А я тлела на лавке, как воспламененный фитиль неразорвавшейся бомбы.
Глава 7-2
(Florian Christl — Close Your Eyes)
Самый быстрый способ «остудиться» — сменить фокус. А еще лучше — общее восприятие ситуации, с чем мне быстро помог полет на холм. Однако на вершине, после короткой трансформации и возвращения в человека, меня привычно накрыла апатия — вставали на место гормоны.
Я жевала травинку, ощущала на своей коже жаркий ветер и риторически спрашивала себя: «Кто я?», «Зачем я?» Этими вопросами в разное время и на разных этапах жизни задается каждый человек. В прошлой жизни было куда проще: просто Леа, просто мечта, просто семья, просто Кевин. А в этой?
Ночью, во время беспокойного сна, в моей голове ворочались куски древней книги, складывались в паттерны. Образы, обрывки, короткие понимания, осколки, куски, загадки. Загадок в моей нынешней жизни стало очень много. Что я знала раньше о порошках, формулах, древних сооружениях Элео? И Королевской Триале, наконец? Ничего. Последние вовсе были «небожителями», а такие, как я, примитивным народом со своими мелкими нуждами. Теперь же выяснилось, что каждый остров — кладезь уникального месторождения кристаллов, что эти кристаллы используются разными людьми в корыстных целях, что Короли далеко не справедливые аристократы, заботящиеся о людях, а некто, погрязший в болоте пороков. Трент пояснил, что цепи добычи, черной продажи и незаконного использования «дури» (а дурью он назвал наспех выведенные обрывки формул для каждого цветового порошка) протянулись под поверхностью мирной жизни, как геометрический узор из колючей проволоки. Криминал творил бесчинства, приближенные ко двору чиновники манипулировали друг другом и всеми, до кого могли дотянуться, ведущие с телевизионных экранов насылали «заказной» дурман. Одни делали на незаконных рудниках бешеные деньги, другие на них гибли. Всюду ложь, жажда наживы и бесчестие. Останься я Леа, все это, возможно, прошло бы мимо. Скорее всего.
Но я, Нова, вернулась сюда не просто так, а для того, чтобы сложить общий рисунок мозаики, а после навсегда изменить его. В конце концов, это мой мир!
Осталось понять, как к уже имеющейся тысяче обрывков информации приладить еще один — вневременной «карман» Элео. Тот самый закуток, расположенный сразу за Поющими воротами, в котором мной при свете дня обнаружился «пульт управления» с заковыристой символикой и единственной кнопкой посередине. Кнопку я нажала, та что-то активировала, но даже при своих недюжинных нынешних способностях, я не сумела четко опознать, что именно.
Еще один кусочек пазла.
Чтобы не творить неизвестно что, уходя, я «отжала» кнопку. Сообразила, что таких кнопок, скорее всего, несколько, и все они расположены в разбросанных по Софосу «карманах». Вот и еще одна задача: отыскать теперь их все, начертить хотя бы примитивную карту, попробовать в ней разобраться…
Удручало одно — невозможность поделиться мыслями и выводами, с кем-то об этом поговорить. Все новые знакомые шапочные, к тому же просто люди. Старых нет вовсе, к семье не придешь, к Санаре… С Судьей все так сложно, что даже думать пока в ту сторону не стоило.
А к своим хотелось… Жила где-то внутри отчаянно тоскующая часть, готовая на все: превратиться в неуклюжего подростка, посидеть рядом с мамой на лавочке, пройтись по одной парковой дорожке с сестрой, побыть на балконе невидимкой с папой.
Вот только Аид… Опять он. Скорее всего, будет пытаться вычислить обо мне все, соткет новую формулу слежения, будет искать «слабые места», и потому к своим пока нельзя ни в каком виде. Никак.
Чтобы не продолжать апатию, я переключила внимание на наш утренний разговор со Шрамом, который сначала пытался вовлечь меня в глубинный процесс понимания происходящего — подвел к «криминальной» доске с фотографиями, заметками и стрелками, попытался ввести в курс дела, — но после сдался. Понял, что я не следователь и не детектив, интереса влезать «в дерьмо по уши» не имею, что просто жду конкретную задачу на сегодня. И дал то, что я просила. Сообщил, что по улице Гзанара, семнадцать, проживают два человека — отец и сын. Каргана Трога, отца, парализовало инсультом месяц назад, до того он был координатором — организовывал встречи добытчиков и скупщиков, сводил шайки, знакомил между собой нужных лиц, договаривался о встречах. Все «сигналки» получал от купленных посыльных в порту, информацию хранил и обрабатывал специальной программой на домашнем сервере, взломать который Шраму не удавалось уже шестой месяц подряд. В дом нельзя — дворцовая неприкосновенность: Карган — дальний родственник королей. Давить на сына, соответственно, тоже. А обработкой данных теперь занимался именно он. Валину Трогу девятнадцать, он хоть и шалопай, но способный малый, в делах отца не слишком заинтересован, однако чувство долга и все прочее.
«Вот если бы вышел из строя их сервер…» — задумчиво скреб щеку этим утром Трент.
Без проблем. Вывести из строя сервер я могла, фото Валина попросила распечатать, теперь достала его из кармана, всмотрелась в непривлекательные подростковые черты. Лицо узкое, волосы светлые, длинные, борода редкая — та, которую на ранних этапах лучше брить, нежели растить. Зубы, судя по выпуклым большим губам, скученные, прыщи прошли не до конца. Этот парень явно не пользуется популярностью у девушек. А в девятнадцать, когда у тебя спермотоксикоз, когда вид обнаженной женской груди чреват мгновенным оргазмом — это катастрофа. Что ж, план ясен и прост: возьмем эротическим измором.
О чем меня недавно предупреждал Судья? «Казню, если превратишься в невидимого вора». А если в видимого? И не вора? Как насчет брюнетки с четвертым размером, пухлыми губами, томными глазами и музыкальным голосом?
В тот момент, когда у меня принялась ощутимо утяжеляться и расти грудь, я вдруг обнаружила странное — возникший в моем пространстве чужой «маячок». Мелкий сканер, энергетический видеопередатчик.
«Ух ты, только подумаешь, и оно всплывет».
Значит, Судья нашел способ за мной проследить? Я могла бы взбрыкнуть и разрушить чужой маяк шевелением пальца, но вдруг подумала — а зачем? Не лучше ли побалдеть и устроить представление?
Итак, не важно, что мы имеем, важно, чего мы хотим. Путь будет брюнетка с «журнальным» лицом, обтекаемыми формами и осязаемым эротическим шлейфом.
«Все для тебя Аид, все для тебя, мой родимый. Наблюдай».
Я не любила ощущение быстрорастущих из кожного покрова на голове волос, да и начавшие упираться в ткань блузки «арбузы» заставили задуматься о необходимости в смене одежды, однако я улыбалась. Перетекала в новую форму, морщилась от утончающейся талии, вытягивающихся в бедрах и лодыжках костей, разглядывала удлиняющиеся ногти, придумывала им цвет нового лака.
Устроим Валину световое шоу.
Разве не пригласит он такую роскошную женщину к себе домой? Конечно пригласит!
И ни тебе прозрачности, ни вора.
А маячком Санары я обмоталась, как невидимыми бусами — пусть не просто передает изображение хозяину, пусть передает и чувства. Посмотрим, кто выйдет победителем, а кто проигравшим.
