Есть такие люди, которые питаются чужими неприятностями, проблемами или чужим горем. Как кто-то самоутверждается за счет слабого, так и эти люди живут, подпитывая себя соображениями, что кому-то рядом плохо. Аня Кулько всегда устраивалась рядом с сильными, чтобы получить от них помощь. А еще ей нравились чужие неприятности. На их фоне Аня ощущала себя сильнее и благополучнее. Причем, если этих неприятностей не было, она с готовностью их творила. Ее история дружбы с Соломатиной была наглядным примером того, как жизнь можно превратить в череду мелких и крупных гадостей. Кулько повезло, что рядом оказалась Соломатина, — человек порядочный и терпеливый. Рядом с другим Аня Кулько обрела бы страшного врага и кучу серьезных неприятностей. Но Соломатина просто рассталась с подругой после долгих лет дружбы. И этого тоже Аня не могла простить ей. А потому она жалостливо посмотрела на Инну и сказала:
— Так ты все же вышла за него замуж. Понимаю, он — красивый, хоть…
Соломатина широко раскрыла глаза:
— Ты видела Олега?!
— Да, Инна, я видела. Я не хотела тебе говорить. Вернее, хотела сначала позвонить, но потом… Во-первых, мы с тобой не общались. Заметь, по твоей инициативе.
— Тем не менее ты мне звонила. И часто звонила, — напомнила ей Инна.
— Ну, я в отличие от тебя не обижаюсь по пустякам. Знаешь, как бывает между подругами, — иногда надо чем-то поделиться, а иногда что-то и скрыть.
— Что же ты скрывала от меня?
Аня Кулько опустила глаза, вздохнула и указала на Федотова, который в этот момент прощался со своей собеседницей. Олег что-то говорил, поддерживая женщину за локоть.
— Вон твой муж. С женщиной. Если бы я только знала, что ты собираешься за него замуж…
— И чтобы ты сделала? — спросила Инна, стоя спиной к Федотову.
— Я бы тебе рассказала, как твой муж донимал меня звонками.
— А как вы познакомились?
— Очень просто. Я уже, конечно, деталей не помню, но я шла как-то мимо твоей квартиры, а там свет горит, я захотела зайти к тебе. Позвонила, а он ответил. Знаешь, Инна, я точно сейчас не помню ни дня, ни числа… Только ты улетала куда-то. Он еще цветы вроде как у тебя поливал… А сам потом все мне названивал.
— Подожди, как это могло быть? Ну, я в рейсе, цветы просила его поливать, а как вы познакомились…
— Да случайно, у твоего дома… Я еще позвонила в дверь — свет вижу, думаю, ты там. А это он. Ну, неудобно получилось. Я зашла. Еще посоветовала, как твой любимый цветок на кухне поливать. Мужчины же такие смешные в этом отношении…
— Очень смешные, обхохочешься, — подтвердила Инна, — а что дальше?
— Ну, до метро меня проводил. Да, еще выспросил, где я живу, работаю…
— А где ты тогда работала? — поинтересовалась Соломатина. — Ты же тогда работала женой Антона Пьяных, если мне не изменяет память?
— Инночка, не злись, я совершенно перед тобой не виновата. Ну, почти не виновата. Я же не знала, что у вас уже отношения.
— И забыла, что жена Антона? Я правильно тебя поняла?
— У нас тогда был очень сложный период, и мы договорились, что претензий друг к другу иметь не будем.
— Господи, да как удобно! Вы, должна заметить, совершенно уникальная пара!
— Нам многие об этом говорят, — скромно произнесла Аня, — но вот по отношению к тебе, конечно, не очень хорошо получилось, надо было тебе все рассказать, а вот теперь…
— Что теперь?
— Теперь ты вынуждена терпеть его. Он, конечно, очень нравится женщинам. Очень обаятельный, говорит потрясающе интересно. У него за плечами такая жизнь, а это не может не привлекать. Такие мужчины притягательны!
— Я все поняла, — Инна оглянулась, ища глазами Федотова, но тот уже исчез.
— Нет, что ты, ничего серьезного, так, флирт. Ну да, была пара свиданий, но я честно говорила, что я твоя подруга. Что это нехорошо… Но он такой… такой импульсивный… Ему сопротивляться совершенно невозможно. Ты уж прости. Хотя, повторяю, я не знала, что у вас что-то серьезное. Мало ли… Просто человек приехал…
— Ну да, из города Озерска цветы полить, — произнесла Инна. — И долго вы так встречались?
— Ну что ты! Я порвала с ним. Не отвечала на телефонные звонки…
— Слушай, Анька, ты часом не врешь? — грубо спросила Соломатина. — Ты всегда любила придумать что-то пакостное.
— Ну, ты зря так. Нет, я не вру, — она достала мобильник, покопалась в нем.
— Можешь не искать. Конечно же, эти вызовы не сохранились, прошло столько времени! Верно, Аня?
— Ну почему же, вот его телефон. Смотри, неотвеченный вызов. Даже два, — Аня сунула под нос Соломатиной свой телефон. — Ну извини, остальное не сохранилось.
Инна успела разглядеть скриншот. Да, неотвеченный вызов. Да, номер был Олега. Он тоже не менял его уже много лет.
Соломатина посмотрела на Аню.
— Знаешь, ты просто скотина. И ты никогда не будешь счастлива. Даже если мой муж и оказался таким дураком, но все равно он мой муж. И останется им. А ты похожа на шакала — ищешь, где поживиться.
Пока Соломатина это все говорила, Кулько улыбалась. Она помнила тот свой трюк с якобы забытым в квартире телефоном. Она помнила, как якобы искала в сумке телефон. И она хорошо помнила, как сделала и сохранила скриншоты. Она тогда не знала, для чего они сгодятся. Но вот прошло много времени, эта несносная Соломатина вышла замуж, а она, Аня, со своими «доказательствами» неверности мужа тут как тут. И так приятно сейчас видеть расстроенную подругу, смотреть, как она злится. Кулько знала, что если бы даже она не встретила сейчас Инну, она бы все равно ей позвонила и сообщила что-то подобное. Единственное, что омрачало торжество Ани, это были слова Соломатиной про мужа — она его не выгонит. Жаль. Материальный результат — самый лучший. Аня Кулько иногда делала гадости из любви к искусству и довела это умение почти до совершенства.
Глава пятая
Ходы и выходы
Соломатина примчалась домой первой. Для этого ей пришлось взять такси и еще самой подсказывать объездные пути — Москва уже стояла в пробках. Дома она на ходу разделась, бросив на пол куртку. Не снимая своей дурацкой шапочки с оленями, она вбежала в спальню и вытащила из стенного шкафа два больших чемодана. В них она побросала почти все вещи мужа. Что не вошло в них, она запихнула в огромную клетчатую сумку. Поднять ни то ни другое она не смогла, а потому волоком потащила вещи в прихожую. После она подошла к столу Олега и теперь уже аккуратно сгребла все его книжки и тетради. «Ладно уж, это — работа, отнесемся с пониманием!» — пробормотала она про себя, набивая книжками два пакета. Пакеты тоже были отнесены прихожую. Ей стало жарко, и она вспомнила про шапку на голове. Сдернув ее, она пригладила слипшиеся волосы и посмотрелась в зеркало. Там она увидела жалкое пугало неопределенного пола и возраста. В другое время Соломатина бы расплакалась. Но сейчас в ней клокотала ярость.
