Но тогда, возразил внутренний голос, она не приехала бы в Москву.
Чёрт, подумала я, запихивая куртку в шкаф. Всё это было слишком сложно.
Если бы мы были обычными людьми, проблемы бы не было вовсе: Ант давным-давно расстался бы с Леной, не моргнув глазом. Замужняя женщина на десять лет старше на другом конце страны? Встречи раз в несколько месяцев? До свидания.
Но кому нужен здравый смысл, когда вот она, история, воспетая трубадурами?
«… Пряные ноты её волос, плавящийся на губах асфальт, танго весенней капели, сомкнутые пальцы, самая восхитительная из телепатий — языком, дыханием, шёпотом…»
Но это лишь конструктор. Это всё неживое.
Я могу повторить этот эффект, воспроизвести, заставить заиграть. С кем угодно, как угодно. На русском ли языке, на английском ли — неважно. Хотите выйти замуж по переписке за принца вашей мечты, общаясь с ним на расстоянии? За полгода я привяжу его к вам так, что потом сможете требовать от него чего угодно.
Кто мы? Последние романтики? Жонглёры красивыми словами? Или циники-манипуляторы, способные разрушить чью-то жизнь парой абзацев?
Я подошла к окну, обнимая себя руками. Смогла ли бы я использовать слова так, как Лена? Привязать кого-то к себе с открытыми глазами, зная, что буду вертеть им, как хочу, а он не сможет никуда от меня деться?
Нет смысла в красивых словах, если они приносят боль. И нежный шёпот на расстоянии, и гипнотизирующая паутина чужой поэзии, опутывающая, проникающая в подсознание — это чёртова отрава, если она заставляет тебя девять лет оставаться в отношениях на расстоянии с замужней женщиной. Лена что, хотела, чтобы это длилось всю жизнь?
Впрочем, может, мне повезёт, и Ант скажет, что у них были свободные отношения, а он спал с кем хотел? Тогда всё будет куда проще: он просто перестанет меня привлекать.
Я решительно кивнула, расплетая волосы и садясь за прогретый компьютер. Вот сейчас я его об этом и спрошу.
Я проигнорировала все строчки на экране мессенджера, даже не прочитав их.
И быстро, решительно набрала:
«Ты спал с кем-нибудь, кроме Лены, в эти девять лет?»
Чёрт, мне даже совсем не было стыдно. Расту.
Я бросила беглый взгляд на своё отражение в оконном стекле. Задумчивое лицо, немного усталый взгляд, рассыпанные по голым плечам волосы…
Ой. Кажется, в своём рвении добраться до компьютера я разделась дальше, чем хотела. Я потянулась к шёлковому халатику, лежащему на кровати, но в эту секунду в окне мессенджера как раз появилась новая строка:
«Тебе огласить весь список?»
«Включая оргии на ликёроводочном комбинате», — тут же согласилась я, наскоро перехватывая тонкую ткань халатика пояском на талии. «Просто мне будет легче, если я узнаю, что ты был с кем-нибудь ещё. Видишь ли, спать с замужней женщиной в моей системе ценностей ещё можно, но изменять своей женщине уже ниже плинтуса. Вот такие вот двойные стандарты. Свободные отношения — тоже не мой идеал. Так что я просто избавилась бы от лишних эмоций и жила дальше спокойно».
Короткая пауза.
«Боюсь, тебе предстоит нелёгкий подвиг — жить с этими эмоциями дальше».
Ну замечательно.
«То есть ты соблюдал строгую моногамию? Даже расставшись с ней на полгода, или как у вас там было?»
«Меня сейчас очень подмывает рассказать тебе о паре оргий с крокодилами. Ты в курсе, что мы отстаём по графику на шесть сцен как минимум?»
«А нечего было стирать весь текст за позавчера», — огрызнулась я. «Ладно, работаем».
Я переключилась на гугл-файл и погрузилась в текст. Вообще упорству Анта можно было только позавидовать. Пережить тяжелейшее расставание, носить в себе ад, потерять сон, долго и безнадёжно привыкать к миру без писем и телефонных звонков…
Но сцена, которую лёгкой штриховкой рисовал мой соавтор, была слишком хороша, чтобы отвлекаться на мрачные мысли, и, забыв обо всём, я немедленно влезла в текст двумя абзацами ниже, предлагая своё продолжение.
Получасом позже мы уже писали в унисон. Мы дышали в унисон: я воспринимала текст Анта как естественное продолжение своего. И не сразу поняла, что уже не ставлю его на пьедестал. Да, мне не хватало ни опыта, ни уверенной и яркой авторской харизмы, но здесь и сейчас это было неважно. Мы творили приключение.
Я оторвалась от текста уже за полночь. И замерла: за окном успел нападать снег, и заснеженные ветви смотрели в окно за лёгкой пеленой снегопада. На кондиционере вырос небольшой сугроб, а детский сад за окном превратился в сказочный замок. Февральская слякоть стала новогодним волшебством.
«Ант, у вас тоже идёт снег?»
«Да. Уже весь вечер как. Я сижу на подоконнике с ноутбуком, пишу и смотрю в открытое окно».
«Не холодно?»
«Я в свитере».
«Должно быть, это очень тёплый свитер».
В следующую минуту я моргнула. Ант не ответил на мою реплику, но в мессенджере что-то изменилось.
Секунду спустя я поняла, что.
У Анта появилась аватарка.
Я тут же кликнула на неё и улыбнулась.
«И впрямь в свитере».
«Обнажённых торсов, прости, не завезли».
Не отдавая себе отчёт в том, что делаю, я почти с нежностью провела пальцами по экрану. Дурацкая девчоночья влюблённость в гениальные тексты, да?
А ведь я правда почти не знаю Анта вне текста. И одновременно я знаю о нём всё. Потому что теперь, когда я прочитала его истории, я знаю, как выглядит его душа.
Как же я попала, а. Ещё немного, и он начнёт мне сниться.
«Рэйн».
«Что, Ант?»
«Выходи со мной на улицу».
Я моргнула.
«В час ночи? Серьёзно?»
«Ты же посреди Москвы и в тихом дворе», — напомнил он. «Что может случиться?»
«Сказал автор хоррора», — фыркнула я. «Именно так-то все ужасы и начинаются».
А потом до меня дошло.
«С тобой на улицу?»
«Ага. Я уже на лестнице».
«Без куртки?»
«А ты предпочла бы, чтобы я был без штанов?»
Я фыркнула.
«Ладно, выхожу. Жди».
Я быстро влезла в бельё и джинсы, накинула поверх водолазки куртку, и, осторожно отодвинув от входной двери любопытного кота, побежала вниз, прихватив телефон.
Час ночи. Вот что я делаю?
Но как только я выбежала под пушистый снегопад, искрящийся в лучах фонарей, я тут же поняла что.
Разделяю этот снегопад с Антом. Он и я, совершенно одни. Вместе.
И тут же, словно услышав мои мысли, зазвенел телефон.
