Тёмный Лорд фыркнул.
— Типично ваша точка зрения: вообразить, что ваши прелести являются ответом на все мои проблемы.
Он вдруг остро взглянул на неё.
— Хотя, — негромко сказал он, — я солгал бы, если бы сказал, что мысль не приходила мне в голову. но нет. Возможно, мой двойник и был бы достаточным идиотом, чтобы послать свою женщину в объятия врага, но я скорее угоню истребитель и сброшу пару человеческих бомб на родовой особняк фон Вюрнеров, чем пошлю туда вас.
Кира подняла брови.
— Должно быть, мне следует чувствовать себя польщённой, милорд?
— Следует, — сухо подтвердил он. — Но это уже не имеет значения. Вы могли бы быть призом, подарком, который я предложил бы ему в знак примирения. Ценным подарком: вы лучший донор Академии, и это известно. Но так поступил бы только кто — то вроде Дуайта Деннета, отдавший вас Райли Хили на целый год. А я — не он, и надеюсь никогда им не быть.
— Профессор бы так никогда не. — Кира осеклась. Какой смысл был объяснять, что идея позволить ей на год стать донором влюблённого в неё Райли сильно отличалась от того, чтобы навсегда отдать мучителю и убийце?
— Он? Да запросто. У него были дурацкие представления о том, что к вам надо относиться, как к равному ему боевому магу, пусть и менее опытному, и ждать от вас помощи, а значит
— подвергать опасности. Вместо того чтобы запереть вас в спальне и разбираться со своими проблемами самому.
— Оба вы хороши, — неожиданно сказала она.
Тёмный Лорд перевёл усталый взгляд на неё и вдруг засмеялся.
— Действительно. Пожалуй, спустимся-ка мы вниз. Стоит поесть перед сном; говорят, это сокращает жизнь. С моей текущей головной болью я склонен считать это избавлением.
Кира шагнула к нему. Положила прохладную ладонь на лоб.
Руку, на которой сверкал алый перстень.
И ощутила лёгкий толчок магии. Совсем неслышный, но она ощутила его. Словно кто — то потянул силу из перстня.
Кира напряглась — и с изумлением поняла, что остановила поток.
— Растёте, — с удивлением заметил Тёмный Лорд. — У вас получилось почти сразу.
— И… вы не возражаете против этого? Против того, что я не дала вам забрать магию перстня?
— Перстень больше мне не принадлежит, — раздумчиво сказал он. — К добру или к худу, он часть вас, и только что я получил неплохое напоминание, что не стоит пользоваться его силой без нужды. Но когда я буду нуждаться в нём — и в вас — по-настоящему, не советую мне отказывать.
— Иначе что?
Короткая усмешка.
— По крайней мере, я никогда не буду пытать вас так, как пытали меня самого. Знаете, в чём заключается худшая на свете пытка? Одиночество.
— А я думала, боль, — проговорила Кира.
Тёмный Лорд покачал головой.
— Боль не длится десятками лет, иначе давно наступила бы смерть от шока — или блаженное безумие. А вот невозможность сблизиться ни с одной живой душой.
— Есть книги.
— Нет никаких книг. Если вы думаете, что я собираюсь дать вам насладиться тем пособием по завершению высших ритуалов, что вы взяли из моей библиотеки, вы просчитались ещё вернее, чем когда не взяли с собой на выходные ни единого учебника.
Кира беззвучно охнула. Он заметил. Он.
— Я просто представил, что я бы сделал на вашем месте, — спокойно сказал Тёмный Лорд. — Печально, что мысль провести ночь в изучении боевой магии не пришла вам в голову.
— В подвале, — выдавила Кира.
Тёмный Лорд только усмехнулся.
— Трудности закаляют.
— Да вы издеваетесь!
— Может быть, немного. Но пока мне это нравится, я намерен продолжать.
Он вдруг обнял её, прижимая к себе за плечи.
— Маленькая усталая лгунья, — прошептал он. — Два ритуала со страшным противником. Но вы справились.
— Недостаточно хорошо для того, чтобы вы поставили мне зачёт по боевой магии автоматом.
Тёмный Лорд хмыкнул.
— Могу принять у вас зачёт по другим… искусствам, если вам так уж хочется. Как ваш лорд-ректор, уверен, я имею на это право.
— Со мной вы имеете право на всё, милорд, — шепнула Кира, прижимаясь к нему.
Он тихо засмеялся.
— Идёмте есть. Вами, увы, сыт не будешь.
На кухне нашлась жареная курица, и прежде чем Кира успела опомниться, она сама оказалась задвинутой в угол к соковыжималке с апельсином в руке, а на плите появилась кастрюлька, куда полетело растопленное масло, пряности, и, к её ужасу, две ложки мёда. Завершающим зерном стал кувшинчик со сливками.
— Держу пари, вы были первым по составлению ядов, милорд, — заметила Кира, протягивая ему готовый сок.
— Куда проще взять готовые, — рассеянно произнёс Тёмный Лорд, медленно добавляя апельсиновую цедру и крахмал. — Яд — очень простая штука. А вот еда, от вкуса которой не хочется повеситься.
— С вами, — внезапно призналась она, — я бы ела даже чёрствый хлеб. Если бы он был из ваших рук.
Он хмыкнул.
— Ржаные сухарики в масле с чесноком? У вас губа не дура.
Они вместе негромко засмеялись.
— Как вы умудрились научиться готовить? — спросила Кира. — В приюте никто не подпускал нас к кухне, в Академии тоже, а потом.
— Я не проводил всё своё время в Академии, — просто сказал он. — У меня появился друг на первом же курсе, и я отправлялся к нему на каникулы.
Кира удивлённо посмотрела на него.
— Друг? Я не знала…
— Вы много чего не знаете. Хотя памяти, кажется, лишился я, а не вы.
— Вы сами попросили, чтобы вас лишили памяти, — напомнила Кира.
— Чтобы они потеряли бдительность, а я тем временем вернул себе память и отомстил, — кивнул Тёмный Лорд, помешивая содержимое кастрюльки. — Что сейчас и происходит.
Да уж. Ещё как происходит.
— Как звали вашего друга?
— Габриэль, — отрешённо отозвался он. — Габриэль Хили. Младший кузен дальней ветви. с вашим Райли они едва ли родственники. Были.
— Он. умер?
— Его казнили. Из-за меня.
Почти все бывшие приспешники Тёмного Лорда были казнены. Конечно же.
Кира закусила губу.
— Мне очень жаль.
— Его мать прекрасно готовит до сих пор.
Он не смотрел на неё, и его голос не дрогнул. Но Кира прекрасно чувствовала его эмоции.
— Она. знает, кто вы?
— По чьей вине погиб её сын? Разумеется. Но она дала клятву, что никто и никогда не узнает от неё обо мне. Как и все, кто причастен к тайне.
