— Ммм. Церон сказал, что остатки твоей крови ещё не… выветрились, или как там это называется. Должно быть, девчонка здорово к тебе привязалась.
Пальцы Тени сжались сильнее на моём запястье.
— Впрочем, если эффект не пропадёт и через неделю, невелика беда, — пожала плечами Венде. — Церон просто намажет её своей кровью везде как следует. Уверена, ты уступишь её ему на полчаса ради такого случая.
Я представила пальцы Церона, обмазанные в крови, на своей груди, и меня чуть не вырвало прямо на дорогой ковёр. О нет. Если Тень только посмеет меня ему отдать…
Тень сощурился:
— Церон чувствует себя хорошо после этого фиаско?
— В себя он пришёл быстро. Но он, разумеется, был… разочарован, и послал за мной, чтобы отвлечься.
— И ты поехала к нему.
— А я могла не ехать? Он разобрался бы со мной по-своему, будь уверен. — Венде кинула на Тень презрительный взгляд. — Как и с тобой. Мы оба это знаем.
Она невольно дёрнула плечом. Рукав тонкого платья чуть приподнялся, и я вдруг заметила чудовищных размеров кровоподтёк на запястье. Что бы ни делал с ней ночью Церон, вряд ли высший демон был нежным.
— Знаю, ты предпочёл бы убить Конте Мореро в бою. — Голос Венде сделался мягче. — Но подумай: его даже не будут пытать, и всё произойдёт быстро. Он проиграл в бою, но он взойдёт на эшафот с гордо поднятой головой, сохранив остатки чести.
— На эшафоте нет чести, — не выдержала я. — Там есть только смерть, чёрт подери!
— Уверен, настанет день, когда ты составишь собственное впечатление, — холодно бросил Тень. — Я понял, Венде, благодарю тебя за подробности. Так Церон отдыхает у себя в особняке?
Едва заметная заминка.
— До заката, да. Он прибудет сразу на церемонию. — Венде помедлила. — Кстати, Церон хочет, чтобы твоя девчонка смотрела на казнь. С бокового балкона, чтобы Конте не смог её увидеть напоследок.
Солнце, горящее над крышами, превратилось в шар раскалённого огня, обжигающего веки, давящего на виски. Перед моим взглядом стало черно.
Конте умрёт на закате, и я это увижу. С последним лучом солнца он будет мёртв.
— Я понял, — ровным голосом сказал Тень. — Я всё равно собирался там быть.
— Там мы и увидимся, — кивнула Венде. — А сейчас, извини, у меня много дел: церемония должна пройти безупречно. Конечно, у меня есть помощники, и я с огромным удовольствием казню всех, кто посмеет передо мной провиниться, но никогда не мешает приложить усилия и самой.
— Удачи.
Венде повернулась, глядя, как Тень ведёт меня к выходу. И окликнула его в дверях:
— Конте — тоже полукровка, и он очень опасен. И умён. Стража не скажет ему ни слова о казни, но он слышал колокола и прекрасно понимает, что церемония состоится сегодня. Он сложит два и два, попытается бежать, и его наверняка убьют. А я хочу, чтобы он дожил до церемонии и взошёл на эшафот своими ногами, чтобы это видел весь Рин Дреден.
Её лицо сделалось жёстким:
— Навести его, Тень. Убедись, что он беспомощен, растопчи его и лиши последней надежды. И сделай так, чтобы каждое твоё слово звенело в его ушах до самой его смерти.
Тень замер рядом со мной, и мне показалось, что мы оба превратились в одну ледяную статую. А потом Тень развернулся, мазнув взглядом по мне, и меня словно обожгло кипятком.
— Это ты даёшь мне этот совет, Венде? — негромко поинтересовался он. — Или это слова Церона?
Снова едва уловимая заминка.
— Думаю, он хотел бы услышать, как ты говоришь Конте именно это.
Уголки губ Тени приподнялись.
— Не беспокойся, Венде, — произнёс он насмешливо. — Конте навсегда запомнит этот визит.
Глава 48
Когда дверь камеры заскрипела, открываясь перед нами, мне показалось, что передо мной разверзаются врата в ад.
Потому что внутри пахло кровью.
— Я оставил в камере фонарь, — угодливо, почти заискивающе произнёс главный смотритель дворцовой тюрьмы. — Если понадобится что-то ещё…
— Не беспокоить нас, — холодно ответил Тень. — Тот, кто нарушит мой приказ, окажется в этой камере на тех же ролях.
Смотритель, поклонившись, попятился. Тень усмехнулся и шагнул внутрь, и я последовала за ним.
Дверь за нами закрылась. Свет фонаря, стоящего на полу, мигнул, освещая неровности в кирпиче и пару слуховых отверстий у потолка, и я перевела взгляд на очертания тёмной фигуры в противоположном углу.
А потом пленник поднял голову, и меня встретила знакомая усмешка.
— Этот наряд нравится мне куда больше, Закладка. Меч тебе ещё не выдали?
Цепи, свисающие с потолка, удержали бы и демона. Конте был прикован за лодыжки и запястья, и все четыре цепи покоились на огромных кольцах, вмурованных на добрый локоть. Так на моей памяти не стерегли никого ни в одной тюрьме.
Я окинула оценивающим взглядом браслеты у Конте на запястьях. Запоры не выглядели слишком сложными даже для меня, а моим скромным навыкам было далеко до мастерства Конте: тот смог бы открыть их даже чёртовой заострённой спичкой. Увы, у меня не было при себе даже булавки. Если бы я только могла передать Конте хоть что-то, небольшой стальной стержень, боевое зелье…
Ха. Зелье. Я невесело улыбнулась. У меня не было прав даже на глоток вербены.
— Не приближайся к нему, — негромко произнёс Тень, словно прочитав мои мысли.
— Мне нельзя даже взять его за руку? Попрощаться?
— Нет. Встань у стены.
Наши с Тенью взгляды скрестились.
— Иди к дьяволу, — процедила я.
И кинулась к Конте, обнимая его.
Я успела прижаться к нему, уткнувшись носом в окровавленную рубашку. Как в детстве, когда Конте ещё не брал меня с собой на охоту, и я бежала к нему босиком, раскинув руки, каждый раз, когда он возвращался. И плакала от облегчения, что он вернулся.
— Там, за поворотом, мы обязательно встретимся, Закладка, — прошептал Конте. — Ты и я. И зададим жару всем демонам Подземья.
— Я так тебя люблю, — прошептала я. — Ты моя семья.
— И ты, — шепнул он в ответ. — Только ты и отец. Никто больше.
— Достаточно семейных нежностей, я думаю.
Голос Тени прозвучал холодно и ровно. В следующий миг мне под подбородок легло острое лезвие катаны.
— Медленно встань, сложив руки за спиной, и отойди к стене, — произнёс Тень. — Я знаю, что тебе нечего ему передать, потому что следил за тобой, но даже я могу ошибаться.
Это было верно. Единственным местом, где Тень за мной не следил, была умывальная комната, но я не смогла найти там ничего подходящего. Ни зубочисток, ни маленьких ножниц, ни даже бритвы: единственным, что я могла там стащить, был тазик для умывания. Лицо Тени тем не менее было безукоризненно гладким, что означало, что он озаботился тайником.
