– Половые органы целы, а вот булки обожжены, – произнес я, рассматривая Катю в таком вот интересном ракурсе. – Немного кожа слезла, но, я думаю, заживет.
Катя снова легла на бок. Я попытался дотянуться до деревянного кола, торчащего из моей спины, но никак не выходило ухватиться за него.
– Помоги вытащить, – сказал я, – в спине у меня торчит, потрогай. Вот, да. Тяни.
– Тебе не больно? – она удивилась, схватившись за кол.
– Нет. Дергай.
Девушка со второго рывка вытащила инородный предмет из моей спины.
– Катя, ты, наверно, уже успела догадаться, что я не совсем обычный. – Я оперся спиной на плиту и вытянул ноги. Девушка лежала возле меня на боку.
– Да уж не дура, – недовольно произнесла Катя.
– И?
– Что «и»?
– Ну, ты только что поняла, что твой муж… будущий муж – вампир.
– В моей жизни и не такое дерьмо случалось.
– То есть…
– То есть не волнуйся. Я не собираюсь бросать тебя. Вампир и вампир. – Катя легла на живот и оголила обгоревшую задницу.
– Так легче, – произнесла она, – меньше щиплет.
– Я убийца. Сегодня я убил троих.
– Некоторые люди не заслуживают жизни.
– Я убивал и невиновных.
– Ради пищи?
– Да.
– Лев тоже убивает ради пищи.
– Неплохое оправдание.
– Федя, как ты стал вампиром?
– Меня превратил другой вампир.
– Ты тоже так можешь?
– Нет. Я честно не знаю, как это делается.
– Жаль. Я бы так хотела…
– Да, я бы тоже.
– Ну а тебя как превратили?
– Это долгая история. Укусили и превратили.
– Ну расскажи, как это случилось?
– Да чего там рассказывать, впился в шею, я потерял сознание, очнулся вампиром.
– Кто впился? Как? Ты дома был или шел по улице? А что почувствовал, когда пришел в сознание? Ты видел лицо вампира того? Расскажи! Пожалуйста!
– Я был в лесу. Со мной были еще люди. Он выскочил и убил их, а меня превратил.
– Почему? Чего ты недоговариваешь? Я из тебя каждое слово тяну.
– Потому, что мне неприятно это вспоминать.
– Вспоминать, как тебя укусили? Я не отстану, Федя. Выкладывай все как есть.
– У меня были конфликты с местными и…
– Тебя били?
– Ну, скорее не били, а мы дрались, но в итоге меня, да, били. В общем, были конфликты с местными еще с детства. Много чего произошло за мои тридцать пять лет, что я был человеком. В тот случай они меня отволокли в лес и решили, как бы сказать помягче, надругаться. Опустить.
