Он опустился на колено перед ней и мягко поднял юбку, обнажая белоснежные чулки и роскошную бархатную подвязку на правом бедре.
— Как ваш муж, — негромко сказал он, — я имею полное право раздеть вас сегодня. Но я не буду торопиться.
Его руки коснулись её бедра куда выше, чем было необходимо, чтобы снять подвязку, и Кира покраснела, понимая, что он прекрасно заметил, что её бёдра и низ живота были полностью обнажены.
— Незачем стесняться, мисс Риаз. Вы готовитесь выполнить супружеский долг, в конце концов.
Он медленно снял подвязку до колена вместе с чулком, и поцеловал её обнажённую кожу.
— И совершенно нечего стыдиться, — тихо сказал он. — Второй такой красавицы нет во всей Академии.
— Я не стала её королевой.
— Но стали моей.
Её чулок окончательно спустился до лодыжки вместе с подвязкой, и ещё с одним поцелуем был снят. Кира вытянула ногу, и второй чулок постигла та же участь. Она осталась сидеть в кресле с юбками, поднятыми до бёдер, и совершенно голыми ногами внизу.
— И что вы собираетесь со мной делать? — тихо спросила она.
— Дарить вам удовольствие, конечно же. Знаете о традиции, когда жена омывает ноги мужа в первую брачную ночь?
— Конечно. Вы хотите?..
Он покачал головой. Взял в руки её лодыжку и медленно, чувственно поцеловал её.
— Хочу сделать это для вас. Вы хозяйка этого дома и моя королева, и вам стоит это запомнить.
— То есть я больше не ваша рабыня?
Его глаза опасно сверкнули.
— Нет ни одной роли, в которой вы не были бы моей, мисс Риаз. — В его голосе проявились предупреждающие нотки. — Но не сегодня. Сегодня ночь, когда в танце ведут оба.
Профессор поднялся и расстегнул бриллиантовый ошейник на её горле. Осторожно положил его на столик рядом, и Кира впервые заметила стоящий под столиком серебряный таз и кувшин с водой. Одно касание, и из кувшина полился пар.
Кира глубоко вздохнула — и приподняла ноги, позволяя ему поставить таз прямо к её ступням.
Профессор вновь опустился перед ней на одно колено, доливая воды из кувшина.
— Так необычно видеть вас на коленях передо мной, — задумчиво сказала Кира. — Пожалуй, мне нравится.
— Не испытывайте судьбу, мисс Риаз. В первое брачное утро вас никто не тронет, но вы вернётесь из Академии, и наступит вечер.
— Время для факультативных занятий в вашем подвале?
— Мы друг друга поняли.
Он очень мягко взял в руки левую ступню. И опустил её в горячую воду, держа в своих руках, проводя пальцами по нежной коже подошвы. Кира прикрыла глаза. Ей было хорошо, чудовищно хорошо. И впереди…
— Я отнесу вас наверх в супружескую спальню, — подтвердил профессор. — И вы станете моей женой по-настоящему.
— Правда? — прошептала Кира. — Вы не передумаете и не выгоните меня на мороз?
— Ещё один вопрос в том же духе, и я серьёзно подумаю об этом. — Он сжал её ступню сильнее, массируя, растирая. — Например, о том, чтобы задрать ваши юбки окончательно, высвободить ваши очаровательные груди из корсажа и взять вас прямо так на брачном ложе.
Глаза Киры зажглись.
И вы это сделаете?
— Непременно. Со следующим же вашим бальным платьем, на заднем сиденье автомобиля, едва мы отъедем от имения лорда и новой леди Дюпри. Бал после их долгожданной свадьбы состоится совсем скоро. Я слышал, леди Элейн, узнав, что её супруг вот-вот станет главой Министерства, проявила некое… нетерпение.
— Решила, что вашего протеже у неё уведут?
— Умная женщина. — Он провёл рукой по её ноге до колена, вызвав у Киры лёгкую дрожь. — Как и я. Я не зря заключил брак немедленно, чтобы повелевать вами полностью, мисс Риаз. Я такой же собственник, как и любой мужчина.
— Как и любой Тёмный Лорд.
— Любой? Пфф. Единственный.
— Но бывший.
Он выпустил её ступню и поднял взгляд холодных глаз.
— Хотите проверить?
Кира сглотнула.
— Нет.
— А придётся. Этой же ночью.
— Вы же обещали быть нежным со мной!
— А Тёмный Лорд не может быть нежным?
— Не так!
Тихий смех, и он потянулся за второй её ступнёй.
— Такая наивная девочка. Мисс Риаз, я всегда был Тёмным Лордом, вашим или своим собственным. И каждый раз, когда вы ложитесь со мной в постель — или наклоняетесь, опираясь о другую поверхность, — вы оказываетесь полностью в моей воле и совершенно не вправе рассчитывать на моё милосердие. И вам, спешу заметить, это нравится.
— А если нет?
— А если нет, я назову вас маленькой лгуньей и накажу всё равно. — Он наклонился и поцеловал её ступню. — К примеру, поставлю в подвал Железную Деву и отдам вас ей на всю ночь.
— Вы что! Там же железные штыри!
— О нет. В моей версии всё гораздо интереснее. У вас когда-нибудь вибрировало всё тело, пока каждую частицу кожи гладили бы нежные ворсинки?
У Киры перехватило дыхание.
— И вы до сих пор не принесли мне такое чудо?
— На всю ночь? — Зловещая улыбка. — Уверены, что выдержите?
Кира прикусила губу.
— В любом случае, — произнёс профессор мягче, — в эту ночь в подвал вы не спуститесь. Единственное не запретное для вас место — наша спальня. И сейчас… — он вытащил её ступню из воды и отодвинул таз, — вы туда отправитесь. Но не сразу.
Кира ойкнула, когда его руки скользнули вверх по её бёдрам. Юбки взметнулись выше, и он притянул её к самому краешку сиденья.
А потом властно развёл её ноги в стороны, и Кира поняла, что он собирается сделать.
— Сегодня я ваша всеми возможными путями, — прошептала она.
— О да, леди Деннет. Вы моя, и я собираюсь попробовать, какова моя жена на вкус.
Он ворвался языком в её нежную глубину, и у Киры перехватило дыхание. Он знал все её потайные места наизусть, читал её стоны, словно карту, и горячая волна поднялась вверх по её животу, доходя до груди. Кира задрожала, чувствуя, как сладкая слабость охватывает её тело. В первый раз, он доставлял ей удовольствие ртом в первый раз после свадьбы, когда она была его женой, и оно сделалось только острее. Теперь весь мир знал о них, и от одного этого знания, оттого, что все в Академии знали, где она теперь и чем занимается с лордом-ректором этой ночью, по губам Киры скользнула улыбка.
Она была его женой. Наконец-то. Удовольствие, раньше бывшее тайным и запретным, сейчас стало.
Таким же тайным и счастливым, но обрело новую глубину. Доверие, сделавшееся ещё глубже, ближе, правильнее. Она отдала себя ему навечно перед всем миром, и он сделался её на все времена. И каждый миг счастья между ними это доказывал.
