— Когда мы с ней познакомились?
— Например.
Я почти наяву увидела на лице Анта усталую улыбку.
— Да, Рэйн. Я несколько старше, чем может показаться.
— И то хлеб, — вздохнула я. — Выпьем за двойные стандарты? Я только что переживала, что у меня возникнут к тебе чувства и будет чёртов любовный треугольник, а тут уже впору пентаграмму рисовать.
Ант негромко засмеялся.
— Как я понимаю, чувства тут же пропали?
— На ближайшие полчаса — напрочь, — честно сказала я. — Я в слишком большом ужасе. Дальше будет видно.
— Передавай ужасу привет.
А ведь и правда ужас, мрачно подумала я. Хочу в уютный домик, где никто никому не изменяет и все на всех женятся в последней главе. Можно даже в предпоследней.
— Ужас говорит, что ты крупно попал, — сообщила я. — Даже он в ужасе.
Ант промолчал. А я…
… Я вдруг вспомнила их письма, что я читала когда-то в инстаграме. Чужие письма, пусть и выставленные для всех. Я практически их не помнила, но основное содержание могла повторить даже сейчас. Циник во мне ехидно говорил, что я могла бы писать такие тексты даже с закрытыми глазами. Раз-два-три, как отбивать такт в музыкальной школе.
Но романтик… романтик считал иначе.
«Кажется, иногда куски твоего текста с успехом заменяют мне сон и воздух. И много чего ещё. Чёрные буквы на дне высохшего моря, и слова в скобках, и зачёркнутые строки, и сложное математическое уравнение под названием «поэзия».
Тебе».
«… Я хочу перевести часы назад и остановить стрелки. Вечер-ночь-утро, мне слишком мало тебя, и я испытываю адскую обиду на мироустройство.
Шесть дней. Всего-навсего.
… И ловить тишину губами».
«… Интересно, вспомним ли мы сами десятилетия спустя, о чём всё это было? Каждый образ, каждая строчка, все шуршащие слова и миражи?
… Впрочем, легко проверить, правда? Просто откроем логи в скайпе и найдём самое первое письмо, строгое и невинное. Робкий разговор дремлющих пальцев, каплющих нот и тающего снега.
Спасибо тебе. Ты знаешь, за что».
«… Куски времени предательски утекают из пальцев, дёргая в сторону, останавливая сердце. Острое ощущение — до дрожи, пунктиром: как хорошо, что ты есть. Я вечно не успеваю об этом сказать. Произнести.
Хочу обратно. К тебе. И не возвращаться.
… Когда-нибудь».
Всё-таки любовь. Даже через расстояние и ложь.
— Наверное, оно того стоит, — тихо сказала я. — Прости. Я просто не знаю.
Молчание. Тишина, разделённая дыханием.
Я глубоко вздохнула и закрыла глаза.
Каково это? Любить так сильно, что закрываешь глаза на всё?
Я бы не смогла, наверное. Ни за что. Никогда.
Впрочем… а разве не это я сейчас делаю? Потихоньку начиная влюбляться, зная, что сердце Анта абсолютно и бесповоротно занято?
— Ант, — неожиданно для себя произнесла я. — А почему ты выбрал меня в соавторы? Зачем тебе это вообще? И почему Варя сказала, что тебе нужна именно девушка, не парень-соавтор?
— «Дуэт», — не сразу ответил Ант. — Ты не слышала? «Вижуал Артс» объявила конкурс соавторских работ в январе. Если им понравится текст, они берут на себя всю визуалку и продвижение. Это очень много. И очень дорого.
— Но конкурс на японском языке. И уже февраль.
— Именно. Иностранцев туда допускают. И сдаться нам надо до конца марта, потому что потом всё это счастье будут переводить на японский.
Я охнула.
— На японский? Но перевод же будет стоить…
— Перевод я возьму на себя, — спокойно проговорил Ант. — Но работа должна быть выполнена соавторской парой. Мужчина и женщина, юноша и девушка — классическая комбинация.
— Ещё скажи, что они дают бонусные баллы за размер груди, — хмыкнула я.
— Предлагаешь мне провести замеры?
Я не выдержала и засмеялась.
— Ну да. Тебе всего-то придётся купить билет не в Ростов, а в Москву.
— Увы, боюсь, кассиры сейчас видят десятые сны, — серьёзно сказал Ант. — Впрочем, мы можем провести время куда продуктивнее.
— Это как?
— Ну, — послышался сдержанный зевок, — раз уж мне точно не светит поспать, а ты готова к труду и обороне, почему бы нам не отправить героев в приключение? Предлагаю начать с ограбления, раз уж Трикстер держит нос по ветру.
Я послушно полезла в ноутбук, едва успев в очередной раз спасти остатки ужина от кота. И почувствовала, как на кончиках пальцев закипает знакомый азарт.
Следующий час прошёл как в тумане. Посадка благословлено откладывалась, и мы предались литературному разврату со всей силой. Я не писала ничего: начало, самая опасная и самая цепляющая часть, лежала на Анте. Но прежде чем наложить на полотно первые мазки, мы до боли в запястьях обсуждали имена и биографии героев, подельников, историю банды, в которой состояла Трикстер, план следующих сцен, выборы и развилки.
… И я увлеклась настолько, что забыла даже о том, что пара Ант-Лена вообще когда-то существовала. Какая, к чёрту, великая любовь, когда тут такое!
— Всё, завтра грабим Лувр, — наконец выдохнула я, оглядывая наши заметки на экране. — Героиня готова, авторы готовы, а читателя никто и спрашивать не будет. Выдадим бесплатную демоверсию, заманим битвой на катанах или голой эротикой…
Ант хмыкнул.
— А бывает одетая эротика?
— Показать? — не думая ляпнула я, и чуть не прикрыла рот рукой. Вот кто меня каждый раз за язык тянет, а?
— Обязательно, — серьёзно сказал он. — Потому что писать её будешь ты.
— Ага, а практиковаться на кошках, — мрачно сказала я. — Задание понятно.
— Почему на кош… — Ант осёкся. — Неважно. Извини.
Настала моя очередь зевнуть. Скорее нервно, чем сонно.
Но я же обещала себе быть искренней, правда?
— Я очень разборчивая девочка, которая любит Омара Хайяма, — произнесла я. — «Два важных правила запомни для начала: ты лучше голодай, чем что попало есть…»
— «… И лучше будь один, чем вместе с кем попало».
— Именно. Так что с эротикой сейчас некоторая напряжёнка.
— И тебя не парит, что ты можешь всю жизнь прожить одна?
— А тебя? — парировала я. — Ты правда хочешь, чтобы твои девять лет перетекли в девятнадцать? В двадцать девять? Приедешь знакомиться с её внуками?
Ответ Анта прозвучал без паузы.
— Объявили посадку. До завтра.
— Чёрт, — безнадёжно произнесла я. — Я сильно тебя обидела, да?
