Чувствовалось это странно. Как замена мест слагаемых.
Я вскинула на него взгляд.
— Так это переходящий приз? Ксерокопия ключа к твоему сердцу?
Насмешливая улыбка моего соавтора стала явственнее.
— То есть против меня самого в твоей постели кто-то не отказывается совершенно, а скромный кусок пластика вызывает возражения? И у кого теперь двойные стандарты?
Не отрывая взгляда от Антона, я шагнула назад, в комнату, на ощупь приоткрыла дверцу шкафа и достала из коробочки флешку в синем футляре со стилизованной символикой «Иннэйт». И, легко подкинув её в воздух, бросила ему.
Антон поймал её.
«Никогда, никому, ни единой страницы, ни при каких обстоятельствах», — хотела было выговорить я, а потом поняла, что это было совершенно не нужно.
Поэтому я просто улыбнулась, шагнула к нему и подняла руку в знак прощания. Антон перехватил её, на миг коснувшись губами пальцев.
— Всё будет, — тихо произнёс он. — Вообще всё.
— Ради того, чтобы есть с тобой холодные онигири под облетевшей сакурой, я даже согласна немного подождать. — Я коснулась губами его щеки. — Пару дней, не больше.
— А придётся пару лет, — серьёзно сказал Антон. — Но день придёт.
— Вот сейчас ты шагнёшь за порог, перестанешь быть Антоном, живым и настоящим, и станешь Антом, строчками на экране и голосом в моей телефонной трубке, — задумчиво сказала я. — Тебе интересно, кто из вас мне больше нравится?
— Не настоящий я, — без малейших сомнений сообщил Антон. — Виртуальный образ сильнее бьёт по мозгам.
Он подхватил сумку, приоткрыл дверь, и я взяла на руки кота, чтобы тот не сбежал на радостях.
— Ты будешь в порядке? — внезапно спросила я. — После всех этих перипетий с Леной и всего остального? В реальном мире?
— В реальном мире… — Антон помолчал. — Иногда мне кажется, что я всё ещё сижу перед экраном. Даже когда я рядом с тобой.
Я хотела съязвить по поводу программ для взрослых, которые на этом экране показывают, но глянула на его лицо и осеклась.
Девять лет. Девять лет настоящей любви, которые закончились только неделю назад. И ведь он ещё отлично держался.
Я шагнула к нему, но Антон покачал головой.
— Мне правда пора. Эти чёртовы переговоры… Я напишу, Рэйн.
Или не напишет, ясно поняла я. Когда настолько захлёстывают эмоции, очень хочется сбежать. Слишком уж серьёзный выбор мы сделали, на первом же свидании выбрав друг друга.
— Не исчезай, — тихо сказала я. — Потом себе не простишь.
— Невымытые после завтрака тарелки я точно себе не прощу. — Он чуть улыбнулся. — Поздно исчезать, Рэйн. Слишком любопытно, что будет дальше, правда?
— У Трикстер и её федерального агента? — подняла брови я. — Счастливый конец, разумеется.
Антон покачал головой.
— В нашем жанре это не работает. Игра должна запомниться, а мы помним взрыв «Челленджера» и потерянный в песках маленький марсоход куда лучше, чем очередной успешный рейс «Союза». Для Трикстер всё закончится очень плохо. Подумай как.
И шагнул за порог.
Глава 12
День прошёл зря.
Часов до четырёх я уныло занималась редактурой, но в голову не лезло совершенно ничего. Чего Антон от меня хотел? Чтобы я написала ему трагедию? Да легче переписать всё заново. Я обхватила руками голову. Нет, его сольные вещи часто заканчивались тленом и безысходностью, но я совершенно не ожидала, что он перебросит свои вкусы и на наш проект. Вряд ли он не знал, что трагические финалы я ещё не делала. Открытый финал и героев, уходящих в закат — запросто. Но чтобы Трикстер оказалась в тюрьме, чтобы мир нашего разочарованного в жизни агента рухнул окончательно…
Нет уж. Какого чёрта мне с этим мириться?
Впрочем, пока мы не дошли даже до середины истории, так что возможностей обсудить финал у нас будет более чем достаточно. Вот только… как бы это не превратилось в обсуждение нашей собственной истории. Я вздохнула. Трудно быть писателем: порой сложно определиться, в каком мире ты живёшь.
Когда зазвонил телефон, я успела набросать план лишь для одной-единственной сцены. А время, — я мельком глянула в угол монитора, — уже приближалось к четырём часам дня. Что означало, что переговоры Анта с руководством «Иннэйт» были закончены.
Я бросила взгляд на дисплей телефона. Незнакомый номер.
— Алло?
— Фрау Рэйн? Яна? Герр Корабельникофф дал мне ваш номер, — послышался голос Людвига. Он говорил по-английски; из трубки доносился шум машин: судя по всему, мой собеседник был за рулём или на улице. — Я не отвлекаю вас от важных дел?
— Нет, что вы, — мрачно сказала я. — У меня сегодня не лучший день для вдохновения.
Хотя ночь, мысленно добавила я, была что надо.
— Быть может, я могу вам в этом помочь, — бодро предложил Людвиг. — Давайте поужинаем вместе. Порекомендуйте мне ваш любимый ресторан, я с радостью отвезу вас туда. Будем надеяться, это поможет вашему вдохновению.
Я моргнула, спешно прикидывая. Деловой ужин? Мужчина и женщина? Наедине?
Что-то мне подсказывало, что он будет не такой уж и деловой.
— Спасибо за приглашение, — тут же сказала я. — Простите за, возможно, неуместное любопытство, но, кроме меня, приглашали ли вы на такие встречи кого-то из моих коллег?
— Нет, Яна, — после короткой паузы ответил Людвиг. — Я бы хотел пригласить именно вас.
Я невольно заёрзала на стуле.
— Людвиг, а надолго ли вы в Москве? — поинтересовалась я. — Быть может, у вас найдётся время встретиться днём? Ужин один на один, в конце концов, может быть несколько иначе истолкован. Ну, ммм… в нашей культуре.
В трубке раздался смех.
— Уверяю вас, Яна, вы истолковываете его совершенно правильно.
Ох.
— Вы ведь не замужем, верно? — уточнил Людвиг. — Я не увидел на вашей руке кольца.
— Нет, но… у меня… — я запнулась. Отношения? Встречи? Любовь? — … вчера было удачное первое свидание, и я не думаю, что мне следует встречаться с кем-либо ещё.
— Только одно свидание? — уточнил Людвиг. — Но после одного свидания… вы ведь ещё никому ничего не обещали, верно? Не думаю, что вы обидите кого-то ужином со мной.
Я вздохнула. Ну да, пока у тебя нет серьёзных отношений, ходи на свидания с кем хочешь. А если уж напрямую, то вполне допускается, чтобы богатый и уверенный в себе красавец-мужчина пригласил на свидание девушку, даже зная, что она с кем-то встречается. Ведь он уверен, что сможет её увести.
В общем-то, так оно и работает. Для обычных людей.
