На губах Тёмного Лорда появилась хищная улыбка.
— А значит, будете особенно вкусной.
Сердце Киры затрепетало. Он собирался…
Он не дал ей закончить эту мысль. Просто накрыл её глаза рукой и поцеловал в губы.
В темноте все ощущения мгновенно стали в три раза острее. Его губы, спускающиеся всё ниже, горячие, желающие её. Её острые розовые соски, твёрдые от желания, её грудь, вздымающаяся и опускающаяся, её хриплое дыхание, напрягшийся низ его живота.
И, наконец, его рот — уже там, на ней, в ней, в самой её сокровенной глубине. Там, где она ждала его больше всего.
Сладкая судорога пронзила её тело, и Кира со стоном прикрыла глаза — теперь уже сама, без его ладони, погружающей её во тьму. Перед её мысленным взором проносились горячие сцены, наполненные жарким шёпотом, страстью и властной нежностью. Сцены, которые Кира из настоящего не видела никогда. Её сердце замерло, когда она увидела себя в открытом купальнике рядом с ним на белоснежной яхте, сдающейся под его ласками; в тесной примерочной кабинке, стоя на цыпочках на горе кружевного белья и изо всех сил стараясь не кричать; прижатая ночью лицом к кирпичной стене, усеянной граффити, с задранной юбкой, и его хриплое дыхание на дрожащей мочке уха. Она была его, она принадлежала своему Тёмному Лорду в десятках ролей и лиц, и он наслаждался каждым их разом вместе, словно тот мог стать последним.
Как сейчас.
Его губы скользили по внутренней стороне её бедра, оставляя за собой цепочку поцелуев, и Кира вдруг вспомнила себя хохочущей, закопанной в сухой рассыпчатый песок под жарким солнцем. А потом вспомнила тенистое бунгало, до которого они так и не добежали, свалившись в шезлонг и любя друг друга прямо там.
Но все воспоминания из будущего растворились в голове, когда его рот снова вернулся на заветное место между ног, и она, беспомощная, могла только комкать песок в пальцах и стонать всё громче, пока властный грохот невидимого прибоя делался всё сильнее, заглушая древний ритм моря, и наконец луч луны накрыл её властной невидимой лаской, и Кира открылась морю окончательно, с громким стоном отдаваясь на волю силы, что возносила её к самому пику экстаза.
— Мисс Риаз, — прошептал он, возвращаясь к её губам. — Как вы думаете, куда улетели наши фонарики?
— Далеко-далеко, — прошептала Кира в ответ. — В сказочную страну, где очень добрый и очень терпеливый маг учит своего маленького сына летать.
В улыбке, которая открылась ей, не было ни капли горечи.
— Разумеется.
Он снова поцеловал её, и Кира почувствовала, как картина перед её глазами растворяется.
Она провалилась в настоящий сон.
Глава 10
Киру часто будили прикосновения, но она ни разу ещё не просыпалась от чувственного и даже дерзкого массажа, направленного на её ягодицы.
Она ахнула. Её сорочка была задрана до талии, сама она лежала на животе с бесстыдно разведёнными в стороны ногами, а мягкое масло с запахом миндаля прямо в эту секунду втиралось в…
— Что вы делаете? — скандализованным шёпотом поинтересовалась она.
— А это незаметно? — с иронией отозвался профессор. — Собираюсь взять вас перед завтраком, очевидно.
— Не спросив меня?
— А вы желаете выразить свой протест?
Кира не знала.
— Я.
— ТТТтттттт. — Его руки погладили её шею. — Нам обоим приснился прекрасный сон о том, как я победил злодея, а вы научились летать. Вам не кажется, мисс Риаз, что это стоит отпраздновать? В этом мире и в этом времени?
Кира чуть поколебалась. Но он был прав, верно? Конечно же, он был прав. Вот только он был так восхитительно, так непоколебимо уверен в том, что ей тоже этого захочется, вместо того чтобы подождать и спросить…
Впрочем, его способ нравился ей значительно больше.
А ещё она вдруг прислушалась к себе и.
Ощутила странное, незнакомое, почти ликующее ощущение.
Силу.
Магию рубинового амулета, которая наполняла её во сне. Совсем рядом.
А самое главное — на дне её души снова бурлил родник. Далеко не бездонный колодец, которым Кира была раньше, но она снова могла быть магом. Сейчас она легко бы сдала все практические занятия для второго курса.
— Вы чувствуете? — в восторге произнесла Кира. — Вы.
Его руки сжали её плечи.
— Да, — сказал он. — Это чудо. Но я не знаю, временно ли это, поэтому не стал говорить об этом и зря обнадёживать вас. Но вы и впрямь вернули себе часть магии после этого видения.
Кира повернула голову, и её взгляд упал на амулет, алеющий на обнажённой груди мужчины перед ней.
И она почувствовала, как её неодолимо тянет к нему. К его магии. Магии амулёта, не мужчины, хотя Кира знала, профессор поделился бы с ней каждой каплей, если бы мог.
— Амулет, — жадно произнесла она. — Дайте мне его ненадолго. Только подержать.
— Нет, — резко прозвучал ответ. Куда резче, чем она ожидала. — Он проклят, и, пока он на мне, я защищаю его от поисковых чар моего отца. Рисковать и тем более подставлять под проклятие вас я не буду. Даже не думайте об этом.
Кира глубоко вздохнула. Он был прав. Но как же ей хотелось…
— Но.
— Нет. Нет, мисс Риаз. Оставьте эту тему.
Магия, её магия, сокрытая в этом амулете. Наверняка со стороны она казалась профессору жадным ребёнком, тянущим ручки к опасному огню. Кира вздохнула.
— Хорошо, — неохотно пробормотала она. — Я. повинуюсь.
— Вы вернули себе часть магии, — проговорил он. — И видели наше счастье. Разрешите себе маленький праздник. Разрешите мне — себя.
— Да, — проговорила она. — Отпразднуйте это со мной.
Профессор опустился с ней рядом, помогая избавиться от сорочки окончательно, и Кира осталась совершенно нагой. Его пальцы, проникнув ей под бедро, скоро нашли самую сокровенную пещеру её тела, и Кира, перекатившись на бок под его рукой и прижавшись спиной к нему, выгнулась и тихо застонала от его умелых движений. Ласкающих, дразнящих, но не дающих ей желанной разрядки, заставляющих её мечтать о наполненности, о том, чтобы он вошёл в неё, вонзил себя в неё и поступил с ней так, как врывающийся во вражеское селение князь поступает со своей законной добычей.
А она была его законной добычей, тут никаких сомнений быть не могло.
И когда он начал проникать в неё, узкую и тугую, Кира, невольно вскрикнув, поняла, что долго хотела именно этого. Стать добычей своего Тёмного Лорда — и прекрасным призом профессора Деннета. Чтобы он запомнил её и насладился её телом во всех своих ипостасях.
— Подумать только, сколько мужчин захотят сделать это с вами, — прошептал он, водя пальцами по её груди. — Но никогда, никогда вас не получат. Вы моя пленница, мисс Риаз. Представьте самые тёмные и низменные ваши страсти, распалите их, усильте в сотни раз — и вы поймёте, каково это.
