— Я не поступлю так с вами, — резко сказал он. — Ни с кем.
Кира помолчала.
— Тогда что вы будете делать?
— Не знаю, — тяжело вздохнул профессор. — Но есть один… способ использовать вас. Дайте мне подумать.
— Долго? — тихо спросила Кира.
— Возможно, что и долго. Но нам некуда торопиться, не так ли?
Он привлёк её к себе.
— Говорят, те, кто засыпает на одной подушке, видят один и тот же сон, — пробормотал он, и голос его был сонным и усталым. — О чём ваши сны, мисс Риаз, когда они не обо мне? О чём вы мечтаете, где бродите в стране грёз?
Кира немного подумала.
— Помните, когда вы подарили мне розы? — шёпотом сказала она. — И закопали в лепестки роз? И…
Негромкий смех.
— Помню. Можете не перечислять.
— Мне помогают эти воспоминания, — шепнула она ему в ухо. — Я часто не помню, что мне снится. Но когда я перебираю их перед сном, я засыпаю счастливой.
Профессор повернулся к ней лицом, коснувшись носом её носа.
— Если бы я не боялся измотать вас перед завтрашними занятиями, я дал бы вам новые воспоминания. Но спасибо вам за совет. Если он не подействует, уверен, я смогу после каникул создать гарем из преданных одалисок, чтобы те услаждали мой взор и тело. Пожалуй, тогда я обойдусь без кошмаров.
— А я сдам вас лорду-ректору, — легко сказала Кира.
— Так-таки и сдадите?
— Без колебаний.
Он поцеловал её. Долго, глубоко, со сдержанной страстью, которая вот-вот должна была выплеснуться наружу.
Но вовремя остановился. У него и впрямь был чудовищный самоконтроль.
— Спите, предательница, — произнёс он. — Я разбужу вас завтра с рассветом, и никакие ваши приятные округлости и бретельки под одеялом вам не помогут. И ваш ошейник тоже.
Кира коснулась шеи двумя пальцами. Она всё ещё чувствовала себя немного странно, с бриллиантом между ключиц и полосой кожи, охватывающей её горло.
Но она так и не попросила профессора снять ошейник. Возможно, потому, что ей слишком нравилось перехватывать его взгляды.
— Лучше проснёмся до рассвета и займёмся чем-нибудь непристойным, — шёпотом предложила она. — Возможно, я даже заставлю вас пропустить уроки.
Его рука накрыла её грудь.
— Спите, иначе я изнасилую вас прямо здесь и сейчас, — в голосе совершенно точно прозвучала скрытая угроза. — И отберу подушку.
Кира пару секунд пыталась вычислить, чего ей хотелось больше: получить первое или не лишаться второго.
Она заснула, так и не успев это выяснить.
Ей тоже что-то снилось. Во сне Кира понимала, что она не вполне ещё выздоровела: лихорадка сжигала её, она бродила обнажённая во тьме, и единственное, что сверкало перед её глазами — сияющая нить, вьющаяся в петлях и изгибах, ведущая её за собой.
Кира помнила эту нить. Она уже видела её во время ритуала с лордом Хили. Нить, ведущая от Райли куда-то, связь, через которую работало проклятие. Ей нужно, очень нужно было узнать, куда она ведёт.
Она закрыла глаза. Казалось, другой конец нити был совсем рядом, только протяни руку. Где же он был, где, где?
Она тихо застонала. Ей нужно было его найти, иначе Райли был обречён. Но как, если она даже не знала, что означает эта нить? Как, если ей так ничего и не объяснили про проклятие, лишь то, что оно угрожает его жизни?
Сильные руки вдруг обняли её, и Кира задышала спокойнее. Сон рассеялся: она была не одна.
— Спасибо, — пробормотала она.
— Всего лишь плохой сон, мисс Риаз. Спите.
Глава 18
Её разбудил шум подъезжающего автомобиля. Кира сонно приподняла голову.
— Наверх, — услышала она резкий голос профессора. — И не выходите, даже если меня будут резать на части.
Кира встала, закутавшись в одеяло.
— Кто?
— Наш общий друг лорд Хили. — Профессор быстро натягивал футболку перед потухшим камином. — Теперь убирайтесь в спальню. Немедленно.
Кира подхватила подушки и бросилась бежать вверх по лестнице.
Какого чёрта лорд Хили тут делает, промелькнуло у неё в голове. Что ему нужно? Неужели он догадался, что она здесь?
— Доброе утро, милорд, — услышала она спокойный голос профессора. — Боюсь, вынужден выслушать вас на пороге. Мне предстоит долгий день сегодня.
Она услышала презрительное фырканье лорда Хили.
— Пытаетесь подготовиться к занятиям для каждого курса? Вам не кажется, что вы слишком много на себя взяли, согласившись заниматься боевой магией со всеми адептами Академии?
— Слишком много взял на себя тот, кто убил Лорейн Ши, моего донора и мою студентку, — негромко ответил профессор. — И я сделаю всё, чтобы его уничтожить. Разумеется, вы со мной согласны.
Повисло молчание. Страшное, напряжённое молчание, Кира почувствовала его даже отсюда.
Лорейн. Лорейн. Неужели… Её глаза округлились. Неужели лорд Хили был тем самым магом, что убил Лорейн, а потом подавил волю лорда-ректора, чтобы тот перенёс тело в их спальню с кинжалом профессора в груди? И профессор сейчас неприкрыто угрожал ему?
— Смерть этой девушки — большая трагедия для всей Академии, — наконец произнёс Агнус Хили. — Но это не отменяет мой вопрос. Я знаю, что адепты последнего года стонут от ваших нагрузок. Что будет с другими адептами, если вы займётесь ими вплотную? Моя дочь сейчас в Академии. Я не хочу, чтобы ей задурили голову, заставили перенапрягаться и, возможно, даже довели до магического истощения.
— Вижу, вы поистине трепетно относитесь к благополучию своей дочери. Особенно после того, как довели до истощения собственную жену.
Кира вздрогнула. Оскорблять лорда Хили подобным образом…
Сама она никогда бы на это не решилась. И не посоветовала бы профессору. Но он, кажется, не боялся ничего.
И с удовольствием бросил бы лорду Хили обвинение в том, что тот выгнал раздетую Киру на мороз без зимней одежды.
Профессор не мог выдать её, конечно же. Но это не значило, что он откажется от других обвинений.
— Мои отношения с моим донором — моё дело, — ледяным голосом произнёс лорд Хили. — Кстати, мне любопытно. Вы нашли следующего донора после смерти юной Лорейн? Мне говорили, вы пытаетесь вернуть себе память, не так ли?
— Вам никто не мог это сказать, — спокойно произнёс профессор. — Мэтр Антейн мог строить при вас очевидные догадки, но он никогда не поделился бы с вами тем, что знает обо мне наверняка. Но вы почему-то бесконечно уверены, что я хочу раскопать своё прошлое. С чего бы это?
