Симметрия? Что он имел в виду?
По спине Киры вдруг прошла дрожь.
Она никогда не участвовала в высших ритуалах. Ни при снятии, ни при наложении. Иначе. иначе она бы это помнила, верно?
— Не хотела бы, — чужим голосом сказала она. — Потому что. такое наказание не применяется просто так. Если кому-то стёрли память, значит, он был страшным убийцей или не должен был разглашать то, что не следовало.
— То есть, если бы вы потеряли память, — спокойным голосом спросил лорд-ректор, — вы бы смирились со своей судьбой?
Кира чуть пошатнулась. Она не ожидала такого вопроса.
— Я не тороплю вас, мисс Риаз. Но я хотел бы, чтобы вы ответили.
От ответа зависело её счастье.
Почему она так думала? Почему?
И что было такого в бесстрастном лице лорда-ректора, что она внезапно поняла, что ему очень больно?
Должно быть, на её лице явственно отобразилась мука сомнения, потому что он поднял ладонь.
— Оставим эту тему. Покажите мне формулу охлаждающих чар на максимально возможном для вас объёме, будьте любезны. Я хочу оценить ваши силы.
Это было куда проще. Кира выдохнула с облегчением, становясь в позицию.
Но, даже когда она произносила нужные формулы, она чувствовала нечто странное. Будто некая сила воздвигла между нею и лордом-ректором невидимые стены и, даже если бы он по какой-то нелепой и непонятной причине хотел бы приблизиться к ней, он не мог этого сделать. А она.
Глупо, нелепо. Кира встряхнула головой. Она и лорд-ректор? Да ей ближе до луны.
К тому же резкое, острое и горькое чувство внутри, то же самое, что нашёптывало ей про невидимые стены, говорило ей, что им не быть вместе.
Никогда.
Когда перед ней наконец возник ледяной куб, Кире показалось, что в нём было заточено её сердце.
— Очень хорошо, мисс Риаз, — тёплым голосом произнесла мадам Кински. — Лорд-ректор, ваше задание по ритуальной магии…
— Отменяется, — сухо произнёс лорд-ректор. — Нет смысла нагружать мисс Риаз ненужными ей и бессмысленными для неё заданиями, особенно когда речь идёт о подготовке к высшим ритуалам. Ей это понадобится, но у неё уже есть превосходный преподаватель. Я не думаю, что мне есть смысл её учить.
Почему-то Кире сделалось грустно.
Она бы хотела, чтобы лорд-ректор дал ей задание. Чтобы учил её.
Чтобы.
Чтобы она потеряла память, а он вернул её. Чтобы стал её рыцарем, спасшим её от одиночества. Чтобы хотя бы пригласил на чашку кофе, забыв о пропасти между ними.
Чтобы её глупая мечта, вдруг вспыхнувшая в голове, перестала быть глупой мечтой.
Но по какой-то причине он не хотел этого делать, а она не могла попросить его сама. Невидимые стены давили на неё всё сильнее, ещё минута — и она кинулась бы прочь.
Бросив взгляд на его лицо, она вдруг поняла, что он ощущал то же самое.
— Зачёт по моему предмету сдан, — ровным голосом проговорил лорд-ректор. — Вы свободны, мисс Риаз. Сдайте оставшиеся задания по ритуальной магии вашей наставнице, и уверен, она проставит вам высший балл сама.
— А вы. — Кире доставило немало труда выдавить эти слова. — Правда думаете, что я могла бы вернуть кому-то память? Завершить высший ритуал?
Лорд-ректор стремительно встал.
В его глазах вдруг что-то вспыхнуло. И одновременно кожа над её грудью полыхнула огнём так, словно вот-вот загорится мантия. Кира охнула, прижимая к груди ладонь.
…И проснулась.
В объятьях того, кого она помнила. Кого никогда не смогла бы забыть.
Кира почувствовала, как по щекам у неё текут слёзы. От увиденного, пережитого, от призрака собственного одиночества.
От облегчения, что они всё-таки были вместе.
— Тише, мисс Риаз, — раздался негромкий знакомый голос. — Лететь ещё не менее получаса, и я вовсе не собираюсь тонуть в ваших слезах.
Кира всхлипнула, не сдержав улыбки. Подняла голову.
Профессор смотрел на неё серьёзно и нежно. Не выпуская её волос из рук, пропуская пряди между пальцами. Длинные, шелковистые… живые.
— Это ждёт нас, если мы не справимся, — просто сказал он в ответ на её вопросительный взгляд. — Вы обретёте магию, я получу жизнь, но никто не сохранит за нас нашу любовь. Алтарь разделит нас, и вполне возможно, что и навсегда.
— А я, — прошептала Кира, — потеряю память. И забуду вас.
— Вполне возможно, что и навсегда.
Кира закрыла лицо руками. Слёзы текли и текли сами, и в этот раз она уже не могла их остановить, всхлипывая всё громче.
Пока тёплые и твёрдые, как сталь, руки не подхватили её и не подняли, вынуждая встать.
— Посмотрите на меня, мисс Риаз.
Кира отняла руки от лица, вытирая слёзы.
— Посмотрите, — мягко произнёс профессор. — Вы хотите чего угодно, кроме того, что только что произошло в видении?
— Да, — прошептала Кира.
— Тогда будьте моей. Будьте моей всеми возможными способами, здесь, сейчас. Формально мы не заключили даже помолвки: я исправлю это немедленно.
Он коснулся её бриллиантового кольца.
— Совершенная красота, — тихо сказал он. — Но сейчас вам нужно другое.
Лорд-ректор Академии не позаботился встать перед ней на одно колено. Вместо этого он подхватил Киру на руки, и у неё замерло дыхание от бесконечной высоты, открывшейся перед ними.
Яркий воздушный шар, летящий над джунглями высоко в безупречном голубом небе. И далеко впереди — серая громада, отсюда кажущаяся лишь крошечным пятнышком.
Кира перевела взгляд на того, кого она так любила. Своего Тёмного Лорда.
Хрупкий ободок кольца был в его руке. Тонкий белый металл, в тон её цепочке. Никакой гравировки.
Она уже видела это кольцо на своей руке. В видении, где они запускали воздушного змея. То есть — это уже сбылось? И станет её будущим?
Но сейчас это было совершенно неважно. Важна была лишь эта минута.
— Наша сказка обязана быть доброй, — произнёс тот, кого она не звала по имени. — Иначе остановится солнце. Мисс Риаз, вы станете леди Деннет?
Кира ахнула.
— Вы…
— Стал лордом, да. Это происходит, когда становишься лордом-ректором Академии. Как-то не дошли руки вам сказать.
Её глаза сияли в эту секунду, она знала. И вовсе не от неожиданной новости.
— Да, — прошептала Кира в ответ. — Я уже ваша. И я буду вашей всегда.
Кира лежала у него на руках, лёгкая и невесомая, и профессор придерживал её всего лишь одной кистью, используя свою магию. А пальцами второй руки он надел тоненькое кольцо, о котором она всегда мечтала, туда, где ему всегда будет место. Кольцо, которое он давным — давно обещал подарить ей — и не забыл своего обещания.
