Я уже хотела проговорить это вслух, но мозг наконец-то решился объявить мне бойкот, и я отключилась окончательно.
Первой жуткой мыслью, едва я проснулась и поняла, где нахожусь, было то, что Антон, не доверявший мне ещё сутки назад, сейчас удумает новую причину со мной расстаться, и сегодняшнее утро превратится в такой же кошмар, как то самое утро в Одессе.
Я потёрла лоб. Нет уж, пока меня преследуют такие мысли, точно нужно сделать шаг назад. Никаких совместных прогулок и ночей нежности не получится, когда в комнате присутствует неловкость.
С этой мыслью я медленно обернулась.
Антон спал. Примятые подушкой волосы, опущенные длинные ресницы, расслабленное и чертовски привлекательное выражение на лице. Ужасно хотелось его поцеловать. Но когда кто-то будит меня так рано утром, я обычно кусаюсь.
Поэтому я выскользнула из постели, почистила зубы и отправилась готовить французские тосты с горячим сыром. Как-то странно было бы тихонько сбегать из квартиры, даже не накормив Антона завтраком.
И что уж там, уходить мне не очень хотелось. Совсем не хотелось.
Но надо было. Потому что если бы не Ромкино своевременное признание, я бы сейчас лежала дома лицом в подушку совершенно одна, испытывая боль и грусть покинутой женщины. И забывать об этом тоже было нельзя.
Я поддевала лопаткой жареные яйца со сковородки для крок-мадам, стоя у плиты в спортивном костюме, когда телефон завибрировал. Кто это в такую рань?
«Доброе утро. Кажется, у меня дома гостья».
Ант. Забавный у него способ коммуникации. Впрочем, чего ещё ожидать от этого парня?
«Не может быть», — написала я в ответ. «И что ты чувствуешь по этому поводу?»
«Собираюсь заманить её в своё холостяцкое логово снова, разумеется. Кстати, сегодня День проводных телефонов. Никогда не занималась телефонным хулиганством?»
Я улыбнулась, доставая бутерброды из духовки.
«Конечно. Усаживалась с друзьями вокруг аппарата, когда я была в третьем классе, и обзванивала соседей по параллельным линиям, пока нам не отключили телефон. Было весело».
«Интересно, как бы агент Пирс отреагировал на телефонное хулиганство от Трикстер?» — задумчиво написал Ант. «Вставим побочный квест?»
«Только после завтрака. Приходи».
Антон появился на кухне через пять минут, уже чисто выбритый и куда менее растрёпанный. И, прежде чем я успела опомниться, поцеловал меня в висок.
— Спасибо тебе.
— За что?
— Что осталась.
Я кивнула на стол.
— Сбегу после завтрака. Нам и правда пора работать.
Мы ели в тишине: Антон был явно погружён в себя.
— Пока ты спала, я пару часов просматривал свои заметки для «Острова», — наконец произнёс он. — И это оказалось неожиданно тяжело. Не знаю, смогу ли вообще его писать после всего, что случилось. Там каждая страница пропахла ей, и… это всё равно, что возвращаться по своим следам туда, откуда ты еле выдрался.
— Бросай, — без колебаний сказала я. — Вернёшься к нему через год. Подгонять тебя всё равно никто не будет.
Он чуть улыбнулся.
— Я подумаю над твоим предложением.
Остатки горячих бутербродов тихо остывали на тарелках, пока мы смотрели друг на друга. А потом одновременно протянули руки друг к другу, и наши пальцы сплелись.
— Я сейчас пойду домой… — начала я.
— Ты сейчас пойдёшь домой… — начал он.
— … И мы допишем Трикстер, — произнесли мы одновременно.
И рассмеялись.
А в следующий миг я уже стояла, и Антон прижимал меня к себе.
— Нет уж, с такой соавторской синхронизацией я тебя никуда не отпущу, — сообщил он. — Даже если вместе мы больше не напишем ни строчки.
— Пфф. Тогда гением буду я, а ты будешь мне поклоняться и завидовать.
Он вздохнул.
— Ты вообще всё всегда переводишь на себя?
— И буду переводить. В том числе и в горизонтальную плоскость.
Антон хмыкнул.
— Одна надежда на это.
На миг я прильнула к нему, вдыхая его запах, ощущая его тепло, грудь, руки у меня на лопатках. Провела пальцами по щеке, запоминая. А потом мягко высвободилась.
— Я пойду, — произнесла я негромко. — Но я очень хочу вернуться. Когда я буду уверена, что ты хочешь меня видеть здесь всегда, каждый день.
— Даже если я перестану быть героем из твоих грёз? — так же негромко сказал Антон. — Парнем, который даже к своим старым проектам возвращается с трудом, и порой не уверен, писатель ли он вообще?
— Да ну их, эти грёзы, — честно сказала я. — Когда рядом настоящий ты.
— Уверена?
Я всё-таки коснулась пальцем его носа. Провела по переносице. Без линз я видела не так чётко, но это делало каждое прикосновение только острее.
— Ты же всё ещё ты, — просто сказала я. — Тебе не нужно ради меня надевать маску или подсовывать мне под подушку гениальные тексты. Я всё равно буду рядом.
Я помедлила.
— Если рядом будешь ты. Парень, который приехал за мной в Одессу и пил со мной кофе даже под пулями. Который всегда на моей стороне, и неважно, какие приветы из прошлого ему присылают.
— Я буду этим парнем, — негромко сказал Антон.
— А вот не уверена, — с ехидством сказала я. — Я собираюсь побыть капризной принцессой на горошине, за которой ухаживают и которую добиваются, а она сидит в своей башне из слоновой кости и в ус не дует. И посмотрим, как тебе это понравится.
— Чудовищно не понравится. Но я придумаю что-нибудь, чтобы подсластить пилюлю.
Я на секунду прижалась губами к его щеке.
— Тогда я пойду. Вкалываем от забора и до обеда?
— Спрашиваешь. До победного конца, разумеется.
Я улыбнулась.
Я вернусь сюда, подумала я. Ни один призрак, ни одна ядовитая волна воспоминаний, накатывающая снова и снова, не может убить любовь, если ты достаточно силён, чтобы им противостоять. А Антон был куда сильнее меня.
Но решить он должен был сам.
В конце концов, не без лёгкой насмешки подумала я, всегда приятно переложить ответственность на чужие плечи, правда? Мне так точно да.
Я не могла его потерять. Сегодня, сейчас, никогда. Но жить на пороховой бочке, вспоминая, как он отвернулся от меня в Одессе после одного-единственного разговора с Леной — ну нет.
Поэтому я дам ему время. Дам себе время. И там посмотрим.
Глава 24
Мы снова писали по шестнадцать часов в день.
