Он останется её профессором. Её лордом-ректором. И она будет ходить к нему на занятия
— на самые обычные лекции. Это будет…
.. Потрясающе.
На лице Киры появилась улыбка, и она шагнула вперёд.
— Кажется, мне очень нужно исправить свои последние отметки в табеле, — произнесла она, взмахивая ресницами. — Вы не подскажете мне, что нужно для этого сделать?
Он хмыкнул.
— Подойдите.
Кира нерешительно приблизилась, пряча улыбку.
— Я мог бы поступить с вами, как с любой другой нерадивой студенткой, — задумчиво сказал он. — Отправил бы вас в библиотеку с таким набором требований к вашей следующей работе, что вы бы взвыли.
— Рада слышать, что другим нерадивым студенткам не грозит слишком близкое знакомство с моим мужем, — осторожно сказала Кира.
— О, вам оно грозит, леди Деннет. Вы даже не представляете, насколько.
Он шагнул к ней, и Кира невольно попятилась.
— Будь вы моей невестой, — зловеще сказал он, — я бы задрал это платье и отшлёпал бы вас как следует, а потом отодрал бы прямо на стульях в аудитории.
Кира опустила взгляд, чувствуя, как он зажигается от предвкушения.
— Фи, как грубо, — пробормотала она.
— Мне выразиться ещё грубее? Поверьте, леди Деннет, жаргон портовых грузчиков бледнеет по сравнению с языком, принятым в академических кругах за закрытыми дверями.
Он сделал ещё шаг.
— Но вы моя жена, а значит, я поступлю с вами ещё интереснее. Подойдите и обопритесь на кафедру.
Кира промедлила, и тогда он безо всяких разговоров шагнул к ней.
— Стойте спокойно, — велел он. — А теперь…
Между его пальцами разгорелось знакомое золотистое сияние — и полетело прямо в Киру. Та успела лишь ахнуть.
А потом ноги сами понесли её к цели.
— Контроль тела — удивительно приятная штука, — констатировал профессор, оглядывая её. Кира почти легла на низкую кафедру грудью, стоя на носках. — Но сейчас вы там, где нужно, и я этим воспользуюсь.
Он задрал пышные юбки её свадебного платья ей на голову, и с удовлетворённым вздохом положил руки на обнажённые ягодицы. Кира пошевелилась — и поняла, что снова может двигаться сама.
— Не стоит испытывать терпение своего мужа, леди Деннет, — прозвучал негромкий, но грозный приказ. — Вы будете стоять спокойно, пока я буду делать с вами всё, что мне заблагорассудится.
Кира обернулась к нему через плечо.
— Что ж, — проронила она. — Надеюсь, у вас богатая фантазия.
— О, вы ещё и половины не видели.
Дверь в аудиторию вдруг скрипнула.
— Ах да, совсем забыл сказать, — насмешливо сказал он. — Дверь не закрыта, и никаких чар на ней нет. Сюда в любую минуту сможет зайти кто угодно, стоит вам лишь застонать погромче.
У Киры не нашлось слов.
— Да вы!..
Её муж тихо засмеялся.
— Ну же, — прошептал он. — Неужели может быть что-то прекраснее того, чтобы быть похищенной со свадебного приёма совершенным незнакомцем с самыми гнусными целями? А если этот незнакомец — ваш муж?
Кира глубоко, прерывисто вздохнула.
— Да, — прошептала она. — Нет ничего прекраснее.
Он вновь засмеялся, перебрасывая подол её волшебного сказочного платья через руку. Откинул кружево и поцеловал её в шею, нежно и по-новому, так, словно она была…
Его. В неизведанном новом мире, который им ещё предстояло исследовать.
— Не медлите, — произнесла она. — Иначе лорда-ректора застанут с адепткой, и вашей репутации конец.
— Вы так заботитесь о моей репутации?
— Я ваша жена, милорд.
— Жена, — проговорил он. — Моя избранница, моё сокровище. И моя покорная наложница. Не забывайте об этом, леди Деннет.
Кира послушно наклонила голову, ощущая дрожь предвкушения. То, что должно сейчас с ней произойти. о, это будет остро, приятно и волнующе.
Ведь она принадлежала ему. Теперь — навеки.
— Нет, милорд, — прошептала она. — Никогда не забуду.
— И будете покорной мне?
— Да, милорд.
Он провёл пальцами по её шее, коснувшись уха и вызвав новую волну сладкой дрожи. Вернулся к её бёдрам и погладил её между ног, умело разжигая начинающийся жар, коснувшись нежных складок и вызвав у неё беззвучный вздох.
— Моя сладкая роза, — выдохнул он. — Такая недоступная до брачной ночи. Но ночь ещё придёт. Сейчас. это всего лишь прелюдия.
Его палец вошёл в неё, пока его свободная ладонь гладила её по ягодицам, скользя, дразня, обещая. Ещё один палец присоединился к нему, и Кира не могла больше ждать.
— Хочу вас, — шепнула она. — Как и где угодно. Больше всего на свете.
Тихий смех.
— Тогда наклонитесь, расслабьте свои прелестные прелести и покоритесь мне.
Кира послушно нагнулась, прижимаясь к кафедре, и услышала шорох ткани.
И закрыла глаза, возбуждённая, разгорячённая. Ещё не наступила брачная ночь, но она сейчас будет его.
— Наконец-то мы исполним эту мечту, — шепнула Кира. — Развратный профессор, беззастенчиво пользующийся своим служебным положением и гнусно соблазняющий невинных адепток прямо за кафедрой. Вам совсем-совсем не стыдно?
— Хм. Нужно попробовать этот метод ещё на десятке адепток, чтобы я ответил вам точно. Кира возмущённо задохнулась.
— Только попробуйте!
— И попробую. С вами. А вы, леди Деннет, уже никуда не убежите.
Он погрузился в неё медленно и плавно, заставив её застонать. Властная рука легла на неё спереди, сразу найдя нужную точку, и она ахнула, чувствуя, как слабеют ноги, а по телу, сладко наполненному до конца, проходят волны удовольствия. Кира расслабилась сильнее, чувствуя, как он входит глубже, и лишь тихо постанывала.
Пока одна рука крепко обхватила её спереди, палец второй вдруг оказался у неё во рту, и ощущения обострились ещё больше. Кира жадно облизала палец, сходя с ума от его ласк, от его плоти в ней, растягивающей её, заставляющей подчиниться.
Сладкой муки, которая грозила закончиться вот-вот — и продлиться вечно.
В коридоре вдруг послышались шаги. Кира напряглась, замерев.
— Никто не войдёт, — прошептал он. — Впрочем, разве вы бы не хотели, чтобы они увидели вас такой? Моей наложницей с задранными юбками?
— Нет.
— Маленькая лгунья. Вас это возбудило бы сверх меры.
Шаги затихли, и он толкнулся в неё сильнее, двигаясь плавными скользящими рывками, заставляя её постанывать всё громче. Палец исчез из её рта, рука обхватила шею, сжимая бриллианты, заставляя её ощущать его власть куда сильнее. Тиара в её причёске качнулась, пальцы, не прекращавшие её ласкать, погладили её снова, разгорячённую и встрёпанную, и на золотых волнах, поднимавших её всё выше, Кира наконец шагнула за грань, на вершину, чувствуя, как по всему её телу растекается сладкая слабость, такая же солнечная и тихая, как лучи, падающие сквозь стрельчатые окна на кафедру. А несколькими секундами позже он излился в неё, и Кира счастливо всхлипнула, откидываясь назад и прижимаясь к нему всем телом.
