— С чего это?
— С того, что прокляты мы оба.
Конте вздохнул:
— Братец, я сделаю всё, чтобы освободить нас двоих от Церона, и мои ребята уж точно не будут возражать против того, чтобы вышибить из-под Адриана и престол, и ночной горшок. Для этого мы и здесь. Но ты же понимаешь, что дальше у нас с тобой начнутся непримиримые разногласия, правда?
Их взгляды скрестились. Воздух заискрил от напряжённой тишины.
Я кашлянула:
— Эй, я едва на ногах держусь, а Тени пришлось укокошить двадцать с лишним противников почти без перерыва. Вы точно хотите сойтись в смертельной схватке прямо сейчас?
Конте моргнул, глядя на брата:
— Двадцать?
— И бой с дикими демонами на закуску. Среди соперников, которые норовили ударить в спину. И угадай, с кем Тени пришлось сражаться в финальном круге?
Глаза Конте расширились.
— С тобой? Закладка… вы сражались насмерть?
— Я его победила, — быстро сказала я. — Выбила из его руки оружие. А он уложил меня кулаком в подбородок. И тоже победил. В итоге.
— Идиоты, — пробормотал Конте, качая головой. — Какие же вы оба идиоты.
— Зато у меня теперь клинки Альдемаро, — возразила я, хлопнув себя по ножнам. — А Тенью восхищается весь двор. За исключением той мелочи, что от жертвоприношения он всё-таки отказался.
Должно быть, в моём голосе скользнуло что-то, потому что глаза Конте сузились и он очень внимательно посмотрел на меня.
— Ниро отказался от жертвоприношения? На глазах всего Подземья?
— Не поверишь.
— Оставим это, — вмешался Тень. — Сейчас уж точно не время.
Конте хмыкнул:
— Ну уж нет. Теперь у меня точно появилась надежда вытащить тебя отсюда, и легко ты не отделаешься.
— Церон и император, — негромко сказала я. — В первую очередь надо разобраться с ними. А потом уже поговорим о возвращении домой — если останемся живы.
Конте вздохнул:
— Твоя правда. Денёк вышел долгим, пробираться контрабандой в Подземье было непросто… ладно, отложим серьёзные разговоры на будущее. А то я начну жаловаться на местное гостеприимство и не перестану до утра, раз уж у меня такие благодарные слушатели. Предлагаю для начала спуститься в подвал и потолковать по душам с нашим гостеприимным хозяином.
— С Эребом?
— А с кем ещё, Закладка? — Конте обнял меня за плечи. — Идём.
Он открыл перед нами дверь и первым шагнул вперёд.
Мы спустились по короткой лестнице, на ступнях которой я с холодком заметила пятна засохшей крови. А потом Конте толкнул ещё одну полуоткрытую дверь, на этот раз обитую железом, — и у меня подкосились ноги.
Потому что мы трое оказались в самой настоящей пыточной.
Низкий каменный потолок, с которого свисали заржавленные цепи, давил на виски. Пентаграмма на полу была смазана, и алтарь, залитый потёками крови, походил на сковороду с остатками жира, на которой готовили снова и снова, не озаботившись её вымыть.
А в железном кресле со странными рукоятками на подлокотниках возлежал Эреб, небрежно пристёгнутый ремнями. Голый, едва прикрытый горой собственной разодранной одежды. На его лице наливались здоровенные синяки, и я узнала фирменный удар Конте в подбородок, после которого демоны почти всегда сменяли изначальную форму на обычную — просто потому, что сломанные клыки мгновенно переводили боль в агонию.
— Он пытался драться в изначальной форме? — спросила я.
— Ага, — беспечно сказал Конте. — Пока не лишился сил окончательно. Разодрал в процессе свои подштанники. Пахнет он, надо сказать, отнюдь не розами.
Эреб исподлобья оглядел его, потом меня, но не произнёс ни слова. Тень стоял в полутьме за нашими спинами, вновь низко надвинув капюшон.
Сетер, подпирающий относительно чистый участок стены, кивнул мне и неохотно — Тени.
— Молчит, — сообщил он. — Понимает, что ни умолять, ни угрожать не имеет смысла. Думаю, он надеется, что так нам тяжелее будет его пытать, если вдруг решимся.
— А мы решимся? — уточнила я.
Сетер пожал плечами:
— В его пыточном журнале оказалось шесть имён. Между страницами — шесть прядей волос, которые принадлежали мёртвым девушкам. Хочешь, чтобы мы почистили ему зубки и уложили в кровать?
Меня передёрнуло.
— И все эти девушки мертвы? Точно?
Сетер лишь взглянул на меня. Я опустила взгляд.
— Да уж, старых привычек Эреб явно не бросил, — процедил Конте. — Нам пришлось здорово попотеть, чтобы добраться до его логова. Зато теперь, — он кивнул наверх, — у нас есть убежище, откуда мы сможем действовать дальше. Лучше, чем ночевать на улицах.
— Планируешь подобраться к Церону?
— А к кому ещё?
— Вы не справитесь с Цероном без меня, — проскрипел Эреб. — Его охраняют так, что не пройдёт никто. Но я знаю его слабости. Когда сменяется стража, куда привозят свежие овощи… сыр… еду. Я даже знаю его запасное логово — и изучил там все ходы. Ему не скрыться от меня. Я очень долго планировал… отомстить.
Тень едва заметно шевельнулся в полутьме. Я вдруг ощутила, как он был напряжён.
— А вдруг Церон знает, что ты всё это знаешь? — отпарировал Конте. — И толку нам с этого тогда?
— Церон не знает. — Эреб дёрнул головой. — Я готовил атаку с того самого дня, как он отправил меня в Круг Тишины, а он даже не сменил своих привычек. Ещё немного, и я любовался бы его головой на блюде. Как только получил бы достаточно силы.
Его глаза странно блестели, и я вспомнила, что демоны сходили с ума от нескольких жертвоприношений подряд. Сколько уже успел совершить Эреб?
— Ты безумен, — хрипло сказала я. — И раз охотники легко с тобой справились, сил у тебя не так уж много.
— Говори, что ты знаешь о Цероне, Эреб, — оборвал Конте. — Посмотрим, что из этого можно будет использовать.
Эреб ухмыльнулся:
— Ну нет. Сначала я хочу быть уверен, что мне оставят жизнь.
— Оставят, — раздался голос за моей спиной. — И ты об этом очень пожалеешь.
С лица Эреба сползла вся краска. Тень шагнул вперёд, и в неверном свете огней я отшатнулась, увидев его ледяные черты.
— Мне больше нет нужды притворяться человеком, — спокойно сказал он. — Мой брат никогда не примет мой выбор стать императором, а девушка, которую ты хотел похитить и изуродовать, видит меня у алтаря с жертвенным ножом каждый раз, когда закрывает глаза. Я потерял их. И знаешь, что это значит?
— Что? — прохрипел Эреб. Он глядел на Тень как загипнотизированный.
Тень обнажил катану:
